Кто суккуба? Я суккуба?! (СИ) - Клименкова Антонина

На первый взгляд ей показалось, что у нага два члена, у основания сросшиеся друг с другом: один сверху, маленький и острый, а ниже нормальный, обычный, длинный и толстый. Она даже тронула пальчиком верхний — нет, не колется, не режет кожу, но всё равно жесткий, как кость, и напоминает по форме лезвие открывашки для консервных банок.

— Этот отросток нужен для того, чтобы половые щели нагини не закрылись в момент спаривания и не отрезали любовнику достоинство, — усмехнулся наг.

— О! — уважительно протянула Клава. Значит, она права, это впрямь открывашка.

И ахнула: он наконец-то воспользовался преимуществом в мускульной силе и притянул ее к себе, прижал к бронзовому торсу. Поцеловал в губы, словно прося подтвердить разрешение. И она ответила, конечно же.

Как оказалось, из этой открывашки для змеиной шкуры получился превосходный стимулятор для клитора, принесший Клаве немало приятных моментов. К тому же погремушка на кончике хвоста идеально ввинтилась своими шаровидными сегментами в попу суккубы, выдавливая из Клавы стоны и сладкие вскрики, которые наг с упоением собирал губами с ее припухших губ. А член… Он вошел туда, куда нужно, и двигался так, как нужно было обоим.

Жаль только, что закруглились они довольно быстро — слишком оба были распалены предшествовавшей фотосессией.

Клавдия ощутила себя настоящей принцессой, когда на пороге, прощаясь, наг поцеловал ей руку на старинный манер. Только кареты не было или хотя бы такси, пришлось пешком прогуляться. Впрочем, размяться и подышать воздухом после хорошего секса было приятно, освежало… И всё же чего-то не хватало. Чувствовалось какое-то внутреннее неудовлетворение.

Подумав еще немного, Клава снова свернула не в сторону дома.

Остаток вечера она решила посвятить спорту. Ну, как спорту — полюбившимся единоборствам. Гном-тренер не удивился ее позднему звонку, разрешил прийти, тщетно пряча собственную радость. На этот раз суккуба не стала прикрываться фартуком, а нацепила галстук от мужского костюма, держась за который мастер имел удовольствие посетить ее лоно, лицом уткнувшись между грудей.

Возможно, такое положение оказалось менее удобным для тренировки. Или из-за того, что гном позвал в этот раз второгодок, умеющих контролировать себя куда лучше прошлых соперников, проиграл их «тандем» в общей свалке довольно быстро. Или всё случилось, потому что наученные опытом первогодок эти парни сразу напали на Клавдию без формы, то есть совершенно обнаженными. А при виде множества готовых к атаке «орудий» суккуба невольно стала тормозить, тут уж мастер оказался бессилен что-либо сделать.

Впрочем, ни мастер, ни сама она не особо огорчились скорой капитуляции. Суккубу уложили на бочок прямо на татами: пока гном наслаждался ее телом спереди, сзади ее тщательно и со вкусом брал какой-то особо искушенный студент. После пары эльфов и нага с его игривым хвостом Клаву такое двойное проникновение не пугало, напротив, ей опять казалось мало. Мало! Она сама ухватила следующего страждущего — приподнявшись на локте, поверх головы тренера потянула член студента в рот.

Когда и как кончил с нею гном, Клава не заметила. Она вообще смотрела на окружающий мир сквозь ресницы, сквозь слезы бездумного наслаждения, дрожащие под полуприкрытыми веками. Парни вокруг боготворили ее! Второгодки, не такие нетерпеливые, как прошлые ее «противники», брали ее сразу по двое, меняясь спереди и сзади, следующие в ожидании своей очереди пользовались ртом и руками суккубы, мяли ее груди и гладили ягодицы. Она купалась в лучах обожания, отдавалась их ласкам без сомнений и размышлений.

Командными усилиями им удалось заездить ее до потери сознания! Пусть тень какого-то непонятного неудовлетворения продолжала гнездиться в ее груди — всё же это было прекрасно…

19

Кажется, Клава начала привыкать к своей работе. Даже как-то втянулась, стала уверенной и немного властной дамой — себе на удивление.

— А тебе точно есть восемнадцать? — строго прищурилась она, окинув недоверчивым взглядом нового клиента. Мало того, что ростом мал! И глазаст. Так еще и подозрительно хихикает!

— Наша раса взрослеет раньше, чем люди, не волнуйся, тётя! — заверил ее парнишка. И снова хихикнул в кулачок, да так выразительно, что Клава решительно развернулась, чтобы идти прочь: пусть у нее будет невыполненный заказ, но не штраф за совращение несовершеннолетних.

— Погоди! Стой, кому говорю! — заволновался коротышка. Спрыгнул с крутой ступеньки, ухватил суккубу за руки и потащил в свою берлогу. — Я тебе документ покажу, если не веришь, корова упёртая.

Клава оскорбление пропустила мимо ушей. Она еще посмотрит, что у него там за документы такие!

Этот прохиндей ей не понравился с первого взгляда. Не из-за роста, были у нее и мельче любовники, а этот дотягивает макушкой ей до ключиц. И не из-за телосложения: ноги короткие, колесом, туловище вытянутое, грушей. Грудь узкая, впалая, а животик «пивной». Ступни, как ласты, пятидесятого размера с лишним. Руки худые, до коленок дотягиваются, кисти крупные, пальцы длинные и проворные, как паучьи лапки. Плечи узенькие, покатые, шея тощая, тоненькая, а голова здоровая такая! Без ушей. Яйцеобразная и лысая, как коленка. Всё остальное тело, покрытое кожей нездорового серовато-голубого цвета, также было совершенно безволосое, даже ниже пупка не было дорожки, полагающейся взрослым парням. А видно Клаве было всё отлично, так как встретил он ее в одних только шортиках на босо тело, типа «семейники» на слабой резинке низко на бедрах. Лицом парнишка тоже не вышел: нос только намечен бугорком и двумя дырками, рот маленький, безгубый, зубки виднелись острые, язык черный, длинный и узкий, как хвост змеи. Зато глаза, пусть без видимых век, ресниц и бровей, просто огромные — каждый в четверть мордочки шириной! Черные совершенно, не разобрать ни зрачка, ни белка, ни радужки.

Жил этот синюшный парнишка на границе городского парка в персональном фургончике со ржавой крышей, утыканной антеннами и спутниковыми тарелками. Клава не понимала, где он вообще нашел фургончик, ведь здесь во всём городке, на всей территории Академии и Школы она до сих пор не видела ни одного автомобиля и тем более автобуса, грузовика или, не дай боже, трамвая. Этот же обжил «дом на колесах», точно стащил его из американской комедии про скрывающихся от ФБР пришельцев.

— И какой же ты расы, скажи, пожалуйста? — хмыкнула она, позволив втянуть себя в фургон через узкую низкую дверцу, напоминающую люк.

Внутри сего скромного жилища было, как и ожидалось, тесно. Потолок низкий — Клава сразу приложилась темечком при попытке выпрямиться в полный рост, поэтому пришлось сесть в продавленное старое кресло, покрытое вытертым пледом. Развернуться вширь здесь тоже было негде — стены без окон увешаны разнокалиберными мониторами древнего образца (такие даже в Клавином мире уже считались устаревшими), вместо тумбочек и прочей мебели жужжали системные блоки, перемигиваясь диодами, разгоняя ветер дребезжащими вентиляторами.

— Я из гоблинов, кхи-хих!

— Ага, так я и поверю, — проворчала Клава. — Скорее ты из школьного клуба любителей радиотехники.

— Ну, и это тоже, — охотно закивал своей большой головой коротышка.

— Ну? Я жду удостоверение личности! — поторопила она его.

«Пришелец» занял свое, по-видимому, постоянное место — вертящейся кресло на колесиках за письменным столом перед стеной мониторов с самым четким изображением.

— Одну секундочку! — возвестил он. Крутанулся на стуле, красуясь, затем припал своим сплюснутым носом к допотопной клавиатуре и с пулеметной скоростью что-то набрал мелькающими паучьими пальцами. Тотчас застрекотал принтер и выплюнул листок с распечатанной анкетой.

— Погоди, если ты так хорошо разбираешься в технике, то почему парни не позвали тебя настраивать компьютерный класс?! — осенило Клаву.

— Ну… — протянул коротышка, отводя черные глазищи в сторону. — Они позвали бы. Но так получилось…

— Тебя выгнали из клуба? — догадалась Клава.