Н. Уолтерс - Наследие Александры
Закрыв глаза, она приткнулась головой к его груди, ощущая глубокий, устойчивый ритм его сердца. Она, должна быть, задремала, потому что в какой-то момент ее несли через лес, а уже в следующий — ее ноги опустились на пол. Она покачнулась, но он держал свою руку вокруг нее, пока она не обрела равновесие.
— Тебе нужно надеть джинсы, — тихо проговорил он. — И носки. — Она издала слабый протестующий звук, и он погладил ее по волосам и по спине. — Я знаю, что они грязные, но иначе ты замёрзнешь ночью.
Сознание того, что он прав, не делало это сколько-нибудь легче. Она отошла и, положив охапку одежды на землю, стала копаться в ней, пока не нашла свои джинсы и окровавленные носки. Света в их убежище уже почти не было, и она поспешила, прежде чем исчезнет и это немногое.
Надев джинсы, она села на твердый земляной пол и осторожно натянула носки поверх своих измученных ног. Холодная вода ручья отчасти помогла успокоить их, но Алекс знала, что завтра будет не пикник. Она пожала плечами. Вот когда потребуется — тогда она и будет думать об этом. Нет смысла беспокоиться об этом сейчас.
Алекс открыла рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого зевнула. И это был вовсе не благовоспитанный зевок, а огромный, чуть ли не свернувший челюсть. Джошуа опустился на землю рядом с ней, тоже одетый в джинсы и носки.
— Как твое плечо?
— Не волнуйся об этом. Кровотечение остановилось, а влажный бинт не может ему повредить. — Джошуа заключил её в свои объятья и откинулся спиной на твердую, утрамбованную землю, использовав то, что осталось от его футболки вместо подушки для головы. Подобрав с земли кожаную куртку, он набросил её на Алекс, убедившись, что ее плечи и грудь хорошо укрыты.
Алекс сразу же расслабилась, когда тепло его тела начало проникать сквозь ее озябшую кожу. Она почувствовала, как его эрекция прижалась к ее животу, и слегка приподняла голову, чтобы посмотреть на него. В темноте было трудно разглядеть его, и она смогла разобрать лишь очертания его лица и отблеск темных глаз.
— Почему?
Не было необходимости в дальнейшем уточнении. Он понял, что она подразумевала. Его большая ладонь прижалась к ее заду, привлекая ее ближе к нему.
— Даже не думай никогда, что я не хочу тебя. — Она услышала напряжение в его голосе, поскольку от его низкого, хриплого тона все волосы на ее теле встали дыбом. — Но я не возьму тебя. Еще нет.
— Почему нет?
Его рука скользнула по изгибам ее зада, заставив ее тяжело задышать от удовольствия.
— Потому что как только я кончу в тебя, спарившись с тобой, я отмечу тебя своим запахом. И когда мы добрались бы до Волчьей Бухты, каждый узнал бы, что ты — моя.
Она сильно прищурилась, пытаясь лучше рассмотреть его.
— Ты серьезно? Они были бы в состоянии почувствовать твой запах на мне? — Это вообще показалось ей нечестным.
Джошуа кивнул. Она скорее почувствовала легкое движение его головы, чем увидела это.
— Очень серьезно. Это позволяет всем одиноким мужчинам понять, что право на женщину уже утверждено. Как только мы спаримся, они будут знать, что если они приблизятся к тебе, им придется иметь дело со мной.
Алекс побарабанила пальцами по его груди.
— Кажется, это на пользу только мужчинам, а не женщинам. Я имею в виду, что вы можете заниматься сексом с кем угодно, но женщина, однажды имевшая секс с мужчиной-оборотнем, отмечается на всю жизнь.
Он поймал ее руку своей, прижимая ее ладонь к своему сердцу.
— Это — способ природы, чтобы обеспечить выживание вида. Кроме того, если спутник жизни самки умирает, она свободна спать с кем захочет и даже снова спариться, если сочтёт нужным.
— Замечательно. — Оттенок раздражения окрасил ее голос. — Мне следовало поэкспериментировать, пока была такая возможность.
Низкое, угрожающее рычание испугало ее. Алекс обнаружила себя распростертой на спине, прежде чем поняла, что случилось. Джошуа, огромный и свирепый, неясно вырисовывался над ней, сжимая ее лицо в своих ладонях.
— Ты — моя.
Зачем она дразнила уже и так разъярённого зверя, она не очень-то понимала. Но что-то внутри нее заставляло ее насмехаться над ним.
— Я думала, что у меня есть выбор.
— Ты уже сделала свой выбор. — Он неподвижно замер над ней. Она могла чувствовать напряжение, исходящее от него, заполняющее пещеру, пока оно не стало почти осязаемым. — Или ты передумала? — Его пальцы почти неощутимо напряглись на ее лице. — Ты думаешь, что я не могу защитить тебя?
Она пришла в ужас от его неправильного истолкования ее слов.
— Нет, здоровенный ты идиот! Конечно, я доверяю тебе защищать меня. — Честно, ну кто смог бы понять, как работает мужское мышление? — И, Бог знает почему, но я не передумала.
Он разразился лающим смехом, и Алекс почувствовала, как напряжение медленно оставляет его.
— Ты — единственный человек, кто смеет говорить со мной с такой непочтительностью.
— Это — не непочтительность, — запротестовала она. — Но Джошуа, иногда ты берешь на себя слишком много. Ты только человек. Ну ладно, оборотень, вообще-то, если разобраться.
Ее попытка пошутить не заставила его даже усмехнуться. Алекс вздохнула.
— Ты не всезнающий и не всевидящий. — Подняв руку вверх, она нашла его подбородок и любовно обвела его жёсткую линию. — Ты был готов умереть ради меня. Какая женщина может просить о большем?
Одна только мысль о его сегодняшних действиях заставляла таять ее внутренности. Он не облекал в слова свои чувства к ней, выражая их только сексуальным языком, но она полагала, что его действия сами говорили за него.
Он медленно наклонял голову, пока их лбы не соприкоснулись. Алекс ощутила его нерешительность и затаила дыхание, надеясь, что он скажет ей, насколько он подходит, чтобы заботиться о ней. Но он только вздохнул и поцеловал кончик ее носа.
— Ну что мне делать с тобой?
Лично она могла бы подумать о довольно многих вещах.
— Если ты захочешь спросить…, — поддразнила она. У Алекс было чувство, что никто никогда не дразнил Джошуа и не заставлял его смеяться. А он очень нуждался в этом в своей жизни.
Джошуа покачал головой, наклонился вниз и прижался своими губами к ее. Он не смеялся, но она могла бы сказать, что он улыбается. Этот маленький знак сделал ее чрезвычайно довольной собой. Да, наверное, Джошуа не был человеком, с которым будет легко жить, но он был тем, кого она хотела. Она знала, что никакой другой мужчина не сможет заставить ее испытывать такие чувства, как он.
Она раздвинула губы, чтобы попытаться заманить его внутрь, но он отстранился. Быстро перекатившись, он вернулся к их первоначальной позиции, так, чтобы она снова растянулась поверх его тела.
