Марина Суржевская - Грань Теней (СИ)
— Я не могу вам помочь, — после длительного молчания сказала она, — я не знаю.
— Знаешь, Майира, — спокойно сказал за моей спиной Арххаррион. Хозяйка окинула его ледяным взглядом.
— Твоя подруга уже в Мире Теней, — сказала она мне.
— Кто может открыть Грань? — спросил демон.
На лице сирены на миг проявилось возмущение.
— Безликие, — вдруг задумчиво протянул Шайдер.
— Вам не попасть в Долину Забвения! — резко сказала Майира, — И даже если попадете, оттуда не вернетесь!
— Мы попробуем, — усмехнулся Арххаррион, — так значит, Безликие… А говоришь, не знаешь.
— Вы не понимаете! — почти выкрикнула Хозяйка, — Грань может открыть только один… из Безликих. Но вы никогда не заставите его это сделать! Ни за что! Погруженные во Тьму уже триста лет не общаются с живущими по эту сторону Грани!
— Мы попробуем, — тихо сказала я, — мы попробуем. Иначе просто никак.
— Тебе придется открыть нам перехлестье, Майира, — сказал Арххаррион.
Хозяйка задохнулась от такой наглости. Но быстро взяла себя в руки.
— Надеюсь, Хаос и Империя хорошо запомнят доброту сирен, — высокомерно сказала она.
* * * * * *По берегу мы дошли до того места, где оставили лошадей и свои вещи. Данила так и не выпустил Ксеню из рук, так и нес, упрям сжав зубы.
Я торопливо достала из седельной сумки свою платье и обувь и, уйдя в лес, оделась. Стоило убрать с запястья цветок и живое платье слезло с меня, словно ненужная шкурка.
Ксеню укутали в одеяло. Подруга на наши действия никак не отреагировала, даже ресницы ее не дрогнули. Она лежала совершенно без движения и без признаков жизни, и это наполняло меня глухим отчаянием. Даже ток крови и стук сердца почти не ощущались в ее тонком теле. И лишь в ауре еще дрожала искра жизни, и я цеплялась за эту искру, как за путеводную звезду.
Мужчины тоже оделись и быстро наполнили бурдюки свежей водой. Так что когда вода в Им забурлила, выпуская Солмею, мы уже были полностью готовы и собраны. Я кинулась навстречу русалке.
— Вам нужно торопиться, Ветряна, — сказала она, кивнув на мое приветствие, — пойдемте, я открою перехлестье.
— Куда оно ведет?
— в Долину Забвения. Это единственный путь туда…
— Ты знаешь кто такие Безликие? — обеспокоенно спросила я, — что нас там ждет?
— Нет, прости, — сирена покачала головой, — Погруженные во Тьму давно уже не общаются с живыми, говорят, и сами они уже перешли Грань, и в Долине Забвения живут лишь их тени… — она посмотрела на меня с сочувствием, — Я хотела бы отправиться с вами, Ветряна, помочь тебе и твоим друзьям, но не могу. Майира ушла в омут и не хочет ни с кем разговаривать, Им сердится, а мне нужно навести порядок и успокоить сирен. Защита разрушена, ее необходимо восстановить, пока к нам не пожаловали другие незваные гости.
Я благодарно ей улыбнулась.
— Солмея, ты и так много для нас сделала, спасибо тебе. Скажи, ты не знаешь, куда ушли отступники? И женщины, которые были с ними?
— Нет, — ответила она, и чуть понизила голос, — даже вода не знает. Магия чужаков напугала нас, Ветряна. Слишком много в ней Бездны. Будьте осторожны. Вот, возьми.
Она протянула руку. На белой ладони блеснула серебряная искра.
— Что это? Ох! Это же… чешуйка? — удивилась я. Солмея улыбнулась.
— Многие ищут сирен, думая, что наша чешуя обладает особой Силой и магией. Но не знают, что это верно лишь в одном случае: если чешуйка отдана сиреной добровольно, — она тронула искорку и та вспыхнула и погасла. А потом вытянулась в маленькую капельку и впиталась в мою кожу.
— Не бойся, она появится тогда, когда будет тебе нужна, — сказала Солмея, видя мое удивление, — а теперь поспешим.
Я кивнула и повернулась к мужчинам. Данила снова подхватила на руки Ксеню, лорд Даррелл и Арххаррион стреножили лошадей. Мы решили оставить скакунов здесь, под присмотром сирен. И теперь лорд Даррелл горестно вздыхал, поглаживая своего Кайроса.
Солмея подошла к краю берега, туда, где темнели под водой острые камни. Зачерпнула ладошкой воду. Прозрачные капли стекли между ее пальцев, а на ладони осталась белая ракушка. Солмея глубоко вздохнула.
— Я никогда не открывала перехлестье, — чуть виновато сказала она, — это обязанность Хозяйки, но Майира не захотела снова встречаться с вами… Надеюсь, у меня получится.
— Не переживай, — ободряюще улыбнулся ей Шайдер, — главное у тебя есть ключ, а он сам знает как открыть вход. Тебе нужно просто разрешить ему это.
Солмея кивнула и внимательно посмотрела на ракушку. Над берегом закрутился клубок силы.
— Пусть Вечность будет добра к вам…,- прошептала сирена на прощание, и мы вошли в перехлестье.
* * *И попали в ночь.
Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы глаза привыкли к темноте и стали хоть что-нибудь различать.
Первое впечатление- поле. Огромное поле, на котором чуть колышется трава, и белеют цветы. Оно простиралось всюду, насколько хватало взгляда, и не было видно ни живых существ, ни построек. На небе тускло сияли звезды и ярко- луна. Под ее голубым светом длинные тени колышутся на поле, словно живые…
Но откуда там тени? Что их отбрасывает???
Тихий шорох за моей спиной и, когда я обернулась, Арххаррион уже держал в руках свои клинки. Мужчины настороженно осматривали безмятежное поле, на котором мягко перекатывались тени.
— Мы в Долине Забвения? — шепотом спросила я, словно боясь, что меня услышат чужие уши. Арххаррион кивнул.
— Ты слышишь кого-нибудь? — спросил он.
Я поняла, что он имеет в виду мой внутренний слух и прислушалась.
— Нет, — ответила я все так же тихо, — только шум, словно от воды…
— Это щит, — буркнул Шайдер, — не нравится мне здесь. Арххаррион усмехнулся.
— Надо найти этих Безликих, — сказала я, — еще бы знать, в каком направлении двигаться.
— Давайте уже хоть в каком-нибудь, — сказал Данила, с беспокойством рассматривая застывшее лицо Ксени. А я с изумлением посмотрела на легкий пар, шедший изо рта, когда Данила говорил.
— Холодает, — прошептала я.
И, правда, волны травы на наших глазах покрылись инеем и заледенели, густой холодный воздух окутал нас. Налетел ветер, пронзая до костей ледяными порывами.
— Что происходит? — стуча зубами, спросил Данила.
Замерзшая трава осыпалась белыми льдинками, а по земле зазмеились белесые поземки, окружая нас кольцами. Воздух остыл еще больше, я уже тряслась от холода, а ноги в сапогах стали двумя ледышками. За несколько мгновений поле превратилось в необозримую заснеженную пустошь, по которой со свистом гулял ветер. И становилось все холоднее…
