Хелен Кибл - Клыкастая Девушка
— Ты и правда оказался дома, — сказала я золотой рыбке. Я держала ее аквариум зажатым между колен. Мои родители сидели по обе стороны от меня и держали меня за руки так, будто никогда не собирались отпускать. И я не возражала. — Молодец, Мозг куплю тебе… — "Что можно было купить бессмертной злобной золотой рыбке?"… — декоративный аквариум в виде гроба. Чтобы прятаться. — Золотая рыбка удовлетворенно покачивала хвостом.
— Настояла, чтобы я последовал за ней. — Квинс рассеянно потер красный след от укуса на шее. — К счастью.
Ван скрестил руки на обнаженной груди и, нахмурившись, уставился в окно. Квинс отыскал для него пару кожаных брюк — видимо использовавшихся в качестве защиты при подрезании роз, но очевидно не нашел свободной рубашки. Ван был крепким и коренастым, чем значительно отличался от своего худощавого дяди, и брюки сидели на нем очень плотно. Часть моего сознания шептала мне, что очень скоро мне нужно будет найти причину, чтобы быть к нему поближе. — Я все контролировал, — пробормотал он.
— Ага, — выдохнул Квинс, искоса взглянув на Вана. — Именно. — Ван еще дальше отодвинулся на пассажирском сидении.
Эбен прочистил горло. Она нагнулся поближе, стараясь не задеть Зака, который дремал под его рукой. — Не хочу показаться неблагодарным за спасение, Генерал-Охотник, но я должен спросить вас, что вы намерены делать дальше. Я отлично знаю, что ваша организация подчиняется Старейшинам, и знаю кое-что из ваших последних сделок. Разве вы не были наняты Хэйконом?
Квинс посмотрел на него в зеркало заднего вида, его взгляд был холодным и враждебным. — А ты нет?
— А-а. — Эбен слегка покраснел. — У меня возникли некоторые сомнения, препятствующие продолжению службы.
— Ты влюблен в Джейн? — Сара развернулась на переднем сидении и с интересом посмотрела на него.
— Сара, — вскрикнула я. Я остро ощущала присутствие родителей с обеих сторон. Впереди, плечи Вана замерли от напряжения.
— Это бы все объяснило, — сказала она с полной убежденностью. — Так как?
Эбен выглядел ошеломленным. — Нет!
Последовала пауза.
— Вот как. — сказала я спустя мгновение. Это прозвучало резче, чем я планировала.
— Ну, я не хотел никого обидеть, — он начал заикаться, теперь краснея еще сильнее. — Ты прекрасна, Джейн, и ты мне очень нравишься, правда, но… - он вздохнул. — Прости, что затрагиваю деликатную тему женского возраста, но тебе пятнадцать. А мне почти двести лет. И это накладывает определенные ограничения на наши отношения.
— Значит, если это не Джейн, — Сара нахмурилась, — что ты тут делаешь?
Он снова вздохнул. — Честно? Из-за Зака.
На этот раз пауза затянулась, и когда мой отец заговорил, его тон был холоднее льда. — Что прости?
— Я не мог ничего поделать, я был очарован, — начал было Эбен и тут заметил выражение на наших лицах. — Бог ты мой, совсем не так! — Он посмотрел на спящее лицо Зака и на секунду его лицо осветилось умилением. — Он украшает мой век, — мягко сказала Эбен. — Я не много таких встречал. Наше время стало одним из самых темных в истории вампиров, и все благодаря заботам лорда Генерала-Охотника Авраама Стокера.
— Погоди, Брэм Стокер? — перебила я. — То есть Дракула? Брэм Стокер был охотником на вампиров?
— Дампир. Лучший генерал из всех, кто был, — благоговейно произнес Ван. Затем своим привычным рычащим голосом добавил: — И теперь все, что осталось это дурацкое имя Дракула. Могли бы поставить ему чертов памятник. — Квинс бросил в его сторону насмешливый взгляд.
— Да, Стокер был последним дампиром, на сколько известно — сказал Эбен. Он наклонил голову в сторону Вана. — До сих пор. В любом случае, для вампиров было не лучшее время — он усмехнулся. — Плюс, богатый деталями интерьер, модный в то время, означал, что Старейшины не могли покидать свои пустынные жилища. Я даже подозреваю, что именно по этой причине Хэйкон так борется за минимализм во всем мире. — Он вздохнул и погрустнел. — Несмотря на это, это было мое время, и иногда меня мучает ностальгия. Возможность поделиться этим чувством с тем, кто понимает это большая редкость. И потом… потом все вы. — Бледные глаза Эбена встретились взглядом с каждым из нас. — Вы знали, кто я такой и все равно отнеслись ко мне хорошо. Я не помнил такой доброты с… уже очень долгое время.
Опять возник момент неловкого молчания.
— Ээ-э… — произнес отец. — Я угрожал тебе кистью.
— И я раскритиковала твою французскую историю, — произнесла мама, звуча непривычно робко.
— Действительно, — произнес Эбен с усмешкой, и его лицо сделалось вдруг мальчишеским. — И это был самый теплый прием, который я получил в течении столетия. Я сказал это грустно, или нет? — Он колебался, и улыбка соскользнула прочь, сделав лицо молодым, но оставив его уязвимым. — Пожалуйста. Могу ли я остаться?
— Да, — сказала я, и в тоже время, Ван пробормотал: — Нет, — и Квинс сказал: — Может быть.
— Да, — произнесла я твердо. — Эбен один из нас.
Не отрывая взгляд от дороги, Квинс произнес: — Не люблю когда слишком много вампиров.
— Вау, у нас есть что-то общее. Но, если ты не успел заметить, напоминаю — я вампир.
— Да — согласился Квинс, ровным голосом.
По спине пробежал холодок. Я вдруг осознала, что Квинс не стал отрицать, что работает на Старейшин. Видимо не мне одной пришла эта мысль — напряжение в фургоне росло. Мои родители посмотрели друг на друга, а потом одновременно на Квинса. Отец тайком передвинул руку поближе к рукоятке лопаты, а мама обхватила садовый нож. — Я думаю, — сказал отец, — нам стоит поговорить о твоих планах на нас.
— Мы защитам вас, — мгновенно сказал Ван. — Всех вас. Так ведь, дядя?
Генерал-Охотник долго ничего не говорил. Часть его лица, видимая мне не выражала абсолютно никаких эмоций. Я начинала понимать откуда Ван это унаследовал.
— Возможно, — наконец проговорил Квинс. — Зависит от обстоятельств.
— Каких? — все заговорили одновременно, перекрикивая друг друга. Сара смотрела на Квинса так, будто желала все еще иметь при себе пистолет Лили. В то же время Ван выглядел так, словно собирался вытолкнуть дядю из машины. Эбен вдруг замер, как статуя, но под вздернутой губой сверкнули обнаженные клыки. Родители до онемения пальцев сжимали свое оружие.
