Детективное агентство "Клык оборотня" (СИ) - Гусарова Александра

– Нюрочка, кровинушка моя! Как я рад!

После бурных приветствий пригласил нас присесть на диван и велел слуге, который, кажется, и не ложился спать или был привычен к столь странным ночным визитам, принести вина и апельсинового сока.

Я наивно предполагала, что вино мы будем пить, а соком запивать. Или делать коктейль. Только, как показало будущее, я ошибалась. Вино было налито в два бокала, а мне плеснули щедрую порцию сока. Коктейлей в этом мире не знали и не делали. По моим скорбно опущенным уголкам рта и взлетевшим в удивлённом порыве бровям мужчины прочли мои мысли и дружно расхохотались:

– Солнышко, а спиртное тебе сейчас нельзя!

– Нюрочка, ты ближайшее время пить алкоголь не будешь! – сообщили торжественно и практически в унисон мужчины.

– Почему? – моё разочарование всё углублялось.

– В истинном магическом браке с первого раза почти в девяноста процентах женщина беременеет. Сказываются и истинность, и магия, и ваши глубокие чувства. А алкоголь негативно сказывается на будущем поколении, – с улыбкой сообщил будущий дед. Только мне было не до смеха. Почему раньше никто об этом не говорил? Я не то чтобы сильно против, но не так вот сразу. Я как-то к материнству пока не готова.

Зато муж оказался готов сдувать с меня пылинки и носить постоянно на руках, не давая сделать ни шагу. Папа же после восторгов и поздравлений погрустнел. И на мой немой вопрос покачал головой и прошептал:

– Наташа тебя не видит и не поздравляет. Она была бы счастлива! – эти слова были сказаны таким траурным тоном, словно мамы не было в живых. Хотя, нужно понимать, Виктор Алексеевич в своих думах давно е похоронил.

И когда утром мы ехали с Антоном домой, я сжала ладонь мужа и тврдо сказала:

– Тоша, я, кажется, знаю, как вернуть маму сюда!

– Только если это безопасно для тебя! – тут же среагировал он.

– Ты же не оставишь меня одну. А с тобой мне ничего не страшно! – подольстилась я к любимому и потёрлась щекой о его плечо. Но он лишь покачал головой:

– Увы, Аннушка, я не всесилен! – а затем с улыбкой добавил:

– Рассказывай! Лучше знать, какие мысли бродят в твоей хорошенькой головке.

– У меня есть смартфон. Это такое устройство из нашего мира, напоминающее местные магшеты. По нему я могу созвониться с мамой и сказать, чтобы она пришла к зеркалу. А оттуда мы уже сможем забрать её сюда. И не придётся ждать год или больше, пока я освою портальные переходы, – я достаточно подробно объяснила свой план. – Только ты ботинки сразу другие наденешь. Если судить по магии, мы вернёмся снова в ту точку, из которой я исчезла из того мира. А там я описывала твою подошву как след преступника.

Взгляд мужа потемнел. Его жёлтые глаза стали вдруг темно коричневыми:

– Анна, я не преступник. Я лишь честно выполнял свою работу.

Пришлось погладить его по руке:

– Тоша, я и не говорю, что ты преступник. Но зачем провоцировать провидение лишний раз? Лучше заранее всё просчитать и обезопасить.

Аргументов против у мужа не нашлось, и он молча, но со вздохом согласился. Всё же план был достаточно прост и безопасен. А ради беременной жены он был готов достать звезду с неба.

Через три дня я позвонила маме.

– Анют, то по месяцу не звонишь, то два раза на день! – вздохнули на том конце провода. Упс, похоже время в «нашей» России течёт иначе.

– Мамуль, у меня к тебе дело на миллион! – не дала ей опомниться я. – Тебе нужно срочно приехать ко мне и прийти в указанное место.

– Это ещё зачем? – насторожилась мама.

– Придёшь, всё узнаешь! – ободрила я её.

Разговор меня успокоил. Я, честно говоря, боялась, что в Стрешневом переулке завершат следствие, комнату опечатают, и мама просто не сможет попасть к заветному артефакту. А тут с большой долей вероятности мы попадём опять в точку, когда я нашла отверстие от пули.

С подсказками Антона я дала маме точные инструкции. И на следующее утро мы отправились в офис нашего агентства.

– Волнуешься? – улыбнулся муж, поглаживая моё колено. Вторая его рука лежала на руле магобиля. Сейчас он очень много стал меня гладить и трогать, словно прикосновения к моему телу приносили ему не меньшее удовольствие, чем то, чем мы занимаемся наедине.

– За руль держись! – проворчала я. Мы выехали на главную дрогу, а там был достаточно интенсивное движение. И если авто ездили по правилам, то лошади соблюдали их далеко не всегда. Что творилось в этих умных больших головах с огромными глазами с поволокой не знал никто. – И, вообще, что за прихоть ехать на машине, когда вполне можно дойти пешком?

Последние дни я стала крайне ворчливой, чего за мной раньше никогда не наблюдалось. И почему-то стала часто хотеть плакать. Замужество, что ли, на психику так повлияло?

– Анна, я же еду встречать собственную тёщу! – возразил с улыбкой муж. – Вот перейдёт она к нам, а я ей скажу: «Наталья Алексеевна, не желаете ли пройтись пешочком до нашего дома? Это недалеко, всего пара кварталов». Ты так нашу первую встречу представляешь?

Что мне было возразить? Я лишь широко улыбнулась и со вздохом кивнула в знак согласия. Он – мужчина. И ему виднее, как устраивать отношения с родственниками жены.

Вот мы подъехали к зданию Стройремонтмашевского общежития. Вышли из магобиля, Антон предупредительно открыл передо мной двери и запустил в полутёмный холл. Мы в полном молчании поднялись на второй этаж, завернули в знакомый закуток и замерли в предвкушении. Ягр посмотрел на часы, которые носил на щегольской цепочке в кармане жилета:

– Десять минут двенадцатого. Пятиминутная готовность. В пятнадцать минут совершаем переход.

После его слов я зябко поёжилась. Всё же было боязно, вдруг мама что-то напутает, придёт не в то время или в другое место. Очень бы хотелось, чтобы всё получилось с первого раза. Ведь насколько хватит магии в зеркале, мы не знали. И любой раз мог стать последним. Одна надежда на то, что моя портновская магия его подпитывает. Это мне пообещал Антон.

Отцу про нашу вылазку мы пока ничего не говорили. Вдруг пойдёт что-то не так? Зачем обнадёживать человека, если нет стопроцентной уверенности в успехе?

Ягр ещё раз внимательно посмотрел в мои глаза:

– Солнышко, ты готова?

– Разве к этому можно быть готовой? – пожала в ответ плечами. – Но тянуть некуда. Пойдём.

Я с выдохом крепко схватила мужа за руку и сунула палец в отверстие.

Привычная уже пелена, искажение пространства. И вот мы стоим там, где недавно лежал труп Трофимова.

– Анна! – позвал меня и в этот раз Игорь Панфилович, – ты всех соседей опросила?

– А вы мне разве это поручали? – тут же ответила я. Сценарий пока не менялся. – Вы же их сами опрашивали.

Следователь поморщился, как делал это и в первый, и во второй раз:

– Нет, я имел в виду тех, что сюда сунуться не успели. Будь добра опроси, а потом приедешь на автобусе. В бухгалтерии тебе проезд оплатят.

– Хорошо, – покорно согласилась я. Но с огромным усилием сдерживала улыбку. Это было не просто дежавю. Это было настоящее возвращение в прошлое уже в третий раз за последнее время.

И тут его взгляд упал на Ягра. И как во второй раз, следователь уточнил:

– А это у нас кто? Кто пустил посторонних на место следствия? – сегодня с нами не было Дворковича. И это несколько изменило сценарий происходящего. Но где же мама? Почему её до сих пор нет? Неужели что-то случилось, и у неё не получилось сделать всё так, как я её просила.

– Игорь Панфилович, это мой муж!

– Как муж? – как и в прошлый раз удивился следователь. – Ты же ещё с утра была не замужем.

Я большим усилием воли сдержала улыбку:

– Так я же на обед сходила… – его, похоже, это объяснение вполне утроило. Априори известно, что у оперов бывает очень мало свободного времени. Всё работа и работа. Поэтому выйти замуж в обеденный перерыв в понятии начальника следственного отдела в порядке вещей.

– И кем наш муж работает? – сегодня муж уже не выглядел ошарашенным от местоимения «наш».