Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь - Анжело Алекс

– Засранец, – едва слышно прошептала Тильда, посмотрев брату вслед.

Я усмехнулась и схватила Конкордию за руку:

– Идем.

Меня одолевали странные противоречия. Я держала за руку свое тело и совсем ничего не чувствовала. Будто не было разницы, чье оно, словно это лишь наряд, который я сменила. Я рассчитывала на что угодно, но только не на безразличие.

Мы вошли в гостиную, отделанную в мрачных багряных оттенках, и загоревшиеся светильники осветили бледную, будто неживую фигуру Дэафи, сидящую на бордовом диванчике. Этой ночью словно сама судьба поставила задачу оповестить всех в особняке о моей тайне

В этот раз пояснение деталей заняло еще меньше времени, и с этим прекрасно справился некромант. Судя по лицу Дэафи, на свете вообще не существует вещей, способных ее удивить, – бесчувственная, черствая убийца.

Я не хотела ставить на женщину клейм, это неправильно, ведь в тюрьму не сажают невинных, если она и убивала, то те люди, возможно, заслуживали своей участи. Звучало логично и благоразумно, но, даже понимая это, я не могла отделаться от легкой враждебности.

– Тише, Загадка, умей скрывать чувства, – прошептал некромант и, усмехнувшись, утянул меня на диван.

Сбитая с толку Конкордия посматривала на меня любопытным взглядом, она все еще переживала, но уже не так явно. Вообще, возвращаясь к странностям с двойниками, я совсем не видела в ней себя. Словно наблюдаешь за собой в кривое зеркало – вроде похоже, но что-то не то. И еще один всплывший нюанс – я начала замечать даже самые мелкие, по моему мнению, недостатки. Это как видеть себя двадцать четыре на семь со стороны – хочешь не хочешь, начнешь сравнивать и приглядываться.

«Но родители приняли ее за тебя», – раздался в моей голове злорадный голос.

Я постаралась запихнуть его поглубже. Избавиться и сжечь чувство ревности, пробирающееся в подкорку головного мозга. Нельзя усидеть сразу на двух стульях, а именно этим я сейчас занималась. Находилась рядом с Даниэлем и ревновала своих маму с папой к девушке, которой практически подарила свою семью.

Больше я не имею на это права. Раз уж приняла решение, обязана нести его бремя до конца.

Поначалу разговор напоминал игру в одни ворота, я спрашивала осторожно, подбирая слова, Конкордия отвечала. Изредка кто-то из присутствующих вставлял комментарии.

Позволив себе слабость, сначала я расспросила о родителях, интересуясь разными мелочами, начиная от их реакции на аварию и заканчивая их работой, будто она была действительно важна.

Воспоминания об аварии оказались правдивы, и я шумно втянула воздух от осознания причины, по которой перевернулась моя жизнь.

Сама виновата. Но все, что ни делается, – все к лучшему.

– Ладно… – со вздохом протянула я.

Сердце громко загрохотало в груди. Лишь несколько фраз отделяло от истины, лишь какая-то пара минут способна оправдать все мои старания. Хотя сейчас я отчетливо понимала, что ничего не бывает зря.

Магический мир – мой, здесь больше страданий и преград, но и возможности раскрыты разноцветным волшебным спектром. Очень самонадеянно заявлять, что я могу что-то изменить, принести больше света, но если да?

Колено некроманта невзначай коснулось моего, будто поторапливая.

– Я кое-что видела, пока спала, до того, как встретила тебя. Странно, что я так отчетливо все помню, – заговорила я, начав издалека.

За пару минут я постаралась максимально детально пересказать свои видения.

Когда я говорила о них, то словно заново переосмысливала увиденное. Три удара – три видения, а под конец я побывала дома.

Между ними есть связь. Но какая? Ответа я пока не находила. Но чувствовала, что она близко, дразнится, пощипывая меня за кончик носа и заставляя морщиться от досады.

Видение дома выбило меня из колеи, разворошило воспоминания острой пикой. Пусть сейчас мои мысли были полностью заняты попытками разложить имеющиеся сведения по полочкам, осмыслить их и понять, но немногим позже, когда все закончится, я посвящу несколько дней, а может, недель своей скорби.

Нельзя быть все время сильной, веселой, терпеливой или работать на износ, должно быть время для слабости, отдыха и даже грусти. В жизни столько красок, и мы должны пережить их все.

– Что значит, она спрыгнула сама? – сощурившись, спросила Дарла. Водница любви к двойнику не питала, что сейчас и демонстрировала в полной мере.

Конкордия тяжело и немного раздраженно вздохнула.

– Нет. Она не сама спрыгнула. – Я укоризненно взглянула на дочь ректора.

– Но ты же только что сказала… – недоуменно протянула Дарла.

– Если те видения правдивы, то… – начала я, Конкордия ожидающе на меня посмотрела, не спеша заканчивать наш с водницей спор. – Возможно, я сейчас скажу полный бред, но ведь тебя уже не было? Пустая оболочка, просто тело?

– В смысле? – Ридж выглядел сбитым с толку.

Тильда, поджав губы и сложив руки на груди, безэмоционально глядела на моего двойника. Даниэль задумчиво наклонился вперед.

– Да. – Голос Конкордии разрезал тишину подобно тонкому скальпелю. – Я даже не помню, как это произошло.

– Как это? Я ведь видела все эти переломы.

– Все видели, Дарла. Я тоже галлюцинациями не страдаю. – Даниэль переводил взгляд с меня на двойника и обратно.

– Я прочувствовала на своей шкуре, – добавила я, поднимая руку. – Думаю, это самое лучшее доказательство.

Даниэль весело усмехнулся. Я вопросительно уставилась на него.

– Забавно. Твои первые слова в этом мире были обещанием сломать мне пальцы. – Судя по лицам остальных, они впервые слышали подробности нашего знакомства.

– За что? – поинтересовалась Дарла.

– Да так…

– У кого какие предположения? – громко спросил Ридж.

– Нагрубил, – бросила Дарла.

– Болевой шок? – Версия Клайма.

– Лапал? – со знанием дела сказала Тильда.

– В точку, – хмуро проговорила я.

– Я удерживал душу и разгонял кровь. В области груди это делать сподручнее, – добавил некромант, а я ущипнула его за руку. Уж подробностей можно было избежать.

Некромант загадочно усмехнулся.

– Даже не верится, – прошептала Конкордия, растирая ладони.

– Извини, – произнесла я, чувствуя себя тупицей. Вновь отвлеклась на какую-то ерунду.

– Нет-нет. Теперь я понимаю. Это и правда должно было случиться, – туманно изрекла двойник, а я точно поняла, о чем она говорит.

Мы должны были поменяться – мирами, телами, но не судьбами.

– Как ты упала? – вместо меня спросил некромант.

«Океан», – мысленно ответила я, помня тот шепот – древний, состоящий из сотни голосов, словно сплетенный из нитей.

– Джала, – прошептала Конкордия, пряча лицо в ладонях.

– Богиня? – уточнил Даниэль, будто его совершенно не тронуло это известие.

Конкордия кивнула. Девушка тяжело дышала, все еще прячась ото всех.

Значит, вот кому принадлежал голос… Должен был грянуть гром, молния или случиться пожар, но я лишь ощутила легкое жжение знака, и больше ничего. Мы думали, что достаточно узнать правду, но, видимо, боги желают другого.

Повисла звенящая тишина, казалось, протяни руку – и сможешь ее потрогать, она прозрачным тягучим облаком заполнила все вокруг.

Дэафи тенью выскользнула из гостиной, будто упоминание богини выгнало ее прочь.

– Можно, я уточню на всякий случай?.. – оживился Ридж и продолжил, делая внушительные паузы: – Ты… утверждаешь… что богиня судьбы Джала… скинула тебя с башни?

Конкордия отняла руки от лица, но вновь лишь безмолвно кивнула, подтверждая сказанное.

– Ты понимаешь, что в это сложно поверить? По-моему, у богов есть развлечения поинтереснее, чем гробить кого-то из смертных, – размахивая руками, возразил он.

– Ридж, помолчи, – напряженно проговорила Тильда, подходя ближе и смотря на меня. – Перед тобой было три видения.

– Да. Падение с башни, потом скорее реальность, чем видение, и… – Я запнулась, посмотрев на некроманта. В моей памяти тенью вспыхнул его образ из леса – сокрушенный, безнадежный и чужой.