Александра Айви - Бессмертие страсти
Не колеблясь, Стикс стремительно схватил нахального вампира за шею и вздернул над землей.
Остальные вампиры тревожно зашуршали, готовясь к бою.
— Ты вступил на опасную почву, — проговорил он убийственным тоном.
— А ты еще глупее, чем я ожидал, если решил, что мой клан не прикончит тебя на месте! — угрожающе парировал Десмонд. — Отпусти меня!
Презрительным взмахом руки Стикс отбросил вампира-предателя, с удовольствием заметив, что тот неловко пошатнулся, не сразу сумев восстановить равновесие и выпрямиться.
Десмонд медленно вытер руки о нежно-зеленую шелковую рубашку и наконец сумел снова вернуть на свои губы улыбку.
— Вообще-то ты первый нарушил закон, когда принял двух членов моего клана.
— Они подали прошение о покровительстве. И я предложил им убежище. Я имею на это право.
Его противник изумленно поднял брови:
— Имеешь право?
— Я — Анассо.
Зеленые глаза потемнели, и вампирская сила вихрем закружилась в воздухе:
— Это ты утверждаешь.
— Утверждаю? — Стикс стиснул опущенные руки в кулаки, чтобы снова не сжать ими шею этого самодовольного идиота. — Нет никаких сомнений в том, что я — предводитель вампиров.
— Однако как ты получил столь выдающееся положение? — Вампир торжествующе прищелкнул пальцами. — Ах да, вспомнил! Ты убил предыдущего Анассо. Очень предприимчиво с твоей стороны, надо сказать.
Это обвинение заставило Стикса напряженно выпрямиться. На самом деле смертельный удар предыдущему Анассо нанес Аспид, но Стикс никогда не отрицал собственной причастности к происшедшему. Он принял на себя всю вину за смерть вампира, которым восхищался и которого защищал в течение многих веков.
Вампира, который обезумел из-за своих извращенных пристрастий.
— Ты здесь для того, чтобы вернуть членов своего клана, или хочешь оспорить мои права на верховную власть?
Вампир ухмыльнулся:
— Сказать правду?
— Если ты на это способен.
— Я здесь для того, чтобы отнять у тебя так называемые права.
Стикс нахмурился. Проклятие! Он явился сюда, считая, что этот вампир просто демонстрирует силу в попытке вернуть обратно членов своего клана. Теперь же оказалось, что ситуация намного опаснее.
— Это что — шутка? — прорычал Стикс.
Нахально ухмыляясь, Десмонд посмотрел на возвышающегося рядом с ним громадного вампира:
— Джейкоб, я шучу?
Крупный вампир с сальными черными волосами и тусклыми карими глазами медленно покачал головой. Стиксу не надо было особо приглядываться, чтобы понять: воля этого вампира полностью сломлена.
Было время, когда считалось, что более сильные вампиры имеют полное право терзать и порабощать слабых. Глава клана правил с помощью террора, а подданные подчинялись ему.
В течение последних веков Стикс медленно и порой мучительно пытался изменить эти обычаи.
К сожалению, похоже было, что Десмонд придерживается старых правил и весь его клан страдает из-за его заносчивости.
— Нет, господин, — провозгласил слуга.
— Вот видишь? — насмешливо бросил Десмонд. — Никаких шуток!
Стикс смотрел на вампира с холодным презрением. Он не мог себе представить ничего более приятного, чем возможность вырвать горло этому мерзкому хвастуну. К сожалению, полдюжины наведенных арбалетов серьезно ограничивали возможности.
— И что ты хочешь сделать? — спросил Стикс. — Убить меня и занять мое место?
— Что-то в этом роде. Ведь ты сделал именно это. А я всегда предпочитаю учиться у мастеров.
— И ты действительно вообразил, что вампиры будут тебя слушаться просто потому, что ты провозгласишь себя Анассо?
— А почему же нет? — Десмонд сделал вид, будто любуется своими ногтями. — Ведь тебя они слушаются, не так ли?
Стикс позволил себе отрывисто и мрачно рассмеяться:
— Когда им этого хочется.
— Чепуха, мой господин. Ты чересчур скромничаешь. Твоя репутация известна всем. — Десмонд поднял взгляд, демонстрируя лихорадочно горящие зеленые глаза. Стикс уже заподозрил, что этот блеск вызван не простым честолюбием, а настоящим безумием. — А это значит, что вампир, которому удастся тебя убить, докажет всем, что он еще опаснее, еще безжалостнее. Что он — идеальный предводитель!
Точно: Десмонд явно сбрендил.
Стикс секунду обдумывал возможные варианты своих действий. Их было немного. Конечно, он мог затуманить мозги горстке вампиров или отключить их ударом своей силы — но не всех сразу. Противников было слишком много.
Похоже, единственная надежда — убедить бешеного вампира, что его смелый план осуществить просто невозможно.
Отлично.
— Ты просто смешон, — проговорил наконец Стикс с презрительной ухмылкой.
— Я смешон? — Худое лицо Десмонда исказилось от ярости, несмотря на все его старания казаться равнодушным к этому оскорблению. — Странно! Но ведь это не я сейчас оказался заложником, а?
Стикс пожал плечами:
— Можешь убить меня, если хочешь, но вампиры тебе подчиняться никогда не будут.
— Это почему еще? Для большинства твоих братьев один Анассо ничуть не лучше другого. Какая разница, как его зовут, если он заставляет всех соблюдать закон?
— Если это правда, тогда что помешает главе какого-то другого клана прийти и захватить этот пост такими же предательскими способами, какими это сделаешь ты?
— Я достаточно мудр, чтобы не запираться в сырых пещерах и не играть роль холодного таинственного аскета! — Десмонд бросил презрительный взгляд на мощную фигуру Стикса. — Смертные доказали, что не нужно быть добрым, умным или даже умелым правителем. Сколько шутов и идиотов сидело на тронах? Достаточно завоевать симпатии своего народа — и он будет следовать за тобой.
Стикс невольно расхохотался:
— И ты действительно считаешь, что сможешь среди демонов играть в политику смертных?
— Ну, кое-где придется внести изменения. — По тонким губам зазмеилась жестокая улыбка. — И конечно, я позабочусь о том, чтобы у меня было достаточно силовиков, они переубедят тех, кто усомнится в моем стиле руководства.
Он решил, что горстка громил обеспечит ему место Анассо?!
— Я ошибся. Ты не смешон. Ты глуп. — Стикс демонстративно наклонился, подчеркивая свое преимущество в росте, и сказал прямо на ухо своему противнику: — Ты умрешь в первый же месяц. Если не от рук преданного мне клана — значит, от рук моих Воронов. Они не успокоятся до тех пор, пока все вы не будете мертвы.
Десмонд поспешно отступил, не успев справиться с инстинктивным движением. Его лицо исказилось от раздражения, и он разгладил ладонями рубашку, пытаясь сделать вид, будто этого постыдного инцидента вообще не было.
