Themiscrya - Глупое пари
- Нет! Эйла, не уходи... - кричала Габриель вслед взбешенной женщине, прокладывая путь сквозь толпу испуганных людей.
Габриель была единственным человеком, который пытался догнать разъяренную женщину. Все остальные, напротив, двигались в противоположную сторону, мешая барду передвигаться. Как бы отчаянно не боролась Габриель с испуганной толпой, она так и не смогла достичь Эйлу, прежде чем та вылетела из дверей таверны, исчезая в поглотившей её темноте ночи. Бард застыла на пороге, по её щекам ручьём текли слезы. Она попыталась восстановить дыхание и тщательно прислушалась, надеясь, что хоть какой-то отдаленный звук позволит ей определить направление движения обезумевшего от горя воина. Несмотря на эмоциональный шок, которому она себя намеренно подвергла, Эйла понимала, насколько важно было для неё не потерять Габриель, поэтому она специально создавала как можно больше шуму, чтобы барду было легче следовать за ней. А Габриель, жаждущая услышать хоть какой-нибудь звук, даже не стала задумываться над тем, что настоящая Амазонка не стала бы создавать столько шума, если бы только не хотела на самом деле, чтобы её обнаружили. Обе женщины пересекли всю деревню. Эйла вела Габриель к опушке леса. Бросив быстрый взгляд назад и убедившись в том, что бард по-прежнему продолжает преследовать её, Эйла исчезла в зарослях деревьев.
Глава 3
Амазонка продиралась сквозь лес и, несмотря на то, что она бывала здесь раньше, двигалась так, будто не знала, куда идет, оставляя за собой достаточно заметные следы. Её план кусочек за кусочком вставал на место, всё было именно так, как она и ожидала. Добравшись до заранее выбранного места, она упала на землю, притворившись, что споткнулась об корень дерева. Эйла осталась лежать там, всхлипывая, и прекрасно понимая, что бард найдет её с минуты на минуту.
Вскоре из-за деревьев показалась Габриель, которая сразу же заметила воительницу, лежащую на земле всего в нескольких метрах от неё.
- Эйла, прости меня... - девушка опустилась на колени, пытаясь восстановить дыхание и успокоить безутешную женщину. - Я даже не подозревала …
Эйла начала медленно подниматься. Она уселась рядом с бардом, притянув колени к груди и обхватив их руками:
- Просто мне так тяжело... Габриель, я так по ней скучаю …
Габриель зарыдала и обхватила воина руками, притянув к себе. Она почувствовала, как дернулась Эйла при этом прикосновении, но всё же не позволила ей отстраниться. Воительница приподняла голову, чтобы Габриель могла увидеть её лицо в лунном свете. Боль и отчаяние, которые читались в глазах Эйлы, так сильно напомнили ей боль и вину, которые, она видела, постоянно мучили Зену:
- Эйла…
Воин прервала её:
- Габриель. Ты так сильно напоминаешь мне её. Она была такой нежной. У неё была душа не воина, в привычном смысле этого слова, но она всегда была готова отстаивать то, что считала единственно правильным.
Эйла попыталась подняться с земли, но Габриель продолжала крепко удерживать её в своих руках.
- С тех пор как она умерла, у меня в душе царит пустота. Но мне не было так тяжело, пока я не встретила тебя ... - Эйла склонила голову и начала тихо рыдать.
Прижимая воина к себе, Габриель ощутила, как внутри неё начинает расти то же самое желание, которое она уже испытала прежде, когда воительница провела ночь в её постели:
- Эйла, я бы хотела знать, что сказать... что сделать... но я не знаю... - Габриель услышала, как женщина тяжело вздохнула. - Эйла!
Амазонка повернулась так, что их лица оказались на одном уровне, разделяемые всего лишь несколькими дюймами. Воин заглянула глубоко в глаза Габриель. Несколько секунд они сидели неподвижно. Затем Эйла медленно наклонилась вперед и нежно прикоснулась губами к губам барда. Вначале поцелуй был абсолютно невинным, но чем дольше он продолжался, тем более страстным становился. Эйла была приятно удивлена, почувствовав, что Габриель начала отвечать ей.
Внезапно, воительница резко отстранилась. На её лице снова появилось мученическое выражение:
- О, Габриель! Я не должна была... - Эйла вскочила на ноги, поразив барда подобной реакцией. - Прости меня... - женщина быстро развернулась и исчезла в лесной чаще.
- Эйла! Подожди! Всё в порядке! - Габриель тоже вскочила на ноги и попыталась снова преследовать Амазонку, но на этот раз уже безуспешно. Она поняла, что теперь Эйла перемещалась намного быстрее и бесшумнее. Воительница пропала, и барду не оставалось ничего другого, как вернуться в деревню и ждать её возвращения.
* * *
Эйла стояла возле окна, восхищенно наблюдая за тем, как оживленные краски разливаются по утреннему небу. Она глубоко вздохнула аромат свежего утреннего воздуха и, согнув руки в локтях, опустила их на пыльный подоконник. Положив подбородок на скрещенные руки, она задумчиво размышляла, продолжая обегать взглядом открывающуюся панораму нового зарождающегося дня. Вот и наступил этот день – день, который должен был принести ей победу в споре с Зеной. Габриель была уже достаточно подготовлена, но Эйле хотелось как следует вкусить своё завоевание. Хотя она и должна была признаться самой себе, что уже очень привязалась к молодой девушке и, несмотря на то, что обольщение началось с какого-то пари, воительница осознала, что испытывает достаточно сильные чувства к Габриель.
Эйла наклонилась вперед и сделала ещё один глубокий вдох. Свежий осенний ветер ещё сильнее разжег её растущий с каждой секундой голод... голод, который могла утолить только Габриель. “Ну, малышка, вот и настал этот день! Можешь мне поверить, сегодняшняя ночь застанет нас с тобой за очень интересным занятием!” Эйла расплылась в довольной улыбке, вспоминая прошедший месяц. Она сконцентрировалась исключительно на этом пари и поняла, что Зена была слепа, не замечая таких очевидных признаков, которые помогли теперь ей самой подобраться к Габриель. Она поняла, что, используя свои отношения с Меланипп, добилась многого, но, к сожалению, это ничего не могло изменить. Да, её чувства к своей погибшей возлюбленной были реальными и они по-прежнему многое для неё значили, но её будущее было уже определено. Единожды обвенчавшись с Амазонкой, она связала себя на всю жизнь. Она больше не могла разделить свою судьбу с какой-то другой женщиной и была обречена на то, чтобы наслаждаться близостью с другими женщинами, но никогда – их любовью. И она смирилась с этим, зная, что Меланипп ожидает её на Елисейских Полях, и что оставшуюся часть вечности они проведут вместе. А несколько дополнительных лет на земле были не таким уж и трудным ожиданием для воссоединения с любимой.
