Ольга Гусейнова - Пепел на ветру (СИ)
Я напряглась, уставившись на него как кролик на удава. Савелий же, проводив взглядом рабочих, наконец, обратил взгляд карих глаз на меня. Сделав пару шагов, сократил расстояние между нами и хрипловато прошептал, выдыхая облачка пара на морозе.
– Прости детка, что тебе пришлось это видеть, но я не хочу, чтобы по городу ходили слухи обо мне и моем доме. А главное, о его содержимом...
Он попытался привлечь меня к своей груди, но я уперлась ладонью в мягкое кашемировое пальто и слегка оттолкнула его. После того как я вернулась из Москаны, больше не могла без содрогания переносить его прикосновения. Сава смерил меня прищуренным взглядом, но отпустил. И мне очень не понравилось холодный, недовольный, расчетливый огонек, который вспыхнул в его глазах.
– Прости, я пока не могу... это не из-за тебя... Это просто стресс и...
Он расслабился, мягко улыбнулся, но тот огонек, который зажегся в его глазах, не потух, и это меня встревожило. Савелий относится к тем магам-мужчинам, которые ради достижения своей цели и исполнения желаний готовы пойти на многое, и вполне возможно – на все. Тревожный звоночек предчувствия начал подтренькивать, заставляя подумать о дальнейших наших отношениях.
Я неожиданно подумала, что вполне возможно лучше прекратить их сейчас, чем когда будет совсем поздно. Но мужчина уже отвернулся и, подхватив меня под локоток, потащил внутрь помещения. К моему удивлению, он отодвинул пластиковую панель, выглядевшую как обычная каменная стена, за которой обнаружился кодовый замок. Набрав шифр, тут же неосознанно отложившийся в памяти, активировал открытие. Большая часть стены медленно отъехала в сторону, продемонстрировав содержимое странного сейфа. Здесь хранится оружие, причем в большом количестве!
И хотя Сава числился коллекционером различного оружия, состоящего на учете в полиции, но тут его гораздо больше, чем официально зарегистрировано, без сомнения. Прочистила горло и прошептала:
– Ты маленькую войну затеять хочешь?
Он довольно хмыкнул, потом под моим немигающим взглядом погладил меня по щеке, и выдал:
– Кир, слухи ходят разные... Но от таких людей, что не верить им, это заранее обрекать себя на проигрыш... жизни. Не только наше, но и соседние государства делают закупки продуктов питания длительного хранения. Вопрос зачем им всем это. Далее закупают оружие, промышленные товары, проводят рекогносцировку армейских частей, причем как внешних так и внутренних войск. О чем это может говорить, как думаешь? Мне сказали, ходит слух, если его можно так назвать, что хавшики намерены начать полномасштабную войну за передел сфер влияния и территорий. И заявление в Альбукерке, которое они сделали, гласит именно об этом... Три дня назад мне позвонил двоюродный брат, который живет в Бинидосе. Так вот, там начались волнения, потому что в прессу просочились некоторые сведения, которые обсуждались на комиссии по межрасовым отношениям. Оказывается, началась грызня между нашими магами и полиморфами за сферы влияния и все из-за хавшиков. А теперь, я знаю, как тебе будет больно, но на 'Орионе', где отдыхали твои родители, была конференция магов и все они погибли... За сутки, Кир, понимаешь? А вот из полиморфов-военных, которые обследовали корабль, не заболел ни один, теперь ты понимаешь, куда я клоню?
Я побелела и хрипло спросила:
– Ты считаешь, что возможна война? – Потом помотала головой и сама же жестко ответила: – Ты параноик, Савелий! Вполне возможно это все домыслы и цепь трагических случайностей. Маги слабее полиморфов, и тебе это известно. Я лишь на четверть полиморф и то крайне редко болела, а на них все быстро заживает и ко многим нашим болезням они не восприимчивы. Хотя им и своих вполне хватает. И поэтому не заразились... там. Тем более уверена, что и военные вполне возможно могли скрыть свои потери, чтобы еще больше не нагнетать жути и страха... или паники как ты сейчас. И главное, моя мама полукровка, но она лежит там вместе с папой. Значит, ты ошибаешься.
– Ну да, детка! – презрительно скривившись, ответил Сава, активируя закрытие хранилища с оружием и задвигая стенку обратно, скрывая тайник.
-Ты можешь успокаивать себя как хочешь, а мне надо о семье заботиться...
– О какой семье? – я разозлилась и меня понесло.
Сава же медленно повернулся в мою сторону и пристально посмотрел мне в глаза:
– О тебе и будущих детях! Наших с тобой детях!
Я отшатнулась от него, заметив с какой злостью он уставился на меня. Мои магия предчувствия и недоразвитое ясновидение полностью исключали возможность ментального воздействия, и судя по всему, Савелия это бесило. Я не сомневалась, что если бы он мог, воспользовался бы внушением мне глубоких чувств к своей персоне.
– Прости, Сав, но на семью и детей я пока не готова. Я вообще сомневаюсь, что наши отношения нужны мне в том виде, как ты их предполагаешь. Я не люблю тебя, и ты об этом прекрасно знаешь...
– Замолчи, Кира! Я люблю тебя, и мне этого достаточно. Я хочу, чтобы ты была моей и только моей. Остальное придет со временем...
– Нет! Со временем любовь не придет. Ты для меня больше друг, чем любимый мужчина. Я уважаю и ценю тебя, но мне... я... Я больше не могу скрывать и от тебя, и от себя, что больше даже не хочу тебя. После того, что случилось, во мне что-то изменилось, и на полумеры я больше не согласна. Нам нужно...
Он схватил меня за грудки рукой, притянул к себе и начал бить по лицу другой. Его перекосило от злобы и отчаяния. Бил, потом тряс словно грушу, а потом притянул к себе мое окровавленное лицо, впиваясь в разбитые губы жестким поцелуем собственника. Я двинула ему между ног коленом, заставляя сложиться пополам. А потом, пуская кровавые пузыри прошипела:
– Не смей ко мне больше прикасаться! Нас больше ничего не связывает, я прощу тебе ЭТО только по одной причине. Ты стоял тогда, там со мной, и я благодарна тебе за это.
Резко развернулась, пошатнувшись от того что закружилась голова, даже узел волос рассыпался волной по спине, и двинула к выходу. Хриплый резкий окрик Савелий заставил притормозить:
– Прости, прости меня, Кир! Я люблю тебя, я не хотел, ты вынудила меня... пости.
Грустно хмыкнула скорее над собой, чем над ним и холодно ответила, сплевывая кровь на бетонный пол:
– Завтра мое заявление об уходе будет у тебя на столе! И запомни Савелий, когда любят, по морде не бьют...
– Кир, я не приму твоего заявления. Я понимаю твое состояние из-за трагедии. И я погорячился. Хочешь взять передышку в отношениях – хорошо, я согласен. Но давай не будем все делать сгоряча. Как финансист ты меня вполне устраиваешь, давай пока останемся хотя бы друзьями?
