Дженнифер Арментраут - Тени
И Бетани ненавидела все вокруг. Делало ли это из нее плохого человека? Ведь дядя Уилл был членом их семьи. Проблема в том, что смерть никогда не прикасалась к ее жизни. Ничего, кроме как обычной простуды или гриппа.
Дядя Уилл жил с ними, пока проходил свое лечение. Однажды он даже почувствовал себя лучше и должен был вернуться в свой дом, но почему-то до сих пор мы все еще были здесь. Мама стремилась сделать все возможное, чтобы сохранить всю свою семью, зная, что один из ее членов висит на волоске от смерти.
Мама суетилась вокруг дяди все больше и больше, наливая ему чашку чая, пока он расспрашивал о школе. Как только появилась возможность, Бетани извинилась и, пощекотав Филлипа последний раз, выскочила из кухни, направившись наверх.
Когда-то на верхнем этаже не было ничего, кроме чердака. Теперь там было три спальни и две ванные. Бет прошлась по узкому коридору и толчком открыла дверь своей спальни.
Это была грустная спальня.
Никаких плакатов. Никаких личных вещей, кроме холста и небольшого стола, полного красок, стоящего возле большого панорамного окна в углу. На столе так же был ноутбук, которым она редко пользовалась. У нее были постоянные перебои с интернетом, и она, скорее, будет тратить время на картины, чем сидеть за компьютером. Телевизор стоял на комоде. Еще одна вещь, которой она редко пользовалась.
Дело в том, что она не была большой фанаткой каких-то телевизионных программ или фильмов, что затрудняло ее общение со сверстниками. Она не могла назвать нового популярного вокалиста или вспомнить имя подростка, который завоевал женские сердца, благодаря киноиндустрии.
Бетани действительно было все равно.
Как говорит мама, она постоянно витала в облаках.
Подтянув рукой стул к мольберту, она собрала свои волосы в пучок и села. Пустой ум лучшее для того, чтобы начать рисовать. Пусть все из ее головы придет приливом на бумагу. Кроме этого ничего больше не происходило сегодня. А закрывая глаза, девушка продолжала видеть одну вещь. Точнее, одного парня.
Доусон.
Бетани не сходила с ума по мальчикам. Конечно, бывали моменты, когда она хотела почувствовать себя, словно сумасшедшая влюбленная девчонка, особенно тогда, когда какой-то симпатичный парень обращал на нее внимание, но, на самом деле, они редко производили на Бет сильное впечатление. По крайне мере, не до такой степени, чтобы заставить щеки зарумяниться. Даже Дэниэл (ее бывший экстраординарный парень) не мог заставить Бетани почувствоваться на себе хотя бы долю того, чего хотелось девушке.
Прости, мам.
Но было что-то в этом Доусоне. Нечто большее, чем просто внешность. Когда они разговаривала на уроке рисования, то ей показалось, что он был… в восторге от нее. Или это просто разыгралось ее воображение, потому что не бывает такого, что бы так быстро привлечь подобного парня за столь короткое время. Не с первого взгляда и не в реальной жизни. Стресс — это, наверное, просто стресс.
Взяв заточенный карандаш, она встряхнула свои плечи. Бет не собиралась позволять себе стать одержимой каким-то парнем.
Недолго думая о том, что она собирается сделать, девушка посмотрела на кусок холста, а затем начала выводить контуры лица. Все остальное она решила, дорисовать позже. Взглянув на таблицу красок, она нахмурилась, понимая, что у нее никак не получится подобрать такой правильный зеленый цвет.
Ну, конечно, вовсе не одержима.
3
Он был одержим.
Доусон смотрел на потолок своей спальни, щелкал своей истинной формой, будто кого-то переключал. В комнате было темно… а бело-голубой свет отражался от стен.
Включить. Выключить. Включить. Выключить. Невозможно сохранять форму, так как, несомненно, был признак тревоги или особого безумия.
И этим безумием было имя.
Бетани Уильямс.
В своей человеческой форме он провел ладонью по лицу и застонал. Не было никаких причин, почему он провел три часа, думая о ней. Ха. Три часа? Попытайтесь последние десять часов.
Неясное очертание промелькнуло в комнате, и прежде, чем Доусон смог опустить руки, Ди плюхнулась на кровать рядом с ним, ее глаза были широко открыты.
Ди, вероятно, была единственной любовью всей его и Деймона жизни. Они утащат любого в ад, если свяжутся с их сестрой. Она была их сокровищем. Дома, женщин их расы нежно любили. Чего-то человеческие мужчины похожи и не делают.
Полные энергии и способностей окружать их естественной любовью. Ди была похожа на ураган, который дул за счет жизни людей, так же она была его лучшим другом. У них была связь, глубже той, что была с Дэймоном. Доусон никогда не знал, почему так было. Вокруг его брата была стена, через которую они не могли пробиться. Взрослея, всегда были лишь Ди и Доусон
Рука Ди порхала вокруг нее, когда она заговорила.
— Я была снаружи, и это выглядело, как будто световое шоу собралось у тебя в спальне. Деймон сказал, что вы возможно увл…
И Ди также не знает границ.
— Ох, нет, пожалуйста, не заканчивай это предложение, — он опустил руку, и прищурившись посмотрел на сестру. — Никогда не заканчивай это предложение.
Она закатила глаза, когда подворачивала ноги под себя.
— Итак, что вы собираетесь делать?
— Я думал.
Ее тонкие брови изогнулись дугой.
— Мысли вызвали световое шоу? Здорово! Это немного грустно, Доусон.
Он ухмыльнулся.
— Я знаю, верно?
Она толкнула его ногой.
— Да, и ты мне не говоришь правды.
— И, да, уже поздно. Разве тебе не надо спать?
Её вечно зеленые глаза закатились.
— Когда ты успел стать отцом? Достаточно того, что Дэймон строит из себя родителя. Но и ты тоже.
Деймон вел себя как папочка. Он был всего лишь на нескольких минут старше их, но был уверен, что те несколько минут учитываются.
И последнее, что Доусон хотел сделать, — это говорить о Бетани с Ди. Говорить о Бетани с любым из них — значит, вызвать ненужные осложнения в этот момент.
Лаксенам на сегодняшний день не было запрещено открываться людям, но какой в этом смысл, если за ней придут из Министерства обороны? Короткая, ни к чему не обязывающая, интрижка — это одно, а отношения? Не похоже, что Доусону можно было быть честным с кем-то еще по поводу того, кем он является. Если МО станет известно, что он это сделал, человек просто исчезнет, а кому хочется, чтобы такое было на его совести? И потом оставался самый важный вопрос. Как можно быть в серьезных отношениях с кем-то, и скрывать, кто ты?
Не говоря уже о том, что фактически нигде не упоминалось то, что Лаксены и люди могли даже… спариваться. Правда, появление потомства было практически невозможно…
