Верните ведьму, или Шахматы со Смертью (СИ) - Томченко Анна

— Нет. Мы с Грегори остались хорошими друзьями. Он был растерян, когда выяснилось, что я пришла в себя, и рад, конечно, — она задыхается словами, — очень рад. Но я сразу поняла, что это не может дальше продолжаться. Нельзя терять хорошего друга ради мифического обладания им как мужчиной… И мы пришли к выводу, что лучше крепкая дружба, чем слабая любовь. И тем более — он опьянен вами…

Щеки пунцовели, абсолютно не обращая внимания на нежелание Элис выглядеть посмешищем. Они не могли вернуть себе привычный оттенок, потому что появилось подтверждение: она не безразлична Грегори…

— Я поняла вас, Ванесса.

— Нет, нет… Не поняли. Алиса, если с вами что-нибудь случится — он сойдёт с ума. По-настоящему. И его не вытащат. Просто убьют, как безумного мага с безграничным резервом сил. Понимаете?

Глава 7

Разговор с Ванессой оставил отпечаток чего-то неправильного. Как в старом анекдоте тётушки Кло, где жена и любовница обсуждали мужа. Причём Элис была любовницей. Но, несмотря на это, она дослушала выводы менталистки и была благодарна за них. На прощание Ванесса ещё раз уточнила:

— Алиса, у вас нет нужды опасаться меня или, того хуже, подозревать в чём-то Грегори. Мы… мы просто друзья.

И если данных для этого заключения со стороны Грегори у Алисии не было, то Ванесса сама с трудом верила в то, в чем пыталась убедить Элис. При каждом слове о Стенли, при воспоминаниях, менталистка то и дело забывалась и погружалась в омуты памяти. И был в ее голосе едва заметный флёр печали.

Неправильно все. И ужасно зябко. Как будто гуляешь по топкому болоту. И от этого ощущения Элис проходилась по библиотеке, цепляя форзацы книг ноготками, чтобы просто не забывать, что она ещё здесь.

После встречи, все мысли о надвигающемся празднике потерялись. Настроение испорчено окончательно, и если раньше Элис боялась разговора по душам, то теперь ни за что не отступит пока не расставит все точки.

Грегори не возвращался и это безумно нервировало. Алисия каждую четверть часа поднимала глаза на тяжёлые напольные хроносы, пытаясь себя убедить, что все в порядке, просто — долго. И от нетерпения она перелистывала сборник заклятий и рунных оберегов, в надежде что-то найти про путеводную нить. Чернила расплывались по бумаге, отказываясь участвовать в этом душеспасительном мероприятии, и тогда Элис закрывала фолиант, чтобы бессмысленно смотреть на книжные полки.

Шум из холла донёсся слишком резко и Элис дёрнулась в кресле. Запуталась в юбках, потеряла туфельку, но все же встала и медленным шагом приблизилась к дверям библиотеки. Отворила их, заставив петли простонать.

Грегори стягивал пальто в прихожей. Он был ещё более уставшим, чем днём. И только из-за этого, и чтобы прояснить ситуацию, Элис несмело приблизилась и тихо спросила:

— Где ты был? — этот вопрос прозвучал излишне жалостливо, словно она собиралась устроить истерику со слезами. Грегори даже растерялся, дёрнулся и обернулся. Наткнулся взглядом на нервные пальцы, что теребили одну из тесёмок подвески шатлена, и сказал на выдохе:

— Ездил к Дювье, — он развязал шейный платок и тоже передал его горничной. — Идальго, конечно, не стал бы нас каким-либо образом задерживать. Но мне показалось правильным оказать ему услугу.

— Он ни в чем не виновен!

Грегори вскинул бровь. Лукаво усмехнулся. И подошел ближе. Протянул руку.

— Он не предавал корону, — тихо шепнула Элис, несмело кладя свою ладонь в руку Грегори и удостоилась ещё одного лукового взгляда.

— Я знаю, — он сжал ее тонкие пальцы и приподнял к лицу. Коснулся губами. Очень целомудренно, воспитанно, но это прикосновение разлилось внутри Элис жаркой волной. — Но откуда это знаешь ты?

Тот неловкий момент, когда надо бы рассказать детали знакомства с Адрианом, но что-то подсказывало Алисии, что это — не самое лучшее начало для разговора. Поэтому она решила отыгрывать роль учтивой хозяйки.

— Не хочешь поужинать? — Грегори покачал головой. — Тогда в библиотеку? Я прикажу подать чай.

— И бренди, — нехотя попросил Стенли, отведя глаза. — Я зверски замёрз.

Элис лишь кивнула, заметив, что он действительно мёрзнет, потирает руки, и нос вон весь покраснел.

В очередной раз горничная доставила к дверям библиотеки столик на колёсиках и неслышно исчезла в коридоре. Алисия поправила манжеты платья, чтобы не выглядеть нервной, и вошла. Грегори сидел в кресле, вытянув ноги и обняв себя руками. Голову запрокинул на спинку и прикрыл глаза. Под звяканье фарфора и стекла ему пришлось вернуться в реальность.

— Идальго не оправдают сейчас, — невпопад признался Стенли и потянулся к бутылке с алкоголем. Элис перехватила его руку и сама плеснула напиток в тяжёлый бокал.

— Почему? Он все же виновен? — мысли, что все не так просто с адмиралом, неприятно укололи, но Грегори развеял их.

— Не накануне выборов в совет. Филип слишком заинтересован, чтобы там было как можно больше его людей, и Хейнбергер сейчас работает над этим.

— Он все же участвует? — разговор по тону напоминал светскую беседу, и Элис, конечно, было приятно, но это не то, о чем действительно хотелось поговорить. И Грегори это понимает. Наблюдает, слегка склонив голову, и покачивает в руке бокал с бренди, словно давая ему время «надышаться» воздухом.

— Скорее всего, — задумчиво и лениво. А потом ее некромант все же отпивает алкоголь и морщится от того, как огненная жидкость скользит по горлу. — Если получит поддержку семьи Ферро… А это не факт…

Он покачал головой и снова пригубил бренди. Элис придвинула ему колотый шоколад и блюдце с лимонами.

— Получить поддержку Пол сможет если только женится на одной из внучек старой ведьмы… А они, как бы правильно выразиться, не грезят замужеством. И тогда Филиппу придётся другим способом проталкивать в совет Хейнбергера. А, значит, у него не останется козырей, которыми можно выклянчить королевскую благодать, и Идальго отодвигается на второй план… Ещё и Френк…

Элис, видимо, что-то запамятовала, потому что относительно шерифа имела устаревшую информацию, и очень удивилась, узнав, что его сместили с поста по обвинению в превышении должностных полномочий. А он сейчас сильно нужен в Вортише, потому что там тоже все непонятно и слишком много нелепицы.

— Какой? — перебила Элис, отодвигая чашку с горьким чаем в центр стола.

— Бертрана мертва.

Глава 8

Бренди шумел в голове, но это только от усталости, мерзких новостей и мороза. Грегори не подозревал, что может быть такой неженкой, но он чуть не отморозим себе все руки, ноги и нос, пока добрался до Дювье. Последний, к слову, совсем не обрадовал, больше расстроил.

— Идальго никогда не оправдают, — было первое, что сказал Филипп, читая документы, которые привёз Грегори.

— Даже с этим? — Грегори очень демонстративно скользнул холодным взглядом по папке с исписанными листами.

— Тем более с этим, — разочаровал друг. — Здесь в предательстве обвиняется нынешний адмирал иртанийского флота. Документы… Это — судовой журнал с пиратского флагмана, и запись велась не только о манёврах, но и обо всём, понимаешь? Кто что сказал, будучи на корабле, сделал. Это — магия. Артефакт не вычленяет кто важный для исхода кампании, а кто — нет. Он пишет все. И тут…

Филип швырнул документы на стол и сел в своё рабочее кресло. Спрятал лицо в ладонях и с ожесточением растер.

В доме Дювье страшно было находиться, потому что это был филиал службы безопасности, но зато здесь точно никто не подслушает. Наверно.

— И ты не можешь поднять волну проверок? — недобро сузив глаза, уточнил Грегори. Встал, собрал документы обратно в папку. Ничего страшного, есть множество вариантов как добиться правосудия. И если Филипп так трясётся за свою задницу…

— Могу, но… не сейчас. И не с этим человеком, — все же признался Дювье, и Грегори поморщился. Вот не любил он политику и эти бессмысленные игры, где на кону стояли человеческие жизни. — К тому же меня беспокоит твой шериф…