Клыки и вечность (ЛП) - "Минк"

— Ты пытаешься покончить с собой? — спрашивает Йен, поднимая лук повыше, чтобы прицелиться Винсенту в лицо.

— Я не знаю, что случилось! — Я говорю честно.

— Отпусти ее, — снова приказывает Йен. Я поднимаю руки, чтобы схватить Винсента за предплечье, находящее поперек моей груди, но не пытаюсь потянуть за него. Не то чтобы это имело значение. Я никуда не уйду, если он этого не захочет. Я уже знаю, что мне не сравниться с ним по силе.

— Она моя. И никуда не пойдет.

— Почему бы нам всем не успокоиться и не поговорить об этом спокойно? — Клянусь, Йен смотрит на меня так, словно я сумасшедшая.

— Ты хочешь, чтобы я цивилизованно поговорил с кровососущим убийцей, который собирался сделать тебя своим следующим блюдом?

— Он не собирался причинять мне боль. — На самом деле, думаю, он собирался сделать нечто противоположное. Не говоря уже о том, что это я его укусила. Я все еще чувствую вкус его крови у себя во рту. Не знаю, что на меня нашло. Необходимость укусить его была единственным, о чем я могла думать, когда оказалась рядом. Даже сейчас я хочу сделать это снова. Он показался мне сладким на вкус. Странно и фу, но в то же время… сексуально?

— Эви! — Йен выкрикивает мое имя. Я вскидываю голову, осознавая, что собиралась вонзить зубы в руку Винсента, которая обнимает меня. — Какого хрена ты творишь?

— На самом деле тебе следует беспокоиться о моей безопасности. — Винсент ухмыляется Йену.

— Ты собирался позволить ей укусить тебя? — Брови Йена сходятся на переносице.

— Это было бы не в первые.

— Эй! Кому еще ты позволяешь себя кусать? — Я дергаю его за руку, пытаясь отодвинуться от него. Неожиданный взрыв ревности сильно поражает меня. Я понятия не имею, откуда, черт возьми, это взялось.

— Тебе, крошка. Ты меня уже укусила.

— Правильно. — Я облизываю губы.

— Ты позволил ей укусить себя? — повторяет Йен, немного опуская лук. Не думаю, что я когда-либо видела такое выражение лица у Йена в данный момент.

— Это плохо? — Я спрашиваю.

— Вампиры не делятся своей кровью.

— Я не уверена, вампир ли он. — Даже сейчас чувствую, как бьется сердце Винсента. — Его сердце. Оно бьется.

Йен делает шаг назад, затем еще один.

— Когда это началось? — спрашивает он.

— Вчера, — отвечает Винсент.

— Нет. — Йен качает головой. Клянусь, он выглядит немного бледным после признания Винсента. — Этого не может быть.

— Не может быть чего? — спрашиваю я. Йен явно знает что-то, чего не знаю я. — Ты знаешь, почему это происходит со мной?

— Возможно. — Йен полностью опускает свой арбалет. — Я не заберу ее у тебя. — Тело Винсента немного расслабляется. — Ты вообще хочешь пойти со мной, Эви?

Я открываю и закрываю рот. В конце концов я качаю головой.

— Я должна остаться и убедиться, что он никого не убьет, — предлагаю.

— Блестящий план, крошка. Я помогу тебе найти настоящего убийцу.

Я бросаю на него взгляд через плечо.

— Ты правда их не убивал? — Надежда расцветает во мне. Я хочу, чтобы он был невиновен, но все вампиры плохие. Не так ли?

— Нет. Это было бы слишком близко к дому.

Верно, но вампиры сумасшедшие. Им все равно. Обычно ими движет чувство голода и потребность насыщения.

— Ладно. Приглядывай за ней, — говорит Йен странным тоном. — Это значит, что ты держишь свои клыки подальше от нее. Эви не может потерять еще больше крови.

— Я не трону и волоска на ее голове.

— Ты хочешь ее крови.

— Да. — Винсент проводит языком по зубам. Я представляю, как он вонзает свои клыки в мое бедро. — Крошка, — рычит Винсент.

— Не читай мои мысли!

— Я чувствую твой запах. — Его нос раздувается.

— Он не может читать твои мысли, — сообщает мне Йен.

— Он определенно использует контроль сознания надо мной, — обвиняю я.

— Нет, это не так. — Йен качает головой.

— Что? — говорим мы с Винсентом одновременно.

— Нет, если это то, о чем я думаю. Если ты сделала то, что он тебе сказал, то только потому, что сама этого хотела.

Я опускаю голову.

— Подожди! Почему у него бьется сердце? — Я понижаю голос. — И он твердый. Я думала, вампиры не… — Я замолкаю.

— Мне нужно кое-что проверить. Я позвоню вам обоим. А пока держи свои клыки и прочие штуки подальше от нее.

— Эй. Я могу заниматься и другими вещами. — Я действительно это сказала?

— Не думаю, что Винсенту хватит самообладания, чтобы не укусить тебя на месте преступления, Эви. Особенно, если почувствует запах твоей крови.

— Йен! — Я шиплю. — Ты только что сказал ему, что я девственница. — Я закрываю лицо руками.

— Уходи. — Винсент отпускает меня, чтобы выпроводить Йена.

— Когда ты ел в последний раз? — спрашивает его Йен. Мой слух обостряется, и я следую за ними.

— Я в порядке, — отвечает он, фактически не отвечая на вопрос, когда открывает дверь и практически выталкивает Йена наружу. — Я позабочусь о ее безопасности.

— Тебе же лучше, так как на кону и твоя жизнь тоже, — предупреждает Йен, прежде чем Винсент захлопывает дверь у него перед носом. На самом деле это не звучало так, как будто Йен угрожал ему.

Я, честно говоря, шокирована тем, что Йен ушел без боя. Доверяет ли он каким-то образом Винсенту? Не думаю. Или, может, это как-то связано с тем, что он собирается «проверить»?

Винсент щелкает замком, прежде чем снова повернуться ко мне лицом.

— Тебе лучше не впиваться в шеи других девушек после того, как обнюхал меня. — Вау, это звучит по-настоящему собственнически. Я сжимаю руки в кулаки. Что со мной не так?

В мгновение ока он оказывается рядом со мной.

— Не ревнуй, моя маленькая крошка. Я хочу только тебя, — говорит он, прежде чем поднять меня на ноги и поцеловать.

Мне требуется вся сила воли, чтобы не укусить его снова. Внутри сильное желание, но мне удается сопротивляться ему.

Я начинаю задаваться вопросом, не о Винсенте ли нам все-таки стоит беспокоиться?

Глава 7

Винсент

Я должен отпустить ее, хотя последнее, что хочу сделать, это перестать целовать ее. В конце концов, я существо, подчиняющееся потребностям и инстинктам. Прямо сейчас мои инстинкты кричат мне прижать эту женщину к полу и засунуть свой член и клыки глубоко в нее.

Она делает глубокий вдох, когда я наконец отрываю свои губы от ее.

— Я хочу большего.

Я несу ее на кухню и сажаю на кухонный стол.

— Тебе небезразличен Йен?

Она склоняет голову набок.

— Что, типа как друг?

Я киваю.

— Да. — Наверное, она стряхивает с себя пелену вожделения. — Он единственный друг, который у меня есть, единственный, кто не бросил меня.

— Люди бросают тебя? — Я глажу ее по мягкой щеке.

Она смотрит мне в глаза, в ее взгляде доверие и теплота.

— Все время.

— Почему ты так говоришь?

Она пожимает плечами.

— Возможно, это часть моей жизни. Часть взросления в приемной семье. После того, как моих родителей убили…

— Убили?

Когда она отводит взгляд, я слегка беру ее за подбородок и поворачиваю ее лицо обратно.

— Что случилось, крошка?

Она делает глубокий вдох, который прерывается в самом конце.

— Это было очень давно. Я почти ничего не помню. Мы были дома. Спали. Раздался крик. Это была моя мама. И тогда… — Она замолкает и моргает, словно пытаясь удержаться от слез. — А потом все прекратилось.

— Твой отец?

— В тот момент, когда они вошли в дверь, он был уже мертв.

— Они? — спрашиваю я.

— Вампиры.

Я не знаю, что об этом думать.

— Вампиры убили твоих родителей?

— Да. — Ее челюсть напрягается. — Твой вид сделал это.

— Это был не я, Эверли. — Я беру ее за руку. — Клянусь.

— Я знаю, но это не меняет того факта, что вампиры терроризировали меня с самого начала. Сначала отняли у меня родителей, потом, когда на меня напали…

— Кто напал на тебя? — Я расчленю их без всяких вопросов.