Зачетная алхимия. Разозлить дракона (СИ) - Латта Викки
Но самое главное в любом блюде — это даже не рецепт, не ритуалы, а то с каким настроем готовить…
Вот последнего у меня сегодня было — хоть отбавляй. Да все только паскудное. Потому как мечтала я об обеде, а случилось… ничего. Потому как в кухне ничего съестного не было — это и понятно. Но опустела и наша корзина, в которой я рассчитывала раздобыть сыр, колбасу, хлеб и, конечно, сухую лапшу! Но как выяснилось, все это испарилось из плетенки и конденсировалось, как выяснилось, в луженом желудке братца.
— А что⁈ — оправдательно возопил он. — Я молодой, растушуй организм. — Мне нужны калории!
— А еще тебе нужны физические нагрузки! — парировала я, вручая младшему пустую тару. — Сходи в ближайший магазин, купи продуктов.
— Доченька, не отправляй Нара одного, — донеслось из подвала. — А то он опять так купит, что вместо сдачи принесет вдвое больше денег, а к ним — еще и полно еды. А мне потом лечи продавца от заикания. Причем бесплатно!
— Поняла, проще самой, — проворчала я и едва слышно добавила: — Почему в нашей семье «приготовь перекусить» и «сходи в лес, убей медведя» — это синонимы?
— Ладно, я с тобой, — отозвался братец, натягивая башмаки. — Ты же полную корзину сама не утащишь?
Я не стала уточнять, что денег на полную у меня и нет. Но по итогу Нар спустя полчаса занес в дом плетенку доверху набитую припасами. Что удивительно, он даже ничего не спер с прилавков. Лишь безвозмездно позаимствовал пару клубочков нервов у местных лавочников. А все потому, что мелкий убийственно (в смысле убивая напрочь психику продавцов) торговался. Да так, что хозяин мясного магазинчика был готов отдать пару ребрышек Нару даром, лишь бы тот отстал.
— А можно еще и печеночки? — поинтересовался братец.
— Нет! — рявкнул взбешенный торговец.
— Почему?
— Потому что ты, паршивец, у меня в ней сидишь, — рявкнул лавочник.
— А я думал, что запал вам в сердце, раз вы от доброй души дали мне их, — и мелкий продемонстрировал два свиных ребра, широко улыбаясь.
— Нар, доброта душевная и желание придушить — это немного не одно и то же, — шикнула я на братца, и тихонько попыталась оттеснить его от прилавка, тактично намекая каблуком, которым наступила на его ботинок, что нам пора делать ноги от этого бородатого мужика в окровавленном фартуке и с тесаком в руке.
Все же злить того, у кого в руках оружие — плохая примета. Братец, кажется, это понял, и мы, спешно попрощавшись, ушли.
— Вот видишь, а ты говорила, что денег не хватит, — уже когда мы оказались на улице, заявил мелкий. — Дорминар Бертрандо всегда прокормит свою семью.
— И опозорит, — добавила я.
— Это уже издержки, — фыркнул братец, и мы направились домой, где я приготовила обед, хотя, судя по закату за окном, — уже ужин.
Когда я разложила куски горячего открытого пирога с сыром и колбасой, папа, попробовавший еду первым, застонал от удовольствия:
— Хэлл, тебе нельзя так хорошо печь пейцзу! Все сразу поймут, что мы не из южных земель. Там так хорошо ее не умеют готовить.
— Не переживай, я добавила туда лук и чеснок — заверила я папу. — северяне Изначальных земель, кладут, их, кажется, во все… А еще хрен.
— Тогда понятно, почему драконы, которые только тут, на севере и обитают, — огнедышащие… Если есть один лук, хрен и чеснок, изо рта пойдет дымок.
Мама улыбнулась папиной шутке, братец тоже. А я вот вспомнила сегодняшнего дракона и мне стало не до веселья. Надеюсь, я с ним больше никогда не встречусь…
Глава 3
Глава 3
«Впрочем, в Северной столице Изначальных земель столько людей и нелюдей, что вероятность столкнуться не просто равна нулю, но может даже в минус уйти. И вообще, думать сейчас надо не о гипотетическом, а о том, что точно случиться со мной завтра, как, например, кадмия магии» — решила я.
Хотя при мысли об учебе трепета не было: как-никак чуть меньше года назад я уже получила диплом и считалась лучшей выпускницей. Так что сейчас нужно было просто не выделяться.
С такими мыслями на следующее утро я и отправилась на учебу. Моя сумка была полна тетрадей и документов о переводе (и даже не поддельных!), желудок — сытного завтрака, а душа — уверенности, что сегодня-то мне наконец повезет.
Рядом топал Нар, с интересом вертя головой во все стороны.
— Как думаешь, в моей группе симпатичные адептки будут? — спросил меня братец.
— На факультете трансгенерации? — скептически уточнила я. — Думаю, «симпатичные» — в твоем вопросе лишнее.
— Вот умеешь ты угробить мечты, — хмыкнул мелкий, ничуть, впрочем, не расстроившись.
— Погоди, я сейчас и вовсе доделаю их убийство, когда скажу, что людей среди студентов академии не так уж и много, — просветила я братца.
— Откуда знаешь? — ревнивым тоном человека, который считал, что владеет всей нужной информацией, но только что выяснил, что это не так, уточнил братец. — Этого не было в буклетах, которые нам выдали.
Вместо тысячи слов ответа я просто дернула подбородком, указывая вперед. Мы как раз подходили к центральному входу академии и могли видеть пеструю толпу адептов, спешивших на занятия, которые скоро должны были начаться.
Порой в ней мелькали острые уши эльфов, завитые рога демонов, плащи до пят с капюшонами, скрывавшие своих хозяев. Можно было заметить зеленокожих дриад. Услышать характерный рык оборотней. Но больше всего было драконов. А вот людей — мало. И то, как выяснилось чуть позже, они обучались в основном на факультетах теоретической, бытовой, обрядовой магий и целительском.
На боевом были сплошь драконы с редким вкраплением демонов и оборотней — туда брали тех, кто не только имеет высокий уровень дара, но и физической подготовки. А по ней-то люди и уступали другим расам. На факультете братца расовое разнообразие было больше: телепортация и сложные расчеты легко давались эльфам и вампирам. Это я отметила, идя по коридорам корпуса и провожая Нара до деканата и проклиная на везение.
— И тебе того же тем же концом по тому же месту, — откликнулся мелкий.
Я усмехнулась и отправилась в вотчину алхимиков. А там меня уже ждали они. Неприятности. У них было кислое выражение сероватого лица, взбитые в кок пережженные чарами перевоплощения волосы оттенка прелой (спелой она была уже давно и то не факт, что это правда) пшеницы, макияж в стиле орка, вышедшего на тропу войны, и взгляд из разряда «тебя убить или сам сдохнешь?». Именно такой была горгулья-секретарь в деканате, куда я принесла документы о переводе.
— Человек? Да еще девица? — она глянула на меня поверх своих очков в роговой оправе. — И на алхимию… Ну-ну, милочка, удачи. Она тебе понадобится, — произнесла она, заполняя формуляр.
А затем протянула мне документы. Я бегло их просмотрела и увидела среди листов образец заявления о переводе на факультет бытовой магии.
— Это не мое, — я попыталась вернуть лишнее.
— Пока нет. Но может понадобиться. Это я так, заранее.
Это был такой толстый намек, что его можно было приравнять к тонкому хамству.
— Считаете, что если я с нового континента, то такая никчемная?
— Никчемность не зависит от места прибытия, — фыркнула горгулья.
— А от чего же тогда? — мило спросила я, незаметно кастуя за спиной чары безостановочного чиха.
А потому что не надо оскорблять женщину, когда у нее в руке топор, а дочь ведьмы — вообще всегда!
— У тебя есть существенный недостаток — ты человек. И это не исправить никакими эликсирами. Так что послушай моего совета, деточка. Напиши заявление сразу, меньше проблем будет, — с намеком произнесла секретарь.
— А что еще посоветуете? — мило спросила я и аккуратно отпустила чары с кончиков пальцев. Они стекли на пол, струясь и стремясь к своей конечной цели, которая сидела на стуле и буравила меня своим взглядом.
— Не стоит краситься и так наряжаться, — поджав губы, протянула горгулья. — Выделяться… — она произнесла это так, что я отчетливо услышала «выделываться», — нужно умом, а не внешним видом.
