Интендант его Драконьего Превосходительства (СИ) - Лактысева Лека

― Это потому, что мы, вторые сущности, отделенные от человеческой половинки ― существа сами по себе бесполые! ― объявил Тель. ― Но, раз уж начала, можешь и дальше обращаться ко мне как к мужчине. Ведь я ― твой защитник, помощник и спаситель!

― Ага. Три в одном. ― Я усмехнулась, наблюдая за тем, как гордо изгибает прямо на лету чешуйчатую шейку этот говорящий птеродактиль. ― Правда, как только до дела доходит, сразу оказывается, что у тебя то лапки, то крылышки, то натура впечатлительная.

― Ой, ну и ладно! ― Дракончик обиженно фыркнул и заработал крылышками в направлении берега. ― Никогда не умела меня ценить!

Я не стала напоминать Телю, что ценить его не умела Мартелла, а не я. Перевернулась на живот, поплыла вдоль берега саженками, чтобы размяться и прогнать вялость. К середине озера плыть не решилась: водоем незнакомый, мало ли, что там, на глубине: может, холодные ключи бьют, а может, живность какая-нибудь опасная водится. Мир-то незнакомый, магический, тут всякое случиться может.

Оно и случилось, но не с той стороны, откуда я ждала.

― Марти! Быстро к берегу! ― вдруг запищал Тель, суетливо начиная тащить мои одежки в сторону ближайших кустов.

― А что такое? ― я послушалась, поплыла на мелководье.

Окрепшие после купания мышцы слушались охотно, и гребки получались уверенными, сильными.

― Хозяин летит! Чую его приближение! Совсем скоро тут будет!

Ой…

Ой-ой-ой!

Я ж тут голышом рассекаю!

Вот не хватало еще перед незнакомым мужчиной в костюме Евы предстать!

Я встала на ноги, когда глубины оставалось по пояс, прошлепала, поднимая песок со дна, к краешку воды, промчалась, оставляя следы босых ног, по тонкой полосе прибрежного песка и вслед за Телем нырнула в невысокие густые заросли.

― Накинь на себя что успеешь! ― Дракончик уронил мне на голову целый тюк одежды и даже ботинки. Ботинки чувствительно приложились тяжелыми каблуками к моим ребрам.

― Ты что творишь? Синяки же будут! ― зашипела я сердито, натягивая через голову нижнюю рубаху. Кажется, надела я ее изнанкой вверх. Плохо. Если верить примете – быть мне битой.

― Штаны натягивай! ― Тель извиняться не собирался. ― И падай давай!

― Ботинки…

― Потом, глупая! Знаешь, что с нами генерал Ардашир сделает, если заметит?

― Что? ― я спросила вполне искренне.

Заряд соли из дробовика в мягкое место получить мне вряд ли грозит: не похоже, чтобы тут огнестрельное оружие изобрели. Испепелять меня одним вздохом сосед тоже вряд ли станет: зачем тратить огненную магию на того, кого одним крылом прихлопнуть можно? А у истинного дракона, если он при обороте сохраняет размеры обычного человеческого тела, размах крыла минимум как у дельтаплана должен быть!

Насчет размеров ― я не угадала.

― Пригнись! Не смотри! ― зашипел Тель, когда из облака, зависшего прямиком над центром озера, вдруг рухнула черным камнем вниз огромная туша со сложенными крыльями. Размером она была… ну, навскидку, как минивэн. И такая же обтекаемая, не считая торчащих вдоль спины и хвоста острых треугольных шипов золотого цвета.

Туша головой вперед с громким плеском ушла в воду. Исчезла полностью, оставив после себя круги на воде. Нет, не просто круги ― волны чуть не в метр высотой!

― Он хоть не убьется? Не захлебнётся, с такой высоты упав? ― забеспокоилась я, пытаясь высмотреть хоть что-то сквозь частокол тонких стволов кустарника.

― Да спрячься же ты! ― Тель подполз к мой голове, одним крылом прикрыл свою морду, другим попытался заслонить мне глаза. ― Истинные драконы живность крупнее тушканца за агач чуют! Особенно когда эта живность на них таращится без зазрения совести!

Я честно попыталась опустить голову и закрыть глаза, но, когда услышала очередной всплеск ― не выдержала и снова принялась подглядывать.

А когда увидела мужчину, рассекающего успокоившуюся озерную гладь красивыми гребками профессионального пловца, ― поняла: оторвать от этого зрелища меня не сможет никто!

5. Найденыш

Ардашир нечасто позволял себе такое ― падать в воду со второго неба. Разумеется, в драконьей ипостаси. Но в этот раз ― позволил. Слишком тяжело было на сердце, слишком муторно. Так он себя чувствовал весь последний год! И столько же не бывал в своем родовом поместье.

Удар о воду вышиб часть воздуха из его груди. Тело откликнулось болью, но приятной. Настоящей, знакомой, той, что живет в костях и мышцах, а не в непонятном и неощутимом органе, который придворные поэты именуют выспренне средоточием духа. Вода сомкнулась над огромной бронированной тушей Ардашира, смывая, сдирая с чешуек пыль, а вместе с пылью ― налет времени и памяти, которая так тяготила генерала.

Он нырнул до самого дна, где били из-под земли теплые ключи, вздымая невысокие фонтанчики из песка и придонного ила. Проплыл над ними, пару раз перевернувшись, словно веретено, подставляя тело и сложенные крылья ласковым прикосновениям живительной силы магии. Потом парой гребков задних лап направил себя к поверхности. Почти у самой поверхности обернулся человеком и вынырнул, вылетел из воды чуть не до половины своего человеческого роста. Вдохнул жадно, мощно и тут же ощутил постороннее присутствие.

Нечто живое. Не слишком крупное. Пожалуй, с горную серну размером. Оно пряталось в кустарнике на дальнем от дома берегу озера.

«Дичь?» ― взыграл в Ардашире охотничий инстинкт, столь свойственный истинным драконам.

Дичи в его владениях взяться было неоткуда, особенно на дальнем берегу, который чуть не вплотную прилегал к соседнему поместью.

Проплыв немного саженками, генерал перевернулся на спину, лег на воду, не шевелясь, с виду ― спокойно и расслабленно отдыхая. А сам потянул по привычке носом. Раньше этого хватило бы, чтобы разобрать по запаху, кто прячется в кустах. Но после несчастного случая, что произошел как раз год назад, обоняние больше не могло служить генералу так, как должно.

И это было ужасно! Это выбивало из колеи. Он словно ослеп или оглох, превратился в калеку. Нет, он не утратил нюх окончательно. Сильные запахи ― острые, резкие, густые ― он воспринимал и теперь. Но этого было слишком мало в сравнении с тем богатством нот и оттенков, которые он знал и воспринимал раньше!

…Во всем виноват тот проклятый бой с кристальдами и Фазил, неугомонный третий сын императора, который решил, что может ослушаться приказа и рискнуть своим высокородным хвостом!!

В памяти генерала, будто живые, встали события того дня.

***

Вот молодой напарник, исполненный рвения и задора, отправляется вместе с Ардаширом облетать дальние подступы к пограничной заставе.

Вот ледяные торосы ― высокие, покатые, выглаженные ветрами ― вдруг взрываются под крыльями снизившегося чуть не до земли синего дракона снежными облаками, из которых поднимаются, звеня ледяными латами, кристальды ― порождения мертвой и злой магии Севера.

― Вверх! Быстро! ― трубит черный дракон, а сам начинает снижаться.

Но глупый самонадеянный мальчишка не желает слушать приказов старшего. Он раздувается, а потом выдыхает в медленно ворочающих головами кристальдов облако огня.

Облако у синего получается густое, огромное. Оно охватывает кристальдов со всех сторон, и они начинают взрываться, разбрызгивая вокруг себя ледяные осколки, которые тут же превращаются в черно-синий пар.

Этот пар ― самое опасное оружие кристальдов. Он ядовит для всех теплокровных. Он превращает красную кровь ― в синюю. Он впитывается в тела даже через толстую драконью чешую, проникает в ноздри и горло, вызывая удушливый кашель и убивая навсегда драконий огонь.

― Не дыши! ― вновь трубит черный дракон.

Сам он делает глубокий вдох, ощущая ноздрями первые солоноватые нотки вони, ныряет в облако огня и пара, подхватывает когтистыми лапами израненную взрывом тушу синего дракона и, тяжело работая крыльями, движется вперед и вверх. К солнцу и небу. Туда, где можно дышать без опаски.