Марисса Мейер - Красная шапочка
– Волком? Звучит… хищно.
Он кивнул с серьезным видом. Скарлет подавила улыбку.
– Думаю, участие в уличных боях из резюме лучше вычеркнуть.
Он почесал предплечье, на котором в темноте едва можно было разглядеть странную татуировку. Скарлет подумала, что, наверное, смутила его. Может быть, ему нравится это прозвище – Волк…
– А меня зовут Скарлет. Из-за моих волос, спасибо, что заметили.
Он едва заметно улыбнулся.
– Каких волос?
Скарлет оперлась рукой о косяк двери.
– Смешно.
Он был очень доволен собой, и Скарлет почувствовала симпатию к этому необычному незнакомцу. Вежливому уличному бойцу.
Внезапно ее пронзила мысль – она теряет время. Где-то там ее бабушка… Одинокая. Испуганная. Или мертвая.
– Очень жаль, но у нас нет свободных мест. Мне не нужны дополнительные работники.
Его глаза блеснули, но в следующее мгновение взгляд потух, и было видно, что ему снова стало неловко. Он расстроенно проговорил:
– Понимаю. Спасибо за еду.
Он отбросил ногой хлопушку, оставшуюся на тротуаре после ночного праздника. Скарлет сказала ему:
– Попытайте счастья в Тулузе или Париже. В городах работы больше, а здесь, как вы заметили, не очень-то рады незнакомцам.
Он наклонил голову, и в свете прожекторов его зеленые глаза засияли еще ярче. Он выглядел удивленным.
– Спасибо за совет.
Скарлет забралась в кабину и села за панель управления. Когда она запустила двигатель, Волк вжался в стену.
– Если вам все же понадобятся рабочие руки, вы найдете меня у заброшенного дома Морелей. Там я бываю чаще всего. Может, я не очень хорошо лажу с людьми, но, думаю, с фермой справлюсь.
Он усмехнулся.
– Животные меня обожают.
– Не сомневаюсь, – подхватила Скарлет с наигранным энтузиазмом. А закрыв дверь, добавила: – Ну, разумеется – домашние животные без ума от волка.
Глава 4
Отчаянное сопротивление, начало которому было положено стихийным мыльным бунтом, закончилось тем, что Карсвелл Торн попал в одиночную камеру. Но сразу после этого он стал образцовым заключенным и через полгода примерного поведения смог, наконец, раздобыть портскрин у единственного тюремщика женского пола.
Он был уверен, что ничего бы не вышло, если бы охранница не считала его полным идиотом, который только и может, что считать дни до освобождения да разглядывать фривольные фотографии знакомых девиц.
Конечно, она была права. Торну техника не давалась, и даже если бы у него было пошаговое руководство «Как сбежать из тюрьмы, используя портскрин», он все равно бы не справился. Он не мог разобраться со своими сообщениями, не мог подключиться к новостным каналам или найти информацию о тюрьме Нового Пекина и о самом городе. Но непристойные картинки ему нравились.
Шел двести двадцать восьмой день заключения. Торн в очередной раз просматривал подборку картинок, раздумывая, по-прежнему ли сеньора Сантьяго замужем. Внезапно его размышления прервал жуткий скрежет.
Торн посмотрел на гладкий блестящий потолок. Скрежет прекратился, послышалось какое-то жужжание. Потом стук. И снова скрежет.
Торн уселся на койку с ногами и стал ждать. Шум становился громче – он приближался, то смолкая, то возобновляясь. Торну потребовалось некоторое время, чтобы определить место, откуда доносится звук, и он сообразил, что источником шума почти наверняка была дрель. Возможно, где-то ремонтируют камеру.
Звук прекратился, хотя все еще стоял в ушах и отдавался от стен. Торн осмотрелся. Его камера представляла собой идеальный куб с гладкими белыми панелями со всех шести сторон. Внутри – белая койка, писсуар, выдвигающийся из стены, если нажать кнопку, а также сам Торн в белой тюремной робе.
Если где-то идет ремонт, возможно, его камера будет следующей…
Звук снова возобновился, на этот раз усилившись. Потом в потолке показался винт, описал круг и с грохотом упал посреди камеры. За ним – еще три. Торн пригнул голову: один из винтов пролетел рядом с его койкой.
Через минуту с потолка грохнулась квадратная плита. Раздался испуганный крик, и из дыры показались ноги. Босые. Правая была обычной, человеческой. А левая – из блестящего металла.
Девушка в белом спортивном костюме, похожем на тюремную робу, отпустила руки и приземлилась посреди камеры.
Торн наклонился вперед, чтобы лучше разглядеть незнакомку: стройная, загорелая, прямые темные волосы. Левая рука тоже из металла.
Девушка поднялась и оправила костюм.
– Простите, – сказал Торн.
Она повернулась к нему с широко распахнутыми глазами.
– Похоже, вы ошиблись камерой. Помочь вам отыскать вашу?
Девушка моргнула.
Торн улыбнулся.
Девушка нахмурилась.
Она сердилась, и это выглядело просто очаровательно. Торн подпер подбородок рукой и продолжал на нее смотреть. Он еще никогда не встречал киборга, тем более не флиртовал с ним, но все в жизни когда-то случается впервые.
– Эти камеры должны были быть свободными, – сказала она.
– Ну, как видишь, тут сижу я, – ответил он.
Она смотрела на него, насупившись.
– За убийство?
Он улыбнулся.
– Спасибо, нет. Подстрекательство к бунту в тюремном дворе. Мы протестовали против мыла.
Ее замешательство возрастало, и Торн видел, что она все еще стоит в оборонительной позе.
– Мыло, – повторил он. – Очень сушит кожу.
Она по-прежнему молчала.
– У меня чувствительная кожа.
Она открыла рот, но вместо выражения сочувствия он услышал только безразличное: «А-а-а». Девушка пнула кусок потолка, свалившийся в камеру Торна, и ее губы недовольно скривились.
– Как глупо! – пробормотала она, подойдя к стене и коснувшись ее рукой. – Ошиблась на одну камеру.
Ее ресницы внезапно затрепетали, как будто в глаз попала соринка.
– Вы собрались бежать?
– Не прямо сейчас, – мрачно ответила девушка. – Но в принципе да, была такая мысль.
Вдруг ее лицо осветилось: она заметила у него на коленях портскрин.
– Что за модель?
– Понятия не имею. – Он протянул ей девайс.
Незнакомка схватила портскрин и перевернула его. Из указательного пальца ее металлической руки вылезла небольшая отвертка. Через несколько минут она уже снимала защитную крышку портскрина.
– Что вы делаете?
– Забираю видеокабель.
– Зачем?
– Мой испортился.
Вытащив желтый провод, она кинула скрин обратно Торну на колени, а сама села на пол, скрестив ноги. Торн завороженно наблюдал, как она убрала волосы набок и открыла панель на шее, у основания черепа. Через секунду ее пальцы вытащили оттуда проводок, очень похожий на тот, который она только что забрала у Торна, но с почерневшим концом. Лицо девушки исказилось от напряжения, пока она вставляла новый провод.
