Александра Дема - Путь избранной
Тело болело, ныла каждая мышца, даже те, о существовании которых она — медик, — и не догадывалась. Любое движение давалось с трудом, что раздражало девушку неимоверно. Удивительно, но с таким состоянием не справлялись даже наниты. Офицер МакВарран уже даже решила, что они вышли из строя, повредившись из‑за сока этой проклятой эйхи. Но нет, как оказалось, Киртьян не шутил, говоря, что тот огонь, который пылал у неё внутри, попросту сжигал её, хотя вряд ли сам догадывался, насколько близок был к правде. При тщательном анализе собственного состояния, на который она в этот раз потратила втрое больше времени и постоянно теряла концентрацию из‑за бессилия, Ранэис обнаружила, что давно миновала отметку "критическое". Тело держалось из последних сил и только благодаря работающим на пределе возможностей нанитам. Если поначалу маленькие помощники не выявили ничего опасного, посчитав эйху чем‑то вроде допинга, и не реагировали на яд, то теперь трудились постоянно и без устали. Но, самое удивительное, частицы просто устраняли повреждения в теле, не понимая причины их возникновения. То есть, проблема была идентифицирована, как "внезапное внутреннее кровотечение" и тому подобное. Пусть внешне её состояние не особо было заметно, тёмные круги под глазами и впалые щёки не в счёт, зато внутреннее зрелище было просто ужасным. Два опасных кровотечения, серьёзное повреждение печени и желудка, закупорка сосудов и одна остановка сердца, которая, слава всем богам и Силам, как любит говорить Кир, осталась незамеченной им. Рэйс даже предположить было страшно, что бы он тогда предпринял…
И вот теперь наниты боролись с последствиями, а не устраняли причину. Если бы они восприняли эйху, как яд, то просто вычистили бы её кровь и организм в целом. А так, пока они латали в одном месте, она создавала проблему в другом. И так по кругу.
Вот тебе и афродизиак… Девушку передёрнуло от одной лишь мысли о нём.
И если раньше она просто в порыве гнева грозилась убить смотрительниц, то теперь начала обдумывать эту идею куда более серьёзно. Её отец всегда говорил: "Незнание не освобождает от ответственности", и сама Рэйс всегда соглашалась с ним. В данный момент женщины в своём глупом стремлении заполучить Владыку просто — напросто обрекли её на смерть в жутких мучениях. Будь на её месте кто‑нибудь другой, он бы умер сразу же, как только стандартная норма — три глотка — начала бы усваиваться в организме. А она выпила весь стакан! И смотрительницы ни словом не обмолвились, наблюдая за тем, как она проглотила залпом первую половину. Просто стояли и удивлённо смотрели на неё, даже не подумав предупредить или, что логичнее, спасать. Но хуже было другое.
Рэйс не сказала Владыке, что и раньше пила сок эйхи, только видимо, разбавленный. Именно его кувшин каждый вечер появлялся в её комнате. И теперь она понимала, почему они так настаивали на том, что пить сок нужно перед сном. Но на её тело такие дозы афродизиака производили совершенно другое воздействие, служа скорее энергетиком, чем возбуждающим средством, помимо этого ещё и вырабатывая привыкание у нанитов, которые в момент опасности не приняли эйху за угрозу, так как до этого Рэйс постоянно пила её, но в малых дозах. И смотрительницы видели, что снадобье не возымело должного действия. Но вместо того, чтобы перестать травить её, они, наверняка, с каждым разом старались увеличить концентрацию, в итоге напоив чистейшим соком и едва не убив её.
Да, было желание отплатить им той же монетой, напоив пусть не чистым соком, но всё же. Вот только у неё слишком свежи воспоминания обо всём пережитом, чтобы поступить так с кем‑то другим, пусть и заслуживающим такого наказания. Да и клятва, которую она давала, поступая в медицинский, не позволяла ей вредить умышленно живым существам. Но и оставить всё, как есть, она не могла.
Именно поэтому она теперь каждый раз, перед тем, как позволить себе что‑то выпить или съесть, трижды проверяла на наличие любых посторонних веществ. Даже, если ей попадалась неизвестная приправа, такое она уже не ела, ведь сок эйхи тоже не был идентифицирован нанитами, как яд.
Всю ночь девушка страдала от боли, только теперь это было восстановление организма в ускоренном режиме. Поэтому, когда наниты, наконец, перестали терзать её тело, она уснула и проспала весь второй день. Засыпая, она всегда активировала защитный купол над кроватью, утешая саму себя, что это простые меры предосторожности, а не прогрессирующая паранойя. Но доверия окружающим теперь не было, и она защищалась, как могла.
На третий день она почувствовала себя куда более уверенно и даже с аппетитом съела всё, что ей принёс охранник.
Киртьян, наученный горьким опытом так же, как она, теперь не доверял никому из Цветника и выставил у обоих выходов из её покоев свою охрану. И единственные, кто имел право переступать порог её комнаты — были целители и Торнг, тот самый охранник наследника, которого она спасла, вмешавшись в бой с напавшими наёмниками. Как он сам сказал, он был обязан ей жизнью, и Владыка знал об этом, поэтому и позволял находиться радом с Ранэис, не переживая о ней. По мнению девушки, такая мера безопасности была излишней, но, тем не менее, ей была приятна забота Киртьяна, пусть она и выражалась в столь странной манере.
Растущая с каждым днём нежность к этому мужчине, очень смущала Рэйс. Меньше всего ей хотелось бы иметь в этом мире сильные привязанности. Мало того, что она полюбила его сына, так не хватало ещё и испытывать подобные чувства к отцу.
Однако, несмотря на то, что силы и аппетит к ней потихоньку возвращались, покидать своё в прямом смысле безопасное гнёздышко Рэйс не хотела. Она понимала, что здесь у неё есть обязательства не только перед Дастин, но и перед Кили, а всё равно желания выйти на улицу и прогуляться по лесу не появлялось. В душе поселилась апатия и избавиться от неё не получалось.
С мальчиком она ежедневно общалась по их секретной связи, и узнавала столько всего, что, казалось, все эти дни постоянно находилась рядом с ним. Из его же рассказов она узнала, что "папа тоже заболел" и провёл первые сутки в своей комнате, восстанавливая силы. А в последующие — навёрстывая всё то, что отложил, пока возился с ней. И за все эти три дня он ни разу не навестил её.
Так она думала, не зная всей правды.
Офицер МакВарран на самом деле была крайне благодарна ему за отсутствие, потому что понятия не имела, как теперь вести себя с ним. Отстранённо — официально? Так совесть не позволит делать вид, что ничего не произошло. И дело тут было даже не в интимных подробностях тех жутких двух суток, а в том, что этот мужчина себя не жалея постоянно находился рядом, стараясь облегчить боль и спасая ей жизнь. Дружески — фамильярно? Ну так тот факт, что он ей помогал, ещё не даёт ей право так себя вести. И был ещё один немаловажный фактор — то, что между ними произошло. При одних лишь воспоминаниях, всё внутри начинало сладостно вздрагивать, хотя Рэйс казалось, что эйха отвратила её от секса на всю оставшуюся жизнь. Вопреки логике и здравому смыслу, она хотела Владыку, жаждала его прикосновений, мечтала о поцелуях, а когда просыпалась, неосознанно искала его взглядом. И, пожалуй, как раз этот момент больше всего пугал девушку. Но она бы испугалась куда больше, если бы знала, что, на самом деле, Кир каждый вечер навещал её, скрытый тем самым амулетом невидимости. Ведь, он переживал за неё. А ещё, что удивляло его больше всего, скучал. Но сам эльран списал это чувство на то, что отныне она была частью его, принадлежала ему полностью и поэтому должна была быть рядом с ним, а не здесь. Да, именно так. И неважно, что глубоко внутри он сам себе не верит, помня о пробудившемся в груди чувстве, которому он, пока, не нашёл названия.
