Однажды суровой зимой (СИ) - Михалева Елена

Завидев принца, слуги с поклоном расступились, пропуская его к королю.

— Отец, — Вендал осторожно присел на край кровати.

Орис Винграйн открыл глаза. Его спекшиеся губы растянулись в слабой улыбке.

— Сынок.

— Что произошло внизу? Кто-нибудь может мне объяснить? — юноша повернулся к слугам.

— Мой принц, — губы лекаря задрожали.

— Пусти меня, — велела возлюбленному Эстлин, которая тем временем быстро изучила содержимое окровавленных тазиков и склянок с лекарствами на столиках.

Вендал уступил ей место возле отца.

Чародейка прислонила посох к изголовью кровати, села подле Ориса и размяла онемевшие от волнения пальцы. Коснулась кончиками мокрой повязки на груди короля. Легко, как ей показалось. Но Орис все равно застонал.

— Ваша милость, его нельзя трогать, — лекарь спешно подался к ней. — Иначе он истечет кровью.

Девушка взяла с прикроватного столика тонкий медицинский скальпель.

— Если мне будут говорить под руку, он точно истечет, — пробормотала Эстлин, медленно разрезая тугие бинты.

— Авершам, — едва слышно произнес король.

— Здравствуй, Орис, — она постаралась улыбнуться.

Нефилим говорила быстро и ободряюще. Не только для короля, но и для своего принца. Так, чтобы поддержать первого и успокоить второго.

— Я сейчас помогу тебе. Не бойся ничего. Хорошо? Малисса меня многому научила. Видел, какие раны она исцеляла в Эдверморе? Не чета этой царапине, уж точно. А ты помнишь, как она вылечила того ангела, которого чуть ли не пополам разорвали? Вот такой у меня был отличный учитель. А я способная ученица, ты ведь знаешь. Да, Орис?

Она раскрыла повязку. Сглотнула. Вендал с шумом вдохнул воздух через нос, но промолчал.

Король тихо застонал.

— Наша Малисса научилась открывать порталы, — девушка стянула пальцами начавшие расходиться края чудовищной разрубленной раны. — А я научилась куда большему.

— Даже если нет, — король зажмурился от боли, — Кесанна меня ждет.

— Нет, Орис. Тебя ждет твой сын.

Эстлин Авершам стиснула зубы. Закрыла глаза.

Чародеи учили ее самым сложным заклятиям. Они вдолбили в ее голову древние руны. Обучили всем возможным языкам сотворения магии. Раскрыли секреты преображения одной силы в другую. Но самым добрым чарам ее научила сестра. Чарам, в основе которых лежала любовь, а не сокрушительная мощь или жажда власти. Чарам исцеления, что обращали боль в лекарство. И чем сильнее была боль, тем действеннее оказывалось это лекарство. А о том, как превратить одно в другое, Эстлин знала все. Маленький трюк. Им чародейка владела в совершенстве.

Девушка будто наяву ощутила присутствие сестры за своей спиной.

Она кладет руку на плечо, наклоняется к уху и ласково шепчет: «Помоги ему, ньяли».

Пальцы стали теплыми. Острый запах крови, что витал в комнате, превратился в запах летнего леса после грозы. Воздух наполнился мелкими голубыми всполохами, что сбегали к окровавленным рукам чародейки. Они собирались на ее пальцах и гасли. А разрубленная плоть начала ныть сильнее. И король застонал громче.

Лекарь сделал новый порыв, чтобы остановить чародейку, но принц встал между ним и королевским ложем. Молча покачал головой.

Эстлин была для него всем. Он был готов разделить ее бремя. И верил в то, что если кто и может помочь отцу, то только она.

А король вдруг выгнулся. Вскрикнул, ощущая внутри своего тела жар, зуд и движение. Будто его плоть зажила собственной жизнью.

— Тише, Орис, — спокойно произнесла нефилим. — Это твои органы встают на свои места. Кости срастаются, а мышцы сплетаются вновь. Они изгоняют из тела смерть, коей там места нет.

Кровь под пальцами стала густой и темной. Под ее вязкой пеленой края раны принялись сходиться сами-собой.

— Ты такой молодец, мой старый друг, — чародейка облизала пересохшие губы. — Осталось совсем немного.

Прошло несколько минут, показавшихся Вендалу вечностью. Но тело отца заметно расслабилось и перестало содрогаться. Грудь начала вздыматься ровнее, а на щеки вернулось подобие румянца.

— Дайте своему королю попить, — Орис Винграйн закашлялся.

Служанки тотчас засуетились, чуть не сбив оцепеневшего лекаря. Одна из них подала стакан с водой. Вендал взял его и поднес к губам отца. Приподнял его голову, чтобы тому было удобнее.

Орис Винграйн сделал несколько глотков и поморщился.

— В следующий раз подайте вино, — проворчал он.

Но девушки вместо того, чтобы испугаться, радостно расплакались.

— Все вон из комнаты, — велел король. — Я хочу остаться наедине с сыном и Авершам.

Служанки спешно раскланялись и повлекли прочь оторопевшего лекаря.

А Эстлин взяла из рук Вендала протянутую ей тряпицу и стала рассеянно вытирать от крови дрожащие пальцы.

— Прежде, чем начнешь меня благодарить или проклинать, расскажи, что произошло, — попросила чародейка.

Король тяжело вздохнул. Поморщился. Грудная клетка все еще ныла, а тело было слабым.

— Отец, — принц присел на корточки возле кровати и взял родителя за руку. — Кто это сделал?

Орис Винграйн заговорил медленно и устало:

— Когда портал за Вендалом закрылся, я хотел поговорить с Пророком. Хотел еще раз услышать от него, что у вашего союза есть некая важная цель. Думал, это успокоит и меня и собравшихся. Но Пророк исчез. Никто в зале даже понять не успел, как он это сделал. Но твой брат, Авершам. Он словно обезумел. Вырвал меч у ближайшего к нему стражника и без объяснений принялся рубить всех вокруг.

— Далейн? — удивленно переспросил принц, нахмурившись.

— Кердас, — в один голос произнесли король и чародейка.

Лицо Эстлин побледнело настолько, что казалось белее лица раненого монарха. Она плотно сжала губы и покачала головой. Будто отказывалась верить словам Ориса. Быть может, она допустила ошибку в лечении, и он бредит?

— Далейн и стражники пытались его остановить, но он никого не слышал, — продолжал король. — Началась паника. Стража пыталась пробиться к нам сквозь кричащих людей. Одни спешили на помощь. Другие пытались спастись. Кердас швырнул в толпу мой трон. Пытался меня убить, но смог только серьезно ранить. Далейн подоспел. Между ними завязалась драка. Кердас в исступлении закричал, что Пророк обманул его. Он ранил Далейна, но Малисса открыла портал. Они успели уйти в него, а Кердас прыгнул за ними следом. Все произошло очень быстро. Я потерял сознание. Очнулся уже здесь. Камергер сказал, что почти все слуги разбежались. Не говоря уже о гостях. Кто остался в замке, прячется в страхе. Их ждет большой сюрприз, что я не умер.

Губы Ориса Винграйна растянулись в слабой улыбке.

Следующую фразу он произнес словно бы нехотя, но тоном вполне примирительным:

— Спасибо, Авершам.

Она словно не услышала.

— Ничего не могу понять, — Эстлин подняла на Вендала растерянные глаза. Снова покачала головой: — Это какая-то ерунда. Кердас просто не…

Ее взгляд остановился.

Внезапно Авершам поняла, сколь глупа была. Мудрейшая героиня Срединного Мира! Не видела того, что происходило прямо перед ней.

Внешне сдержанный, Кердас не знал пощады в приступах ярости. Он казнил и миловал совершенно беспристрастно. Не ведал страха. Именно он довел ее до дверей в тронный зал Владыки Преисподней. И вышел обратно. Один. Он прошел орду демонов. Кердас, который был столь молчалив и собран, на деле оказывался скрытным. Он предпочитал переживать трудности в одиночку. Не умел выразить ни свою любовь к Малиссе, ни простое недовольство неудобной постелью или пересоленной едой. Как бы ни близки были нефилимы, о настоящих желаниях брата-великана они знали довольно мало. Казалось, их у него просто не было. Он шел с остальными, когда его звали. Или оставался в стороне, если их пути вдруг расходились. И лишь он один наведывался в Кархолл спустя годы войны за Эдвермор.

— …способен, — медленно произнесла чародейка.

Орис Винграйн крякнул от боли, пытаясь сесть в постели. Нутро все еще пекло после свежей раны.