Элизабет Линн - Зима драконов
– Мои люди и я охотимся ради пропитания, – возразил Карадур.
– Или удовольствия. Или для того, чтобы не терять навыка. Мои варги не едят, зато я нуждаюсь в пище. Ладно, не будем тратить время. Каков ваш ответ, милорд? Малыша обидеть не трудно. Так будет волчонок жить или умрет? Это ваш выбор. – Он сложил руки на груди.
Все, за исключением Финле, смотрели на Карадура. Л орд-дракон сидел в седле так, словно был высечен из камня. Наконец он тихо сказал:
– Лоримир.
– Милорд?
– Ты хорошо знал моего отца. Скал-си мне: как бы он поступил в такой ситуации? Вернулся домой, поджав хвост?
Капитан ответил не сразу – он колебался.
– Милорд, ваш отец, Черный Дракон, категорически отверг бы подобное предложение. Он сжег бы этот замок вместе со всем, что в нем есть, включая кости ребенка, превратив все в белый пепел.
На мгновение все увидели одну и ту же картину: Широко раскинув крылья, могучий черный дракон парит, словно громадный осенний лист, а потом опускается к сияющему замку. Белый огонь, безжалостный и обжигающий, точно солнечный ветер, вырывается из его разверстой пасти. Черные башни вспыхивают, как факелы. Каменные стены хрустят и сгибаются, подобно горягцей бумаге…
Даже Гортас увидел это. И его красные глаза потускнели.
Карадур кивнул. Он заговорил громко, чтобы все солдаты могли его услышать.
– Монстр, я не стану бесчестить мертвых. И не буду поворачивать обратно. Вместо этого я заключу договор с твоим хозяином. Я вызываю его либо любого его воина на поединок: схватку до смерти одного из соперников. Если победу одержу я, ребенок будет возвращен мне, а ты и твои варги больше никогда не будут охотиться на моей земле. Если я проиграю, твой хозяин получит мой замок я все мои владения.
– О боги, милорд, что… – едва слышно заговорил Лоримир, но Карадур жестом приказал ему молчать.
Солдаты начали переглядываться.
– Интересное предложение, милорд Дракой. Где и когда вы предлагаете провести поединок и каким оружием?
Карадур пожал плечами.
– Поскольку я вызываю на поединок твоего хозяина, выбор за ним.
– Понятно. – Гортас зевнул. – Я передам моему хозяину ваше предложение.
– Нет. – Карадур сделал быстрое движение рукой. Все лучники мгновенно подняли луки и вытащили стрелы – каждый был готов стрелять. – Ты примешь или отвергнешь мое предложение сейчас.
Гортас замер.
– Если ты убьешь меня, волчонка ждет ужасная смерть, – скрипучим голосом проговорил он.
– Я буду скорбеть о нем до конца моих дней, – спокойно заявил лорд-дракон. – Но ты будешь мертв, а черед твоего хозяина наступит очень скоро.
– Ты не сможешь убить моего господина.
– Думаю, смогу.
– Ты ничего не знаешь. Думаешь, он чародей, начинающий волшебник, которого ты когда-то знал. – Голос Гортаса был полон злобы. – Но он мрак и разрушение. Он пожиратель света, император отчаяния. Воины, принцы и волшебники склоняют перед ним головы. Его имя звучит сквозь столетия. Ты услышишь его перед смертью.
Солдаты не выдержали и возмущенно закричали. Варги вскочили на ноги и начали рычать. Когда шум стих, Карадур сказал:
– Ты хорошо говорил за своего хозяина. Но спасет ли он тебя от стрел моих лучников? Так мы договорились? Или ты предпочитаешь умереть вместе с варгами?
Гортас злобно зарычал.
– Я же сказал, что не могу…
– Лучники, не стреляйте в человека, но убейте варгов. Лучники мгновенно спустили стрелы. Трое варгов упали в снег и забились в конвульсиях, в каждого вошло десяток стрел с треугольными наконечниками. Воздух наполнился отвратительными запахами гниения и разложения. Гортас замер в неподвижности. Посох в его руке задрожал от бессильной ярости.
– Тварь, от твоего ответа зависит, будешь ты жить или пет. Говори. Да или нет?
– Да! – выкрикнул Гортас. Наклонившись вперед, Карадур жестко сказал:
– Если ребенок пострадает, я сожгу замок и всех, кто в нем окажется. А сейчас ты можешь идти.
Несколько мгновений ничего не происходило. Потом появился серый дым. Гортас-человек исчез. На его месте возник варг, стремительно бегущий по снегу к замку.
ГЛАВА 18
После обеда, когда в лагере стало тихо, Соколица о чем-то спросила Маргейна, а потом направилась в палатку Карадура. Она обратилась к стоявшему на посту у входа Рогису:
– Спроси, будет ли говорить со мной лорд-дракон.
Внутри было светло от зажженных свечей, и после тесной палатки, в которой спала Соколица, шатер Карадура показался ей просторным: в нем стояли две соломенные постели, жаровня, стул и деревянный сундук.
Азил Аумсон сидел, скрестив ноги, на одной из постелей, его лицо оставалось в тени. Карадур с книгой в кожаном переплете устроился на стуле.
– Милорд, прошу меня простить за беспокойство. У меня есть просьба.
– Ты можешь говорить. – Карадур отложил книгу и повернулся к Соколице. Она почувствовала, как между ними возникает связь. Мышцы напряглись под рубашкой Карадура. Его кожа сияла, точно полированный металл в ярком свете. – Чего ты хочешь?
– Милорд, я пыталась… услышать моего друга Медведя весь день и весь вечер. Но мне не удалось его найти. Я хочу покинуть лагерь, чтобы отправиться на поиски. А когда я его отыщу, прошу разрешения рассказать ему о том, что сегодня произошло.
– Ты уже покидала лагерь без моего разрешения, Охотница. – Женщина ничего не ответила. – Хорошо. Ты можешь рассказать своему другу Медведю все, что посчитаешь нужным. И передай ему, что мое предложение остается в силе.
– Я передам ему, милорд. Благодарю вас. Карадур вновь открыл книгу, но потом добавил:
– Охотница, что говорят люди о сегодняшних событиях?
Соколица ожидала этого вопроса.
– Милорд, они с радостью прикончили варгов и охвачены гневом из-за ребенка. Солдаты готовы штурмовать замок, поскольку многие полагают, что он плохо защищен. Однако они нам верят и не сомневаются, что вы не станете подвергать риску своп владения. Солдаты уверены в том, что вы непобедимы.
Она увидела, как Карадур и Азил переглянулись.
– Непобедимых людей не бывает, – сухо заметил лорд-дракон. – Спасибо, ты можешь идти. Удачного полета.
Женщина вышла из шатра. Небо закрывали тучи, но лагерь окружало кольцо горящих факелов; их пламя поможет ей найти дорогу назад. Она изменила форму и взмыла в воздух. Соколицу неожиданно охватило желание освободиться от всего, кроме ветра, неба и запаха далекой земли. Она летела, и постепенно ей становилось легче.
Осторожно открыв свой разум, она позвала Медведя. Он может услышать ее и ответить. Или услышать и не пожелать вступать в разговор. Возможно, после воздействия тумана его восприятие ослабело – и тогда он не отреагирует па ее зов.
