Яна Поль - Проклятый
Немного потрясенный подобными откровениями, Мариус не сразу нашелся, что сказать.
— Полагаю, Гаррет еще не в курсе.
— Он узнает обо всем в свое время.
— И будет страшно зол.
— В этом весь он, — Оракул улыбалась.
— А когда ты определила в союзники меня?
— Когда увидела маленького мальчика, получившего оплеуху от отца, с которым он не желал соглашаться.
Моргот замер, как если бы в него попало поражающее заклятие. Он помнил тот вечер.
— Уже тогда я знала, что ты станешь не просто моим союзником, но и то, что без тебя все закончится, не успев даже начаться...
— 31 —
Апрель, 1987 год
Базель-Штадт. Беттинген. Поместье главы клана Моргот
С того дня прошло больше месяца. Мортимер выставил кухарку с дочкой за дверь на следующий день. Тогда Мариус видел Алису в последний раз. Он запомнил свою подругу маленькой, яркой, как солнышко, девочкой с пластырем над левой бровью — ее зацепило разлетевшимися осколками витража.
Эрих продолжал заниматься с внучатым племянником, а Эллин взялась учить сына музыке. По распоряжению леди Моргот в гостиной поставили пианино, что вызвало неудовольствие главы семьи, но возражать Мортимер не стал. Первое время мальчик скучал по Алисе и их играм, но со временем стал забывать. Занятия выматывали его. Ему нравились уроки с Эрихом, но совершенно не нравилось разучивать ноты. Отец почти не бывал дома. Временами Мариус тосковал по нему и вечерам, которые проводил с ним.
В один из таких дней Мариус спустился в гостиную ближе к четырем. Он знал, что мама будет ждать, чтобы позаниматься музыкой перед ужином, но леди Эллин не оказалось на месте. Вместо нее на мягком пуфике сидела незнакомка и играла красивую грустную мелодию. Мариус повис на перилах и уставился на незваную гостью. Она сидела к нему спиной, и он видел только ее длинные черные волосы.
— Где моя мама? — важно поинтересовался Мариус.
Мелодия оборвалась.
— Она скоро придет.
Глаза мальчика удивленно распахнулись — этот голос ему уже доводилось слышать.
— Вы мой новый учитель музыки?
Она рассмеялась.
— Нет, Мариус.
— Тогда кто вы? И откуда знаете, как меня зовут?
Черноволосая незнакомка все же повернулась. На ее симпатичном лице играла улыбка.
— Меня пригласила твоя мама, и я жду ее.
Мариус хмурился, придирчиво рассматривая женщину. Его что-то смущало, но он не мог понять, что именно.
— Это ведь вы приходили к папе, тогда?
— Ты наблюдателен, — кивнула она.
— Вы заклинательница?
— Не совсем.
— Но я чувствую вашу магию.
Мариус понял, что было не так, но ввиду своей неопытности разобрался не сразу. Эрих уже учил его, как распознавать чужую силу.
Она выразительно приподняла брови.
— Не только наблюдателен, но и еще талантлив не по годам.
Мариус перепрыгнул через оставшиеся ступеньки и приблизился к ней.
— Вы морочите меня, зачем? — сцепив руки за спиной, мальчик привстал на носочки. — Как ваше имя?
Ответов он не получил: в комнату вошла Эллин. Она замерла на пороге, испуганно переводя взгляд с сына на женщину в черном.
— Иди к себе, Мариус. Быстро! — добавила она.
Мариусу не оставалось ничего другого, как подчиниться. Еще раз взглянув на незнакомку, которая проводила его улыбкой, он поднялся к себе.
* * *Леди Моргот была напряжена. Она с опаской смотрела на ту, кого все называли Многоликой, ожидая вот-вот увидеть ее истинное лицо. Прежде ей не доводилось встречаться с Оракулом. Будучи впечатлительной, Эллин старалась держаться подальше от того, что могло повлиять на ее богатое воображение.
— У вас чудесный сын, леди Эллин, — Многоликая улыбнулась, но заметив, что хозяйка дома не настроена вести светскую беседу, перешла к делу. — Для чего вы пригласили меня?
— Я думала, Оракулу будет известно все наперед.
— Распространенное заблуждение, — произнесла Оракул. — Все считают, что мне открыт каждый шаг любого из живущих, известны все их мысли и поступки. Это не так. Но из поколения в поколение старшие заклинатели стращают своих детей подобными баснями и придумывают различные суеверия. Например, если посмотреть мне в лицо, то можно накликать на себя беду и несчастья, — Многоликая закрыла крышку пианино и добавила: — Вы ведь тоже боитесь?
Эллин смутилась и промолчала.
— Но вы правы. Я знаю, что вас тревожит и зачем искали встречи со мной. Просто хотела быть вежливой и услышать все из ваших уст.
— Простите, — наконец выдавила она. — Я действительно опасаюсь того, чего никогда не смогу понять.
— Ценю подобную честность, Эллин, — кивнула провидица. — И уверяю, что вы не увидите того, чего так боитесь.
Заклинательница прошла по просторному залу и присела на край дивана — напротив провидицы. Она нервно смяла край юбки и долго молчала, прежде чем заговорить.
— Я знаю, что вы ведете дела с моим супругом. Вы заодно с Братством?
— Нет, — склонила голову Многоликая. — Я просто храню чужие тайны, как свои собственные.
— Но вы знаете какую политику ведет Братство, и чего оно добивается. Их должен кто-то остановить! Почему вы не расскажите обо всем Совету и королю? Ведь это длится уже не одно столетие, — леди повысила голос и забыла о своем смущении.
— А почему вы не попросите короля об аудиенции и не соберете Совет, чтобы открыть его лидерам правду? — подалась вперед Оракул и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Вы боитесь. За себя, за свою семью, за сына, — она выдержала паузу. — Я тоже боюсь. Не за себя, а за жизни сотен людей, как и за вашу. Будет война, и после нее не останется ничего. Придет время, и Братство падет. Без жертв не обойдется, но это будет куда меньшая цена.
Повисло тягостное молчание, которое нарушила провидица:
— Но вы позвали меня обсудить не это.
Эллин нервно облизала пересохшие губы и расправила юбку на коленях.
— Мой сын... Я не хочу, чтобы он стал таким же, как Мортимер. Я не хочу для него того будущего, которое может предложить Братство, — в ее глазах была мольба. — Я знаю, как все устроено... В смысле ваша магия. Судьба… Она многогранна, и есть много возможных исходов.
— Не всегда.
— Прошу, скажите, что есть другой путь для моего мальчика!
Многоликая медленно поднялась, отбросила назад длинные волосы и прошла к окну. Солнце почти зашло, и лиловое небо завораживало. Эллин наблюдала за ней, затаив дыхание.
— Очень давно один человек сказал мне, что заклинатели платят не только за свою магию, но и за принятые решения, цена за которые порой слишком высока.
