Маргарет Штоль - Прекрасные создания
— Ты уверена, что хочешь…
— У нас нет времени для разговоров!
Не найдя ручки, Женевьева повернулась к старухе.
— Как открыть дверь?
Встав на цыпочки и подняв руки вверх, Айви прикоснулась к гладкому камню, выступающему над дверным косяком. В свете зарева от далеких пожарищ Женевьева увидела полумесяц, высеченный на поверхности камня.
Айви толкнула руками тайный рычаг. Каменная дверь со скрипом открылась. Айви спустилась на пару ступеней и, пошарив рукой в темноте, вытащила небольшой предмет — восковую свечу.
В свете свечи Женевьева осмотрела помещение (всего несколько шагов в длину и ширину) и боковые стены. На почерневших деревянных полках стояли банки, пузырьки и бутылки. В некоторых из них хранились лепестки цветов и какие-то порошки. В других была налита темная жидкость. В центре помещения стоял каменный стол, на котором лежал старый деревянный ящик. На его крышке был вырезан тот же полумесяц, что и на камне с тайным рычагом.
— Я не желаю ни к чему прикасаться, — прошептала Айви.
Она с испугом смотрела на ящик, словно тот был страшным существом.
— Айви, это просто книга.
— Просто книга? В твоем семействе не было простых книг.
Женевьева осторожно приподняла крышку ящика. Внутри лежал гримуар. Черный переплет из потрескавшейся кожи. Никакого названия. Только оттиск полумесяца. Женевьева аккуратно вытащила книгу из ящика. Ее не пугали слова суеверной старухи. Она так часто подшучивала над ней. Однако Айви считалась в округе очень мудрой женщиной. Она могла гадать на картах и чайных листьях. Мать Женевьевы советовалась с ней по всем важным делам — например, при выборе лучшего дня для посадки растений или при приготовлении травяной микстуры от простуды. Книга была теплой на ощупь. Казалось, что она живет и дышит.
— Почему тут нет названия? — спросила Женевьева.
— Если на обложке не написано название, это не означает, что у книги нет имени. Оно перед тобой. Ты держишь в руках «Книгу лун».
Время поджимало. Нельзя было терять ни секунды. Женевьева побежала к угасавшим языкам огня. Назад, через темноту, к пепелищу Гринбрайра и телу Итана.
Листая страницы книги, она увидела сотни заклинаний. Но как найти нужное? Наконец она отыскала его. Текст был написан на латыни — языке, который она хорошо знала. Мать специально наняла гувернера с Севера, чтобы он обучил дочерей самому важному для их семейства языку. Женевьеве требовалось заклятие, отменяющее смерть. Она положила «Книгу лун» на землю рядом с Итаном. Ее палец заскользил по первым строчкам заклинания.
Айви схватила ее запястье.
— Не каждая ночь годится для колдовства. Полнолуние предназначено для черной магии. Половинки луны способствуют белой магии. Новолуние отведено для нейтральных действий.
Женевьева вырвала руку из костлявых пальцев старухи.
— У меня нет выбора. Это единственная, ночь, оставшаяся в моем распоряжении.
— Мисс Женевьева, вы должны понять. Заклинания этой книги не просто творят магию. Каждое из них предполагает сделку. Если вы воспользуетесь «Книгой лун», вам придется отдать ей что-нибудь взамен.
— Меня не волнует цена! Речь идет о жизни Итана. Ради него я готова на все!
— Этот парень умер. Его застрелили. Воскрешая Итана, ты попираешь законы природы. Пойми, дитя! То, что ты хочешь сделать, противоестественно и неправильно.
Женевьева знала, что Айви права. Мать часто говорила им с Евангелиной о том, что нужно почитать законы природы. Сейчас она переступала черту, которую не смела перейти ни одна чародейка их семьи. Но этой ночью они все погибли. Мама, Евангелина… Она осталась одна. Ей нужно было попытаться.
— Нет!
Отпустив наши руки, Лена разорвала круг.
— Вы поняли? Она вошла во Тьму. Женевьева применила темную магию.
Я схватил ее за локоть. Она хотела вырваться, но силы были неравными. Обычно я чувствовал, как от Лены исходила солнечная теплота. На этот раз я ощутил что-то вроде торнадо.
— Лена! Она — не ты! А он — не я. Мы видели события прошлого столетия.
Похоже, у нее начиналась истерика.
— Нет! Она — это я! Вот почему медальон рассказал мне о судьбе Женевьевы. Талисман предупреждает меня. Мы с тобой должны расстаться, чтобы я не навредила тебе после того, как уйду во Тьму.
Мэриан открыла глаза, и я мог поклясться, что они никогда не были такими большими. Ее короткие волосы, обычно аккуратно причесанные, торчали в разные стороны. Она выглядела ошеломленной и в то же время восхищенной. Я узнал этот взгляд. Он напомнил мне взгляд мамы — неутомимой искательницы приключений.
— Ты еще не объявлена, Лена. Ты не хорошая и не плохая. Наверное, так себя чувствуют все девушки в семействе Дачанис, когда им исполняется пятнадцать с половиной лет. Я знавала многих чародеев — темных и светлых. В том числе и из твоей семьи.
Лена с изумлением посмотрела на Мэриан. Та все еще не могла опомниться после нашего совместного видения.
— Почему ты решила, что уйдешь во Тьму? Заразилась мелодраматизмом от Мэкона? Успокойся, милая.
Каким образом она узнала о дне рождения Лены? Откуда ей было известно о чародеях?
— Вы раздобыли медальон Женевьевы? Может, расскажете мне о нем поподробнее?
— Мы не знаем, что делать. Все говорят о нем разное…
— Покажите мне его.
Я снова сунул руку в карман. Лена сжала мое запястье, пробудив во мне волну сомнений. Мэриан дружила с моей мамой. Я считал ее почти родней. Мне трудно было заподозрить ее в дурных намерениях, но я недавно выследил Эмму, которая отправилась на болота, чтобы встретиться с Мэконом Равенвудом. Кто бы мог подумать, что такое возможно?
— Мы не знаем, можем ли довериться вам.
Я едва не сгорел от стыда, произнося эти слова.
— «Если хочешь понять, насколько можно доверять твоему собеседнику, доверься ему».
— Элтон Джон?
— Очень близко. Эрнест Хемингуэй. В каком-то смысле он был рок-звездой для своих современников.
Я улыбнулся, но Лену трудно было переубедить.
— Почему мы должны доверять вам, если все остальные скрывают от нас какие-то тайны?
Мэриан вздохнула и перешла на серьезный тон.
— Потому что я не Эмма и не дядя Мэкон. Я не твоя бабушка и не тетя Дельфина. Я смертная женщина, соблюдающая нейтралитет между черной и белой магией, между Светом и Тьмой. Ведь кто-то должен находиться между ними — нейтральный для их притяжения. Этим человеком и являюсь я.
