Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы
— Дрокус прав, — кивнул Гарон. — Вспомните летописи. Какими были дарии, когда наши предки прилетели на Дар? Почти такая же звероподобная раса, не знавшая даже огня.
— Выходит нам повезло, — хмыкнул Вайнас. — Я лично этих примитивных дикарей привлекательными не нахожу.
— Но их самки нам подходят, — возразил Беред.
— Ты это уже выяснил? — спросил я.
— Не смог удержаться от гона. К сожалению, моя избранница погибла во время соития. Их все-таки придется изменить, но это лучше, чем ничего.
— Решено, мы остаемся здесь, — веско сказал Гарон. Мы все подняли правую ладонь в традиционном знаке согласия.
Оставив законсервированный корабль в одном из кратеров спутника голубой планеты, мы в ипостаси драконов отправились осваивать новый дом. Планету мы назвали Террой, что на дарийском означало дом, а на языке касан — земля.
Первое поколение даркосов, рожденное от местной расы, не оправдало наших надежд. Они были слишком примитивны, потому их пришлось уничтожить, но инстинкт был удовлетворен, что давало время на генетические эксперименты. Потребовалось 15 поколений целенаправленного изменения генома первобытных людей, прежде чем получилась устойчивая к наследованию комбинация. Она была достаточно агрессивной, чтобы доминировать при скрещивании с изначальным геномом. Новый человек, как мы назвали результат наших экспериментов, был точной копией дариев.
Когда новых людей стало больше шестисот особей, мы разделили их поровну и отправились осваивать новые территории. Только Гарон, как старейшина, остался в месте нашей высадки. Проведя больше трех столетий вместе, мы хотели уйти подальше друг от друга. Я со свой сотней пошел на север. Привычка к холодному климату Касан сыграла свою роль.
Все, кроме Дрокуса, по мере освоения новых территорий, вносили изменения в геном человека, чтобы лучше приспособить его к новой среде обитания — так появились расы. Мы передали нашим людям языки родных миров: дарийский, касан, ханьский, расми и прочие. С веками они видоизменились до неузнаваемости, распались на диалекты. Наши потомки, став совершеннолетними, брали с собой часть племен и уходили дальше, на север, юг, запад и восток — так возникали страны и государства.
Люди поклонялись нам как богам, строили в нашу честь храмы и зиккураты, создавали религии. Время от времени мы воевали между собой, уничтожая народы, стирая без следа цивилизации, чтобы потом создать новые. Это помогало сохранить запрет на технологию. Никто из нас не хотел повторения Дарианского мятежа.
↑
Глава 35. Первый урок
После обеда мы перебрались в библиотеку. Заходящее солнце окрасило интерьер в розоватые тона.
— Научи меня магии, — попросила я Квинта.
— Я требовательный учитель — на поблажки не надейся.
— То что нужно, хоть чему-то научусь.
— Даже не сомневайся, но есть одно условие: став моей ученицей, ты будешь подчиняться мне во всем без оговорок и претензий.
— Само собой. Как долго продлится обучение, господин учитель?
— Учиться тебе придется всегда, но первое время строго под моим руководством.
Я скривилась, будто лимон откусила. Быть вечной студенткой не по мне. Квинт понимающе усмехнулся, знал, как я отношусь к учебе. В школьные годы я постоянно жаловалась ему на скуку.
— "Учиться, учиться и еще раз учиться", — со вздохом процитировала я вождя мирового пролетариата. — Почему так долго?
— Магия бесконечна. Она многолика и разнообразна. Никаких сроков не хватит, чтобы овладеть ею полностью. Тебе самой будет мало. Каждый раз, добившись чего-то нового, ты не сможешь остановиться на достигнутом, захочешь пойти дальше. Правда, у каждого мага есть свой предел. Как правило, он определяется его способом владения Силой.
— Это как?
— Кому-то нужны заклятья, кому-то зелья и травы, кому-то артефакты и амулеты, а кому-то достаточно мысли, желания или веры.
— Вера — тоже магия?
— Я бы назвал ее магией людей. Вера способна на чудеса, когда верующих много.
— Так люди обладают магией?
— Не совсем. Их способности латентны и отчасти интуитивны. У кого-то они развиты сильнее, у кого-то слабее.
— Значит, интуиция — латентные магические способности?
— Именно. С чего бы ты хотела начать обучение?
— Что, прямо сейчас?
— Почему нет?
— Тогда с фаербола, — я представила себя крутой магичкой, швыряющей огненный шары направо и налево.
— Не пойдет. Это боевая магия — для нее нужна соответствующая подготовка.
— Ладно, а что ты тогда посоветуешь в качестве старта?
— Я бы начал с телекинеза.
— Отлично! Я готова. Приступим?
— Если ты так рвешься в бой, то попробуй мысленно зажечь свет, — он указал на торшер.
— Как!?
— Вот так, — лампа зажглась и через пару секунд погасла. — Твоя очередь.
— Нет, я не могу.
— Это простейший пример, Алиса. У тебя получится, просто поверь, что сможешь это сделать. Представь себе детально, как это происходит, и пожелай.
Я представила и пожелала, но свет не загорелся.
— Не могу. Видишь, ничего не выходит.
— С первого раза ни у кого не получается. Соберись, выбрось из головы посторонние мысли. Смотри на лампу. Есть только ты и она, а еще свет, который должен гореть. Он тебе нужен, жизненно необходим. Ты хочешь зажечь его, ведь тьма давит и пугает. Тебя может спасти только свет — так пусть он горит, — мягкий баритон Квинта гипнотизировал.
Мое сознание медленно погружалось в транс. Лампа вдруг стала так близка, будто я слилась с ней воедино. Прохладный пластик абажура, стекло лампочки, бегущий по проводам ток — стали продолжением моего тела. Нить накала пульсировала в такт моему дыханию. Она просила, умоляла о свете, он был ее жизнью. "Да будет Свет!" — приказала я ей мысленно, не к месту вспомнив анекдот про электрика, который с этими же словами перерезал провода. Но в моем случае свет вспыхнул, да так, что лампочка взорвалась. Я инстинктивно вскинула руку, защищаясь от ее осколков, но они не разлетелись в стороны, как должны были, а мягко опустились на журнальный столик. Мой наставник подстраховался.
— Слишком сильно, — строго сказал он. — Искусство мага не в Силе, а в умении ею управлять. Я встречал тех, кто смог победить более могущественного противника, лишь благодаря своему мастерству владения магией.
— Но у меня опыта ноль без палочки! Чего ты хочешь? — я обиженно надула губы. Мог бы и похвалить. Мне все-таки удалось зажечь лампу, пусть и фатально для нее.
