Сердце волка (СИ) - Шнайдер Анна
Волчица кивнула и лизнула мою щёку.
— Вот почему я не прошла Ночь Первого Обращения. — Я погладила её по голове, продолжая говорить. — Ты не чувствовала любви и тепла, поэтому и не пришла. Не откликнулась на зов зелья, забилась глубже… Значит, тебе нужна любовь, Ронни?
Она вновь кивнула и вдруг заплакала.
Воспоминания проносились перед моими глазами — одно за одним, одно за одним…
Вот я в три года разучиваю на день рождения отца весёлую песенку, залезаю на стул и самозабвенно пою — и вдруг встречаюсь взглядом с ледяными глазами калихари… А потом замечаю, что гости смотрят на меня так, будто перед ними какое-то безобразное чудовище. Соскакиваю со стула и убегаю…
Вот я иду по улице — сегодня мне исполнилось десять — и замечаю милого маленького мальчика лет шести. Улыбаюсь ему, а когда он вздрагивает и бросается прочь, моя улыбка постепенно тает…
Вот я бегу, как шальная, спасаясь от очередных преследователей, и острый булыжник попадает мне в спину, прожигая её огнём…
Вот я падаю в грязь от попавшего в висок камня, а поднимая глаза, вижу ухмыляющееся лицо Джерарда…
Вот я раздеваюсь, готовясь к первому обращению, и слышу вокруг себя смешки и улюлюканье…
… В конце концов я плакала вместе с волчицей, прижимая её к себе. Я оплакивала своё несчастное детство, презрение окружающих, предательство брата…
И почти пропустила тот миг, когда волчица исчезла в ослепительном свете. Но в то же мгновение поняла, что теперь нет никаких «я» и «волчица» по отдельности.
Теперь есть только я.
Я, Рональда, белая волчица.
Когда я очнулась, Дэйн целовал мои мокрые от слёз щеки.
— Всё получилось, — улыбнулась я ему.
— Я знаю, — он кивнул и ласково погладил меня по волосам. — Теперь нам остаётся только ждать. Ты подчинила свою волчицу, но никто не знает, когда она решит себя проявить. Не бойся, ты не сойдёшь с ума в момент обращения, будешь контролировать чувства и эмоции, хотя какое-то время придётся попотеть, привыкая к новому телу и новым ощущениям. Но ты справишься, Ро, я знаю.
Я кивнула и потянулась к его губам.
И в тот миг, когда Дэйн поцеловал меня…
Нет, раньше, конечно, тоже было очень приятно, но теперь!..
От нахлынувших эмоций я задрожала, словно лист на ветру, и крепче прижалась к Дэйну, будто хотела слиться с ним в единое целое.
— Ро…
— Дэйн…
Я застонала, а он зарычал.
И вдруг… треск, и по моим рукам заструилось что-то тёплое.
Я замерла, а Дэйн, оторвавшись от моих губ, засмеялся. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что произошло.
Оказалось, я порвала ему рубашку выпущенными когтями. А потом и с наслаждением впилась в спину. Так что струившаяся по моим рукам жидкость была кровью Дэйна.
— Извини, — я смутилась.
— Не нужно извиняться, — он вновь засмеялся. — Это нормально и… и прекрасно, Ро.
— Да? — Я в ужасе уставилась на окровавленные ладони. — То, что я сделала тебе больно — прекрасно?!
— Мне не было больно. Ни капельки. — Дэйн поцеловал обе мои ладони и вдруг нахмурился. — Но я думаю, пару дней нам лучше не встречаться. Будешь спать без снов.
— Почему? — я так огорчилась, что чуть не заплакала.
Дэйн улыбнулся, погладил меня по щеке… И я почувствовала, что закрываю глаза и куда-то проваливаюсь.
— Потому что я слишком сильно тебя хочу, милая Ро, — прошептал он и легко поцеловал меня в губы.
А потом я проснулась.
Сердце стучало, как бешеное.
Неужели получилось?.. Неужели я смогла?.. О Дарида, впервые в истории оборотень подчинил внутреннего волка до обращения!
Я засмеялась, зарывшись лицом в подушку.
Пройдёт время, и однажды я смогу обратиться. Я стану белой волчицей! Такой же, как другие оборотни...
И тут я вспомнила, что отреклась от родственников и клана. Вспомнила, что больше не в Арронтаре, и никогда туда не вернусь. И неважно, стану я волчицей или нет — я не смогу забыть презрительное отношение к себе, каждый брошенный камень, предательство близких, и особенно — брата.
Теперь мой дом здесь. Здесь меня приняли такой, какая я есть, окружили теплом и заботой. Этого не было в Арронтаре, даже когда я была маленькой. Там я — отверженная, и всегда буду ею. Я всегда буду помнить об обидных словах, о причинённой мне боли, об отречении. Наверное, когда-нибудь я смогу отпустить своё прошлое. Но простить — нет. Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу искажённое неприязнью лицо брата.
А здесь… Я вспомнила глаза Грэя в тот момент, когда мерила платье. Маленькие ручки Эдди, обнимающие мою шею. Слова Араилис: «Я очень хочу быть твоим другом». Ободряющую улыбку Гала, поддержку Дарта и Тора... Они приняли меня в собственном доме, хотя я была им совершенно чужой. Они приняли меня.
Здесь, в Лианоре, за прошедшую пару недель со мной случилось больше хорошего, чем за всю жизнь в Арронтаре.
Подчинение внутреннего волка — это, конечно, замечательно, но это было нужно только для того, чтобы не причинить вреда тем, кого я полюбила. Мои так называемые «родные» никогда не узнают о том, что их жаба-Рональда всё-таки стала волчицей.
Я поднялась с постели. За окном разгорался рассвет, и в доме стояла полная тишина, нарушаемая только тихим шелестом колыхающихся на ветру занавесок. Я прижала руки к груди и засмеялась.
Мне было так хорошо сейчас. Мне никогда не было так хорошо раньше!
Волчица внутри меня фыркнула и свернулась калачиком. Ей тоже было хорошо.
Внезапно в дверь тихо постучали.
— Ронни?
Я узнала этот негромкий голос сразу.
— Грэй? — прошептала я, распахивая дверь. — Что-то случилось? Почему ты не спишь?
Погрузившись в собственные эмоции, я совершенно забыла о том, что на мне надето. И теперь, заметив немного ошарашенный взгляд мужчины, слегка смутилась.
Впрочем, ненадолго. Рубашка была почти до пола, вырез небольшой — почти платье, в общем. Я неуверенно поджала пальцы на босых ногах, раздумывая, что же делать. Захлопнуть дверь? Попросить отвернуться? Или оставить, как есть?
— Этот же вопрос я хотел задать тебе, — улыбнулся наконец Грэй, поднимая голову, чтобы взглянуть мне в глаза. — Почему ты не спишь, Ронни?
— Откуда ты… — начала я, но тут взгляд мужчины изменился.
— Что ты сделала со своим лицом?!
Я растерялась.
— Ничего…
— Да ладно! — Грэй взял меня за локоть и потащил внутрь комнаты, захлопнув входную дверь. Подвёл к зеркалу и заявил:
— Смотри!
Я послушно посмотрела на своё отражение, и тут же охнула от удивления.
В целом всё осталось по-прежнему. Голубые глаза, широкие дуги бровей, большие жабьи губы. Изменилось только одно. Но и этого оказалось достаточно, чтобы выглядеть иначе.
Нос, похожий раньше на пятачок, стал… обыкновенным. Даже, наверное, изящным. По крайней мере он казался мне именно таким.
Подняв руку, я с изумлением ощупала новое «приобретение». И как это понимать?!
— Ронни!
Я вздрогнула, вспомнив о Грэе. Повернулась к нему и наткнулась на полный возмущения взгляд.
— Что это за эксперименты с внешностью? Сначала волосы, теперь нос! Ронни, ты чем занимаешься в свободное время?
Я помотала головой, по-прежнему ощупывая нос.
— Ничем… Грэй, честное слово! Я не знаю, как так вышло… Тебе не нравится? — закончила я несколько растерянно, всматриваясь в рассерженное лицо мужчины.
Неожиданно выражение его глаз смягчилось. Грэй поднял руку и, перехватив мои пальцы, всё ещё пытающиеся оторвать новое «образование» на лице, тихо сказал:
