Несомненно счастливый конец. Книга 2 - "Флада"

– Мам, – беззвучно позвала Ёну, как только они остались одни.

– Что? – отозвалась Сунчжон.

Ёну стала печатать что-то в телефоне. Ее давно интересовал один вопрос.

Ёну показала маме телефон. Она очень надеялась, что ее догадка неверна.

– Откуда ты знаешь? – удивленно спросила Сунчжон.

Ёну потрясенно взглянула на мать. В уголках глаз девушки появились слезы.

– Да, это случилось как раз в тот день. Мы тогда еще не переехали, значит, это было больше двадцати лет назад. Двадцать пятого июня, – вздохнув, начала свой рассказ Сунчжон, – Ок Сынхэ попросила, чтобы я привела тебя поиграть с Санхи. Ты ей очень нравилась. Поэтому в этот день я взяла тебя с собой на работу. – По мере того как она продолжала, лицо Сунчжон становилось все мрачнее и мрачнее. – Вы с Санхи играли вдвоем и в какой-то момент уснули. Внезапно у Санхи поднялась температура, и я помчалась с ней в больницу, а тебя оставила дома: тебя тогда было не разбудить. В доме оставалась только ты и Ок Сынхэ. Тогда-то все и произошло.

Ёну прикрыла глаза. В груди защемило. Значит, в тот день Ок Сынхэ все-таки потеряла ребенка.

– Что случилось с ребенком, непонятно. По словам Ма Чжинтхэ, Ок Сынхэ стала чрезмерно чувствительной, когда забеременела. Вот ребенок и не выдержал. И в больницу ее доставили слишком поздно…

Ёну удивленно уставилась на мать.

Прочитав сообщение, Сунчжон отрицательно покачала головой.

– Это случилось днем, когда Ма Чжинтхэ был на работе. Как бы он оказался с ней рядом?

Ёну нахмурилась, но Сунчжон продолжала:

– Ты крепко спала, да Ок Сынхэ и в голову бы не пришло просить тебя о помощи.

Ёну поняла, почему очнулась в том доме: двадцать лет назад она была там и спала где-то рядом.

– Я и представить себе не могла, что она будет считать тебя виноватой, – с печалью в голосе призналась Сунчжон. – Я подумала об этом только после того, как узнала, как она с тобой обращалась. Лучше бы она злилась на меня. Как можно винить пятилетнего ребенка?

«Дело не в этом, мама. Скорее всего, Ок Сынхэ помнит другую меня, ту, что попала в прошлое», – подумала Ёну. Она покачала головой, давая матери знак, чтобы та не терзала себя.

Закончив рассказ, Сунчжон обратилась к дочери:

– Ёну, неужели ты не хочешь снова говорить?

Если Сончжэ, затрагивая эту тему, был спокоен и старался поддержать Ёну, то Сунчжон задала этот вопрос почти раздраженно. Для нее здоровье дочери было на первом месте. Каким бы замечательным ни был ее зять, она не сможет его не винить, если с Ёну что-то случится. Но Ёну казалась совершенно беззаботной.

– Ладно. Раз ты спокойна и всем довольна, значит, и мне волноваться не о чем, – смирившись, вздохнула Сунчжон.

В этот момент раздался стук в дверь. Мать и дочь обернулись и увидели стоящую на пороге Сару. Сперва актриса сфотографировалась с тут же узнавшей ее Сунчжон, затем оставила свой автограф медсестре, и только после этого они с Ёну остались вдвоем.

– Я принесла тебе цветы, чтобы поздравить с беременностью. Очень красивые розовые розы, – расслабленно сказала Сара. Она знала, что Ёну потеряла голос, но, похоже, это не особенно ее беспокоило. – Правда, Сончжэ сказал, что розы у вас под запретом, поэтому я оставила их в машине. Ты не любишь розы? Почему? Потому что их красота напоминает тебе обо мне?

Ёну быстро набрала в телефоне сообщение:

Прочитав сообщение, Сара усмехнулась, встала и вышла из палаты. Через десять минут она вернулась с огромным букетом розовых роз в руках.

– Поздравляю с беременностью.

Ёну радостно улыбнулась. Сара, которая понятия не имела, что значат для Ёну эти розы, была озадачена ее реакцией.

– Мне очень жаль.

Извиниться ей следовало давным-давно. После всего, что случилось с Ёну, она не могла промолчать.

– Не знаю, как меня угораздило связаться с Ок Сынхэ, – честно призналась Сара. Ее глаза были влажными, а голос сдавленным, будто она еле сдерживает слезы. – Давайте жить долго и счастливо. В конце концов, побеждает не тот, кто богаче, и не тот, кто известнее, а тот, кто дольше проживет.

Ёну радостно кивнула и напечатала:

– Ох, сложно, наверное, все это писать, вместо того чтобы сказать словами… Саму-то тебя это не бесит? – вздохнула Сара, но, увидев, что Ёну ничуть не расстроена, тоже успокоилась. Оставалось надеяться, что когда-нибудь голос вернется. – Ты такая милая. Не обижаешься, что я тебя дразню? – слегка улыбнулась актриса. – Просто вдруг захотелось вернуться в Корею. Как будто меня кто-то позвал.

Ёну сразу поняла, что случилось. Ее брат здесь и собирается навестить ее во сне. Похоже, они еще не встречались.

– Я так испугалась, услышав, что с тобой произошло. Я очень рада, что теперь все в порядке, иначе я бы очень себя винила. Хоть меня это и не касается, но я тобой восхищаюсь, – сдержанно улыбнулась Сара. Она говорила с уверенностью настоящей суперзвезды.

В это же время Сончжэ подъехал к палатке напротив университета. Хозяин попросил его подождать двадцать минут, пока он приготовит новую партию токпокки, и Сончжэ присел на соседнюю скамейку, лениво осматриваясь по сторонам.

Ярко светило весеннее солнце. Все было усыпано лепестками вишни. Раньше он думал, что умрет прежде, чем вишня успеет расцвести. Кажется, это было так давно. Теперь все его мысли были заняты только Ёну.

Он был счастлив, и все-таки ему хотелось большего. Его любимая жена выжила, несмотря на то что с ней произошло, и каждый день улыбается ему. Их еще не рожденный ребенок здоров, и у него бьется сердце. Если бы не пропавший голос Ёну, жизнь была бы идеальна. Это все, что ему нужно. Если здоровью Ёну больше ничего не угрожает, то он примет эту жизнь такой, какая она есть. Поводов для счастья предостаточно.

Сончжэ улыбнулся своим мыслям и поднялся со скамейки, направляясь к палатке.

– Привет, – окликнул его кто-то из-за спины.

При звуке этого незнакомого, казалось бы, голоса Сончжэ захлестнули эмоции. Он медленно обернулся.

– Помнишь меня?

Сончжэ увидел незнакомца с золотыми, как весеннее солнце, волосами. Впервые он смог разглядеть его лицо. Весь остальной мир, казалось, померк.

Он никогда раньше не плакал по-настоящему. Да, порой слезы подступали к его глазам, но не более того. Ни разу эти слезы не текли по его щекам. Даже когда он умер в другом будущем. Даже когда Ёну упала с четвертого этажа. Даже когда он ругал Ёну за то, что та никогда не рассказывала о том, как с ней обращалась Ок Сынхэ. Он просил ее поделиться своей болью и дать волю слезам, но не плакал вместе с ней.

– Узнал?

Как он мог забыть? Это лицо было живо в его памяти. Втайне ото всех Сончжэ представлял себе, как его друг растет и взрослеет вместе с ним, гадал, каким высоким он вырос бы, как бы изменились его лицо и голос. Разве он мог его не узнать?

Сончжэ побежал навстречу давно потерянному другу.

«Прости. Ты должен был быть рядом все эти годы. Мы хотели вырасти вместе. Это было моим главным желанием».

Чем сильнее он приближался к блондину, тем сильнее тот менялся, становился младше, будто пытаясь доказать Сончжэ, что это действительно он. Когда Сончжэ заключил его в объятия, Саул был уже маленьким десятилетним мальчиком. Взрослый мужчина зарыдал, наконец давая волю всем тем чувствам, которые сдерживал столько лет.

Встреча тут же сменилась расставанием. Граница между мирами приоткрылась лишь на время. Стоило Сончжэ прикоснуться к мальчику, как Саул стал полупрозрачным. Сончжэ плакал, хватаясь за призрачную фигуру.

– Почему ты не приходил раньше?

Как же сильно он скучал.