Магия севера (СИ) - Арвен Лина
1 год после рождения дочери Арианы.
После того дня Арья и Ронан наконец-то смогли отдохнуть и их жизнь вернулась в прежнее русло. Девушка готовилась стать матерью, а Ронан управлял своим королевством. Через несколько дней должно было состояться празднование первого года жизни дочери Арианы Принцессы Леи и в скором времени Арья готовилась снова встретиться со своими подругами. Больше всего ей хотелось увидеть Селин — она только родила наследника и Арье не терпелось увидеть сына Бастиана.
Изначально Арья обрадовалась поездке в Иллюзион, а вот Ронан был против того, чтобы Арья ехала так далеко. Телепортом пользоваться он тоже категорически не хотел из-за состояния своей жены — боялся, что роды могут начаться раньше из-за нагрузки при телепортации. Его уверяли все, что это совершенно безопасно и для Арьи, и для близнецов, но Ронан стоял на своем — категорически запрещал жене ехать с ним. Тогда Арье пришлось использовать последний козырь — она пригрозила Ронану, что, если тот продолжит препятствовать ее поездке, она уедет рожать на свою родину, а по законам ее княжества отец сможет увидеть своих детей только, когда им исполнится 3 месяца. Ронан отступил, продолжая выражать свое недовольство, когда снова поднималась тема поездки.
В день поездки он приказал с самого утра начинать приготовления к отъезду — телепортом пользоваться он отказался и Арье пришлось принять условия мужа. Тем более, что он пообещал ей полный покой — она ничего не будет делать, Ронан все сам подготовит. Он с ужасом вспоминал первый месяц после трагедии, как мучилась от кошмаров Арья, как успокаивал ее по несколько часов, буквально убаюкивая, словно маленького ребенка. Он до сих пор помнил, как она дрожала в его руках, помнил ее огромные слезы и страх в глазах. И он мечтал, что, когда это кончится, они смогут спокойно выспаться, отдохнуть. Но сейчас ему опять было не комфортно. Но спорить с женой не стал, потом что угроза увидеть детей не раньше трех месяцев их жизни его откровенно пугала.
После обеда они должны были отправиться в путь и у Ронана было не так много времени, чтобы потренироваться, прежде чем начать подготовку к отъезду. Он не пропускал тренировки, с тех пор как не стало Бастиана, он стал серьёзнее относится к советам друга, которого ему так не хватало. Он чувствовал, что так становится ближе к нему. Ронан до сих пор не мог говорить о нем в прошедшем времени — язык не поворачивался. И когда его поправляли, это доставляло ему боль.
В тот день, когда случилась трагедия, унесшая жизнь его друга, Ронан ощутил, что большая часть его сердца умерла вместе с ним. Он страдал, ощущая острую нехватку бесед с другом, сражений на ристалище и просто молчания вдвоем — Бастиан был непросто другом, Ронан чувствовал, что они с ним были ближе друг другу, даже чем Бастиан с братом.
Ронан никогда не рассказывал Арье о своих душевных мучениях, хотя девушка чувствовала, что ее мужу плохо. Чтобы хоть как-то отвлечься от душевны страданий, Ронан вплотную занялся изучением военной стратегии, особенно после того, как Ариана отделила Иллюзион от других четырёх королевств. Отныне это были союзные королевства, а не империя. Ариана стала королевой и правила Иллюзионом сама. Новые условия жизни диктовали свои правила и Ронану пришлось принимать их. И чтобы не стать посмешищем он делал все, как когда-то советовал ему Бастиан.
Вновь и вновь отражая атаки своих спарринг-партнеров, Ронан усмехнулся мысли о том, что и после смерти Бастиан помогает ему. После спарринга он отправился в свои покои, необходимо было разбудить жену, позавтракать вместе и отправляться в путь. Но прежде всего завтрак с женой — это был особенный ритуал в их жизни. Время побыть вместе, вместе помолчать, или что-то обсудить, горячо споря, или просто выслушать ее сны или рассказ о каком-то платье. Ронан старался наслаждаться каждым мигом, проведенным рядом с любимой, словно помня о том, что жизнь слишком коротка и может прерваться в любой момент.
Глава 24
Каин и Амаляи. Первая годовщина принцессы Леи. Амалия.
Перемены в характере мужа Амалию иногда пугали, но несмотря на все, он ни разу не повысил на нее даже голос, что уж говорить о рукоприкладстве. Но со дня их свадьбы, которая обернулась трагедией, Амалия ощущала чувство тревоги, особенно глядя Каина. Она боялась, что однажды он сорвется. Девушка помнила, как восхищённо он говорил о Бастиане, сколько теплоты было в их дружеских отношениях. Иногда она ловила себя на мысли, что Бастиан и Каин больше, чем просто друзья — они братья. Девушка боялась, что ее любимый не сможет пережить боль от потери своего лучшего и единственного друга и однажды сойдёт с ума и что-то попробует с собой сделать. И хуже всего, что Амалия не знала, как помочь ему. Она понимала, что Каину требуется время, но прошло уже больше года, а легче ему не становилось.
Амалия видела, что муж тоскует по другу, сначала она пробовала его отвлечь, пыталась найти для него увлекательные занятия, но Каин хоть и соглашался на ее затеи, но интереса не проявлял. И она опустила руки. Она старалась никак не напоминать о тех событиях, которые навсегда похоронили имена Бастиана и Саеруса. И сколько бы времени не прошло с тех пор, Амалия была уверена, что забыть друга Каин не сможет никогда.
Проводя время вместе, Амалии казалось, что она чувствует душевные муки Каина. Видеть, как страдает мужчина от потери друга, ей было очень трудно. Но это была не единственная причина переживаний из-за него — Амалия видела с каким трудом Каин смотрит в зеркало. А все потому, что его внешность сильно пострадала — он перестал слышать одним ухом, а левый глаз практически ничего не видел, различая только свет и тень, сетчатка глаза помутнела, а кожа век была изуродована шрамами. Некрасивый след от ожога на левой щеке так же портил лицо парня и хоть он никогда не жаловался Амалии, она видела, что Каин старался вообще не смотреть на свое отражение в зеркалах. Ей хотелось помочь любимому мужчине, но девушка не владела магией, позволяющей вернуть прежнюю внешность, а просить об этом Ариану она побоялась, помня, что королева так и не смогла использовать силу кристалла, чтобы вернуть к жизни своего муж и Бастиана.
С того дня из веселого шутника Каин превратился в молчаливого и замкнутого человека. Его супруга видела, что мужчина никак не может отойти от смерти друга, и ей казалось, что с каждым днем он все сильнее погружается в свою депрессию. И от этого становилось только страшнее. Амалия множество раз просила Каина поехать с ней к друзьям, развеяться, но даже там он избегал дружеских посиделок, ссылаясь на усталость или занятость. Амалия плакала от бессилия и просила Ронана и Джарета помочь ей выдернуть из опасной ямы своего мужа, но он был так глубоко погружен в собственное горе и не желал расставаться с собственными страданиями и не хотел принимать помощь от кого-либо.
Видя, что она сама не справляется, Амалия решила попросить помощи или совета у Арьи, ведь с ней они были очень близки. Когда Каин уезжал, Амалия приглашала к себе гости свою подругу или отправлялась в гости к ней, ведь с того дня телепортационные залы были оборудованы в каждом замке на случай экстренной ситуации. Амалия много говорила с подругой, и та успокаивала ее, приводя в пример Селин, которая совсем замкнулась в себе и вообще ни с кем старалась не общаться. Амалия все понимала, но ей было все труднее с каждым днем жить с молчаливым Каином, она боялась, что однажды в нем что-то сломается и парень наложит на себя руки, ведь по его поведению ей казалось, что у молодого человека просто не осталось причин и желания жить.
Каин любил и уважал Бастиана, как старшего брата, для него Бастиан был примером, а потом в один прекрасный миг мир молодого человека рухнул — он потерял и друга, и наставника, и близкого по духу человека. Амалия пыталась с ним говорить, но Каин отнекивался, отвечая, что с ним все хорошо, и девушка зря волнуется, а потом он снова погружался в молчание. Она чувствовала себя лишней, словно она мешала Каину страдать, болеть и мучиться. Больше всего она боялась ночей — в их покои Каин приходил молча, ложился в постель, не говоря ни слова, будто ее не существовало. Ей хотелось его ласки, объятий и поцелуев, но он был холоден, равнодушен и так далек.
