Милена Завойчинская - Под небом четырех миров
Взяла Эолинны, так как среди ночи в мои покои постучали и, открыв дверь, я столкнулась с Пересветой.
— Хозяйка! — Домовушка загадочно улыбалась. — Там принц Азберт, очень просит уделить ему пару минут.
— Да? — Я протерла глаза. — Сейчас, накину халат. А он не сказал, что случилось?
— Нет, хозяйка. Просто попросил позвать вас.
— Ага… Ну сейчас.
Когда я вышла из своих комнат, в коридоре рядом с Пересветой уже стоял Эрилив. И мы направились к решетке, перекрывающей вход в мое крыло.
— И где он? — Я оглянулась на Пересвету, так как за решеткой никого не было.
— А во-он за той портьерой, — шепнула она, кивнув на окно, задрапированное плотными портьерами.
— Чудные дела творятся, — пробормотав это, я дождалась, пока Эрилив откроет решетку, и вышла в холл.
Дойти до окна я не успела. Штора шелохнулась, край ее чуть сдвинулся, и на меня уставился темно-карий глаз.
— Азберт?
Глаз пошарил по сторонам, убедился, что мы в холле втроем, и из-за шторы осторожно вышел принц.
— Виктория, — он помялся, — простите, что беспокою ночью, но можно вас попросить выделить мне другие покои?
— А что не так с вашими? Какие-то проблемы с мебелью или сантехникой?
— Э-э-э… Нет. Просто… Ну… Мне бы где-нибудь в другом крыле, а лучше — на другом этаже.
— О как! — Я даже растерялась от такой просьбы. — И что, прямо сейчас? До утра подождать нельзя?
— Боюсь, что нет. — Азберт нервно оглянулся по сторонам.
Поймав смеющийся взгляд Рила, я попыталась сообразить, что случилось-то? Потому что со сна голова моя работать отказывалась. И тут в конце коридора, где были расположены покои наших гостей, раздались крадущиеся шаги. Азберт вздрогнул, бросил на нас затравленный взгляд и метнулся за штору, а я так и осталась стоять с открытым ртом. Потому что к нам вышла Эолинна, одетая только во фривольную прозрачную ночную рубашку.
— Э-э-э… — уставилась я на эльфийку, а она — на меня.
— Леди Виктория, господин Эрилив… — Первой пришла в себя именно она.
— Лэри Эолинна, — поприветствовал ее Эрилив, а я снова промычала что-то невразумительное.
Нет, не то чтобы я была шокирована ее видом. Что уж, все теперь понятно. Дамочка вышла на тропу охоты, потенциальная жертва прячется сейчас за шторой, но вот какого черта мой жених пялится на эту практически голую красотку, хотелось бы мне знать?
— Лина, можно поинтересоваться, почему ты полуголая бродишь ночью по Замку? — взяла я себя в руки.
— Что? — Она, невинно моргнув, оглядела себя. — Почему это полуголая? Я вполне прилично одета, на мне длинная ночная сорочка.
— Ну да, ну да. Если не считать того, что она абсолютно прозрачная, а по бокам разрезы до талии, то ты действительно в длинной ночной сорочке, — проворчала я. Вот ведь… эльфийка!
— Ах, леди, не завидуйте! — Она приняла соблазнительную позу, стрельнув глазками в Эрилива.
— Итак, я жду объяснений! — нахмурилась я. — У меня здесь не бордель, и ты не у себя дома. Что ты ищешь в коридоре?
— Ах, да я просто так. Пить захотелось, вот и решила сходить в кухню. — Она потянулась и пригладила прозрачную ткань, а я мрачно покосилась на Рила, наблюдающего за этой девицей.
— Пить, значит? Пересвета сейчас принесет в твою комнату еще кувшин воды вдобавок к тому, что там уже стоит.
— Ой, вот спасибо! — Лина улыбнулась, обшарив взглядом холл и задержав его на шторе, чуть шелохнувшейся в этот момент. — А вы случайно не знаете, его высочество Азберт уже ушел отдыхать?
— А тебе зачем?
— Я хотела пожелать ему спокойного сна. — Крадущимися шажками эльфийка направилась в сторону окна.
— Думаю, он уже спит, — подал голос Эрилив.
— Да? Я стучалась к нему, а мне никто не открыл. — Охотница неумолимо приближалась к тайнику своей жертвы.
— Стоять! — тихо произнесла я.
Но, похоже, что-то такое было в моем голосе, что замерли все — Лина с поднятой ногой, Эрилив, собравшийся преградить ей путь к окну, и Пересвета, которая уже почти дошла до лестницы.
— Лина, марш в свою комнату. Пересвета, принеси нашей гостье воды. Эрилив, поищи его высочество — возможно, он заблудился на новом месте.
— Ой, какая вы скучная! — Эльфийка передернула плечами, всколыхнув… Много чего всколыхнув — у меня столько нету.
А я нехорошо прищурилась, проследив взглядом, куда смотрит Эрилив. Поймав мой взгляд, он перестал улыбаться, а Лина ощутимо струхнула и стала задом пятиться в коридор. В гробовой тишине мы дождались, пока захлопнется дверь в ее комнату, и только тогда из-за шторы выглянул Азберт и облегченно выдохнул.
— Пересвета, погоди, — позвала я домовушку. — Отведи, пожалуйста, его высочество в комнату рядом с покоями Эйларда. Она вроде пустует. Но сначала запри на решетку то крыло, в котором отдыхают наши гости. Нечего по ночам бродить по Замку в одиночестве.
— Хорошо, хозяйка. — Посмеиваясь, она поманила Азберта, который, так и не сказав ни слова, шмыгнул за ней. Только оглянулся напоследок в коридор, куда удалилась Лина.
А я, мрачно развернувшись, направилась к своим покоям.
— Вика? — Эрилив догнал меня и положил руку на плечо.
— Спокойной ночи. — Не оборачиваясь, я стряхнула его руку и закрыла перед его носом дверь.
Вот же… Все мужики… Обидно было до ужаса, а ревность откровенно душила. Я, конечно, понимаю, что грех было не посмотреть на то, что выставляют на обозрение. Но блин! Я же рядом стою, и он только вчера мне в любви клялся, а сам… Я смахнула злую слезинку. Всего несколько дней назад мне было все равно, как на него вешаются девицы и как он сам не отказывает себе в том, чтобы смотреть на них. А вот сейчас… Оказывается, я ужасная собственница. И ревнивая к тому же.
Ну и черт с тобой! Нравятся полуголые блондинки? Сколько угодно, но без моего участия. Я вообще могу самоустраниться. И плевать мне на традиции обручения Лилирейи. По земным обычаям — я в любой момент могу вернуть кольцо, и все. Я шмыгнула носом и, проходя мимо двери в спальню Рила, демонстративно заперла ее на засов.
На следующий день я дулась на Эрилива, он пытался со мной поговорить, но настроения что-либо выяснять у меня не было. Ничего конкретного я ему предъявить не могла. Ну — смотрел на полуголую девицу, ну — на грудь ее пялился, так ведь руками не трогал. Сам к ней не лез. А то что я ревную, как дура, так это мои проблемы. От этого я злилась еще сильнее.
Азберт весь день прятался от Лины, а она, словно взявший след гончий пес, раз за разом его находила, где бы он ни укрывался. Народ в Замке, уже не скрываясь, делал ставки: кто кого? Ренард не вмешивался, похоже, ему тоже было интересно. К тому же такая школа выживания для отпрыска — какой же правитель откажется? Один раз Азберт уже лопухнулся, подсунув мне зелье, — теперь расплачивается. А я просто злорадствовала. Над Азбертом — ибо это была моя месть за зелье. Над Эолинной — так как это тоже была моя месть, за наглость и хамство. Поэтому лично я наслаждалась этими играми в кошки-мышки. И, похоже, мышка Азберт скоро попадется в мышеловку, а точнее, в мягкие хищные лапки.
