Кейт Ринка - Месть Маргариты
Мой взгляд упал на маленькую фигурку в общей массе вампиров - ко мне подлетела Валери и бросилась обнимать:
- О, дорогая моя, мне так жаль.
От ее присутствия стало лучше.
- Валери, скажи мне, что случилось? Почему Обряд прошел не так, как надо?
Она села рядом со мной и взяла за руку.
- Серафим не спросил твоего согласия, и он не должен был брать тебя силой, по крайне мере не так, как он это сделал.
У меня по спине пробежал холодок.
- Объясни.
- В любом Обряде совершаются определенные действия, которые соблюдаются не просто так. Серафим должен был спросить, согласна ли ты вступить в его Семью - это необходимое условие, чтобы ты не могла кого-то потом упрекнуть, что тебя заставили. Только по тебе было и так заметно, что ты не согласна. И в этом случае, он не должен был тебя брать силой.
- А что он должен был делать? У меня же не было выбора? - я его не защищала, просто, так на самом деле было.
Она погладила меня по руке, будто пытаясь успокоить.
- Я не знаю, что он должен был бы делать. - Валери криво улыбнулась. - Тот, кто не желает вступать в чью-то Семью, может выбрать смерть, либо заточение. Но ни то, ни другое, конечно же, никому не хочется - Старейшие ясно дали понять, что не должно быть ни одного свободного вампира, и никому не оставили выбора. Но здесь, все дело в Серафиме. Ни на одном Обряде он так себя не вел.
- Так, это как?
- Как будто ему не терпеться тобой обладать, - наклонившись ко мне, прошептала она. - Он всегда сдержан и никогда никому не показывает своих чувств. А сейчас... все знают, что он к тебе неравнодушен, причем так сильно, что не смог себя сдержать. И я не знаю, насколько это хорошо, и насколько плохо. Его жена уже всем показала, как она ревнует.
Я даже не знала, что и думать. Слова Валери меня не удивили, скорее, испугали - что же будет со мной дальше и что меня еще ждет?
Объяснение
Нашу беседу с Валери нарушила Агата. Она подошла, взвинченная и напуганная, и сказала мне следовать за ней. По дороге я пыталась завести разговор, но она все время отворачивалась, показывая, что не желает даже смотреть в мою сторону. Мы быстро поднялись на второй этаж, где она открыла дверь в одну из комнат и пригласила меня внутрь.
В комнате, похожей на кабинет с множеством книжных полок, за письменным столом сидел Серафим, а напротив него - Юлиан. Он поднялся и подошел ко мне, только вот повел себя очень скромно и сдержанно. Он даже спрятал руки за спину, и как мне показалось, чтобы только не прикоснуться ко мне.
"В чем дело?" - взволнованно спросила я его.
"Марго, позже"
- Я подожду тебя внизу, - уже вслух произнес Юлиан и вышел из комнаты.
Сердце колыхнулось, и мне захотелось броситься за ним, и я даже развернулась к двери, но голос Серафима будто приковал к месту:
- Марго, присядь. Нам нужно поговорить.
Я повернулась к нему и встретила тот же отрешенный и холодный взгляд.
- Присядь, - повторил он, показывая на место, где только что сидел Юлиан.
Я пошла к креслу, только садиться не стала, а прошла мимо него и остановилась перед окном, спиной к Серафиму. Я была уверенна, что странное поведение Юлиана вызвано не его собственным решением. Меня мучили куча вопросов, и было сложно определиться, с какого начать, поэтому я просто ждала, пока что-то скажет Серафим. А он молчал, и только за спиной я услышала, как Серафим поднялся и чем-то зашуршал.
- Марго, посмотри, пожалуйста, сюда.
Я повернулась на голос. Серафим стоял возле стола и держал в руках портрет девушки... и какого же было мое удивление увидеть в этой девушке себя...
Первое, о чем я подумала, так это - зачем ему мой портрет?
- Это портрет моей жены, - безмятежно сказал он, заставляя меня открыть рот от удивления. - Вы похожи, как сестры.
Я подошла ближе, разглядывая девушку, так похожую на меня - те же черные волнистые волосы, голубые глаза, почти как у меня, только немного раскосые; форма лица чуть шире, нос немногим отличался от моего, а губы чуть уже, тронутые легкой улыбкой. Она была из прошлого, из совершенно далекого времени, но, тем не менее, сходство со мной было очевидным.
- И кто нарисовал этот портрет?
- Это мое творение. Раньше я часто рисовал ее портрет... чтобы не забывать. - Он опустил картину на пол, прислонив к ножке стола.
Странно, почему мне никто не сказал раньше, что я похожа на его жену?
Серафим подошел к своему креслу, но садиться не стал. А только положил руку на его спинку и посмотрел на улицу сквозь широкое окно:
- Последний портрет я нарисовал двести лет назад, и он оказался неудачным, как и несколько предыдущих. Уже и не помню, сколько их было, но почти все я сжег, оставив лишь самые лучшие. И обычно, я никому их не показываю. - Он замолчал, и мне показалась, что это всего лишь пауза, поэтому перебивать не стала. - В ней текла смешанная кровь, в том числе татарская и русская, и в те времена нам приходилось нелегко. С такой внешность ее все считали ведьмой. Нас отовсюду гнали, но нам все было нипочем, мы любили друг друга, мы были счастливы и вместе преодолевали все трудности... И продолжаем это делать до сих пор.
Юлиан рассказывал мне, что одна вампирша обратила Серафима и убила его жену из ревности, а он, будучи властен над душами, привязал ее к себе. И теперь она, туманным призраком, вечно существует рядом с ним... От одной мысли об этом по мне начинали носиться мурашки.
Когда же пауза затянулась, я решила ее заполнить:
- А я тебе напоминаю о ней, верно? Вот почему ты так странно себя ведешь.
Серафим обратил на меня свои пустые глаза:
- Ты даже представить не можешь, что именно я испытал, когда впервые тебя увидел. Судьба часто над нами смеется. Я любил ее так сильно, как некому не дано любить. Я не дал ей уйти от меня и пронес свои чувства через столетия. Она со мной и я привык к тому, что есть. Но ты... - Он сжал кулаки. - Ты напомнила мне о плоти, о том, чего я был лишен все эти долгие годы и даже не вспоминал об этом. - Его глаза постепенно темнели, а лицо погрубело. - Я увидел в тебе ее, и мне захотелось почувствовать, как это было, когда я обнимал и целовал...
На секунду он отвернулся от меня и быстро стер все свои чувства с лица, но глаза по-прежнему оставались темными озерами боли.
- Если для тебя такое мучение видеть меня, то зачем же согласился принять в свою Семью? Ты мог бы и отказаться.
- Я не мог поступить иначе.
- Почему же?
- Я обещал помочь Юлиану, а обещания свои стараюсь выполнять всегда.
