Варрэн-Лин: Сердце Стаи (СИ) - Ариманта Юна
— Начиная от камеры ты считала так: восемь налево, семь налево, три прямо, шесть направо, шесть налево, пять налево… На этом ты остановилась. Куда дальше?
— Замолчите! — шикнул на них Шторос. Теперь уже и Динка слышала приглушенные каменными стенами мужские голоса и тяжелые шаги, приближающиеся к ним навстречу. В дальнем конце коридора, по которому они шли, стали видны отсветы факелов, похожие на крошечных светлячков. Но, с помощью Хоегарда, общая картина тюремных лабиринтов уже восстановилась в ее голове.
— Идем навстречу им, через двенадцать шагов будет поворот направо, и мы разойдемся. Если они идут к Ряху, то они пройдут прямо здесь, где мы только что шли. А у нас будет немного времени, чтобы выбраться отсюда, — горячо зашептала она, боднув Штороса лбом в спину, чтобы подтолкнуть его вперед. Руки ее были заняты.
Шторос колебался не больше секунды, а потом рысью припустил к указанном направлении, освободившейся от факела рукой ощупывая стену справа от себя. Огоньки факелов неумолимо приближались им навстречу, а голоса становились громче и отчетливее.
— Опять, наверное, бабу привел, — хохотал один из тюремщиков. — У него дома с женой-то не стоит, а здесь, как поработает в пыточной, так заводится.
— Как он их сюда таскает? — удивился второй. — Мимо караулки никто не пройдет незамеченным.
— Говорят, где-то под площадью есть черный ход, — неуверенно ответил ему первый. — Вот только мало кто о нем знает. А Рях здесь каждую щель изучил. Начальство ему доверяет, вот и смотрит на его похождения сквозь пальцы.
— Поворот, — шепнул Шторос. Динка забежала немного вперед, чтобы ему удобнее было повернуть с огромным Вожаком на плечах. Следом за ними свернул Хоегард. Дожидаться, пока тюремщики поравняются с поворотом, они не стали, и быстро зашагали по новому коридору.
— Дальше куда? — спросил Шторос, шурша рукой по правой стене.
— Снова направо, — уверенно прошептала Динка. — А затем два поворота пропускаем и налево.
Чернота стояла такая, что зрение не желало к ней привыкать, и Динка брела будто с завязанными глазами. Но страх отступил. Она была окружена своими мужчинами, слышала их шаги, частое хриплое дыхание и тихий шорох от скользящих по стене рук. Шторос ощупывал правую стену, а Хоегард левую, и оба сообщали Динке, если встречалось очередное ответвление.
Больше патрулей они не встречали, и звуков погони до них не доносилось. Оставалось надеяться, на то, что стражники еще не добрались до покалеченного Ряха и не подняли тревогу. Если они не успеют выбраться до этого, то на площади перед тюрьмой их уже будут поджидать созванные по тревоге гвардейцы.
Наконец, счет поворотов закончился.
— Стой! — скомандовала она, выпустив ноги Дайма, а потом упала на колени и принялась ощупывать левую стену. Какова же была ее радость, когда она наткнулась у стены на лежащую там лестницу, накрытую плотной тканью! Она не заблудилась! Она справилась и привела их к выходу в кромешной темноте. — Сюда!
Вдвоем ва́ррэны установили лестницу, пока Динка нащупывала на стене камень, открывающий черный ход. Динка белкой взлетела по лестнице, осторожно выглянула из лаза черного хода первой и прислушалась. На ночной площади стояла тишина. Динка вылезла целиком, крадучись, выскользнула из-под эшафота и осмотрелась. После кромешной темноты подземного хода, освещенная сиянием звезд площадь была видна, как днем. Убедившись, что никого вокруг нет, Динка растолкала серую лошадь и подвела ее к дыре, из которой уже показалась голова Хоегарда.
Вдвоем со Шторосом они вытащили по-очереди Вожака и Тирсвада из дыры в брусчатке.
Раненых взвалили на спину лошади и укрыли попоной. А Шторос и Хоегард, пригнувшись, шли по обе стороны, прижимаясь к лошадиным бокам, одновременно прячась и придерживая бесчувственных товарищей. Динка вела лошадь на поводу в сторону городских ворот, пугливо оглядываясь и ожидая нападения в любой момент. Однако вокруг было тихо.
Но у ворот случилось то, к чему они не были готовы. Они приблизились к воротам, держась в тени домов, и Динка увидела, что городские ворота закрыты на тяжелый засов. А рядом с воротами в сторожке, которая днем не подавала признаков жизни, открыта дверь и горит свет. Из сторожки доносились громкие мужские голоса и забористая брань.
Динка тихо заскулила, схватившись за голову и опускаясь на корточки. Она так хорошо подготовилась и совсем не подумала о том, как они будут выбираться из города. Гостеприимно распахнутые днем ворота даже не привлекли ее внимания. Ей и в голову не пришло, что на ночь их закрывают. Они выбрались из тюрьмы, но оказались заперты в городе. Скоро напарники Ряха поднимут тревогу, их хватятся и начнут искать. Они в ловушке городских стен и с минуты на минуту она захлопнется.
Словно отвечая ее мыслям, над площадью ударил набат. Тревожный колокольный звон громом разнесся над спящим городом.
Глава 12
Двое ва́ррэнов подошли к ней, оценивая ситуацию.
— Не скули, сейчас что-нибудь придумаем, — рыкнул Шторос, скользя цепким взглядом по городской стене, крышам близлежащих домов. Если бы все ва́ррэны были на ногах и полны сил, то преодолеть городскую стену для них не составило бы труда. Но с двумя ранеными и беспомощной Динкой, они были вынуждены искать другие варианты.
Хоегард положил руку на плечо Штороса и молча, одними глазами указал на сливную канаву. Шторос насторожился, словно охотничий пес, и крадучись скользнул в указанном направлении. Динка, вытирая рукавом слезы, с тревогой смотрела на его спину, пока он не исчез в канаве.
Потянулись минуты томительного ожидания. Динка переобулась в свои удобные сапоги и привычно прикрепила длинный нож на голень под их голенище, а затем подошла к раненым. Оба лежали на спине лошади поперек, свесив вниз безвольно повисшие головы. Дайм лежал на лошадиной спине как раз на животе, своей страшной ране. Наверняка даже мягкое покачивание от лошадиного шага еще больше травмировало его. Но пока они не выберутся из города, ничего для него сделать Динка не могла. Если выберутся...
Хоегард напряженно вглядывался в темноту своими светящимися глазами. И Динка тоже отвела взгляд от Вожака и посмотрела по сторонам. Со звуками набата охранники высыпали из сторожки и рассредоточились вокруг ворот. Хорошо, что Динка и ее спутники не стали приближаться к воротам. И теперь они с Хоегардом могли наблюдать за суетой у сторожки безопасно скрывшись в густой тени. Вот только безопасность эта была мнимая. Если они не найдут убежище до рассвета, то поймать их на улицах не составит труда. Листовки были распроданы, и каждый горожанин знал, как выглядят «демоны» в лицо.
Шторос явился из темноты, словно привидение, и сделал знак рукой, чтобы следовали за ним. Вдвоем с Хоегардом они сняли с лошади попону, свернув, запихали в сумку с одеждой и повесили сумку Динке на плечи. Шторос, взвалил на плечи Вожака, Хоегард — Тирсвада.
А лошадь Динка освободила от узды и на прощание хлопнула ладонью по крупу, чтобы Серая убежала и не привлекала лишнего внимания к месту их побега. Послушная лошадка служила ей верой и правдой, и долгое время была единственной Динкиной спутницей, несмотря на неприятные обстоятельства, в которых Динка ее приобрела. Мысленно пожелав Серой найти себе доброго хозяина, Динка поспешила за своими мужчинами.
Шторос и Хоегард с ранеными на плечах уже спустились в канаву и ждали там приотставшую Динку. В канаве воды было примерно по колено, ноги увязали в липкой жиже на дне. Но беглецы шагали вдоль нее пока не дошли до глубокой ямы, в которую с журчанием сливалась вода из канавы. Шторос сбросил с плеч Вожака, укладывая его так, чтобы голова была над водой.
— Я пойду первым. Затем сбросите мне Дайма и Тирсвада. Потом Динка. Ты, Хоегард, последний, — распорядился он и исчез в дыре. Динка подошла к Дайму и встревоженно склонилась над ним. Глаза его были неплотно сомкнуты, губы были сухие и потрескавшиеся, а лицо отливало бледной желтизной. Он выглядел так, словно уже умер. И внутри у Динки все задрожало от дурного предчувствия. Она облизнула губы и наклонилась к самому его носу, чтобы уловить дыхание. Губ коснулся слабый поток теплого воздуха. Несмотря ни на что, он все еще цеплялся за жизнь. Осмотреть Тирсвада она не успела.
