Джена Шоуолтер - Самая темная ложь
"Ты так не упряма," прохрипел он, оставаясь точно в том же положении, в котором был. Затем вывернулся, уклоняясь от её удара. "Я буду всегда предавать тебя. Разве ты не понимаешь? Всегда. Предавать. Тебя."
"Я знаю!" Еще один удар.
Вздох сорвался с его губ. Он закрыл свои глаза на мгновение, морщины от чувства безысходности покрывали его лицо."Не думай об этом," повторил он. "Я встречал твою тетю тысячи раз до этого. Есть много причин…"
"Заткнись! Мне не о чем думать." Хмурясь, она топталась около его распростертого на полу тела. Еще удар. Но снова, удовлетворение было едва ощутимым.
Рычание вдруг заполнило ее голову. Ночные кошмары перестали просить и теперь превратились в неудержимую ярость. Остановись, или я заставлю тебя переживать смерть Стила. Снова и снова.
"Ты не знаешь меня лучше чем кто-либо," Гидеон издал хрип. "Зачем бы мне понадобилось возвращать себе ее обратно, когда я встречал ее столько раз? Как бы я мог дотрагиваться до нее, если хочу только тебя?"
У этих вопросов абсолютно не было смысла. Почему он…Стоп. Он был Ложью, она напомнила себе. Он не мог говорить правду. Перевод: зачем ему было нужно испоользовать Скарлет чтобы завоевать женщину, которую он никогда не встречал, и как он мог дотрагиваться Скарлет, если всегда хотел Мнемозину? Вот, что он на самом деле спросил.
Она занесла свой кулак.
Последнее предупреждение.
"Потому что.." Она остановилась, хмурясь. Хорошие вопросы. Она просчитывала свои возможности, ее демон часто и тяжело дышал, ожидаяя от нее удара, чтобы наконец излить на нее волну горя. Волну, которая не остановит ее. "Потому что…ты нуждался во мне, чтобы заставить ее ревновать." Да, это было так. Понимание пришло как только последние воспоминаия о времени, проведенным с Гидеоном, оказались на первом плане его затуманнного разума.
Каждый раз когда он целовал ее и трогал ее, он был отстранен. Он не ухаживал за ней, не старался проникнуть в нее. Потому что это завело бы слишком далеко, в то время как он любил другую. Да, да. Чем больше она думала об этом, тем больше все приобретало смысл. Тем больше правота её тети казалась очевидной.
"Да уж, это точно мой стиль," сказал он сухо.
Стиль или нет, но это только что обрело смысл. "Ты. ублюдок! Я была недостаточно хороша, чтобы ты меня трахнул, не так ли? Ты хранил своего дргоценного дружка для нее." Скарлет размахнулаь кулаком, направив его вниз, предпочитая ударить его в одно ухо так, чтобы его мозг вылетел через другое.
Картина на которой Стил весь порезанный и в крови, умирает, врезалась в ее мозг, и она взвыла.
В мгновении ока, Гидеон сел и сжал ее запястье. Его глаза сузились, губы были плотно поджаты. "Ты не хочешь проникновения? Я не дам тебе его." Быстрым рывком он повалил ее на землю. Прежде чем она успела оказать протест, он навалился на нее, придавливая ее свои весом.
Кошмар стер кровавую и ненавистную сцену из её сознания и застонал. Да!
Не станет же Гидеон…ох, да. Он сделает это. Он прикладывал усилия в районе талии её брюк, стараясь расстегнуть их и стянуть вниз.
"Остановись," сказала она с прерывающимся дыханием. Что случилось? "Остановисть."
Еще, требовал ее демон.
Воин остановился, но он тяжело дышал, пока смотрел на неё сверху вниз, напоминая её саму всего несколько минут назад. Когда она была такой яростной и ревнивой и…безумной? Кончно же нет. Она мыслила ясно впервые за несколько веков. Не так ли?
"Ты не можешь винить меня за многие вещи, Скар, и желание обладать тобой больше чем воздухом, чтобы дышать, не одна из таких вещей."
Нужен еще один перевод: она могла винить его за многие вещи, и желание обладать ей больше чем воздухом, одна из них. Значит. он хотел ее. Доказательство: он не корчился от боли.
Скарлет проглотила внезапно появившийся комок в горле. Он. Хотел. Ее. Так почему же ее тетя…Стойте. Это то, что она пыталась вспомнить некоторое время назад. Ему приходится врать или ему будет больно. Ужасно. И он сказал, я спал с ней. Я спал. С ней, то есть с Мнемозиной. И он не закричал, становясь слабым. Значит он соврал. Он никогда не спал с ее тетей.
Это было…в этом не было смысла.
"Мне нужно подумать," сказала она мягко.
Гидеон ослабил хватку, но не отодвинулся. Она лежала там, пытаясь сложить остальные кусочки головоломки вместе.
Во-первых, Мнемозина обвинила его в попытке заставить ее ревновать. Но что он для этого сделал? Ничего. Он пришел сюда, чтобы найти Зевса и отомстить за Стила. Скарлет последовала за ним, и он исренне удивился увидев ее. Что означает, он не планировал что она последует за ним.
Она рассказала ему о своей тете, и он не отреагировал так, как если бы он знал эту женщину. Предположим, что это была ложь. Но почему он устроил встречу Скарлет с ее тетей, если хотел чтобы их отношения оставались в секрете? Ревнивый поступок, несомненно, но он не обвил своей рукой талию Скарлет, когда Мнемозина смотрела на них. Он также не пытался поцеловать Скарлет или соблазнить, стоя перед ее тетей. Он только кричал на нее, командуя ей, чтобы она выяснила, что ее тетя сотворила с его памятью.
Именно тогда Мнемозина положила теплую руку на плечо Скарлет и рассказала ей о плане Гидеона. Рассказала ей. Да. В тот момент, когда Мнемозина заговорила, первое изображение Гидеона и ее тети, лежащих голыми на кровати, появилось в сознании Скарлет. Это изображение было сначала нечетким, но чем больше Скарлет верила, что это возможно, тем более ясным оно становилось.
"С-скажи мне, что ты желаешь мою тетю," сказала Скарлет, сосредоточившись на человеке на ней.
В его глазах появился яркий блеск. "Я желаю твою тетю."
Никакой вспышки боли.
Не позволяя себе надеяться, она сказала, "Скажи мне, что ты использовал меня, чтобы заполучить ее."
"Я использовал тебя, чтобы заполучить ее."
Снова, никакой боли.
Ее тетя лгала ей.
Скарлет закрыла глаза. Что угодно, чтобы скрыть облегчение, которое, вероятно, там проявилось. Гидеон не предавал ее. Гидеон не предавал ее! Осознание этого было бальзамом для ее израненного сердца и вызвало в ней внезапное, неистовое чувство вины.
"Я прошу прощения за то, что ударила тебя ногой," простонала она. "За то, что ударила тебя кулаком. И за то, что кричала на тебя."
Наконец, Ночной Кошмар успокоился.
