Клаудия Грэй - Вечная ночь
В очередной раз продемонстрировав свои невероятные материнско-телепатические способности, мама сочувственно вздохнула:
— Полагаю, иногда, сколько бы родители ни старались, уединения все равно не хватает, да?
— «Вечная ночь» действительно не самое подходящее место для свиданий, — согласился Лукас.
Балтазар внезапно очень заинтересовался обложкой пластинки Билли Холидей. Вспомнив, как я отказала Балтазару, я попыталась придумать что-нибудь, чтобы развеселить его, и обратилась к забавной истории.
— Во всяком случае, для нас все складывается не так плохо, как для твоего прадедушки или кто он там был. Правда, Лукас? — Он посмотрел на меня невыразительным взглядом и побледнел, как будто я сказала что-нибудь страшное.
Наверняка подумал о чем-нибудь другом.
— Это что, семейный анекдот? — оживилась мама. — Обычно они интереснее всего.
Теперь меня слушали все.
— Один из предков Лукаса, прадедушка или что-то в этом роде, учился в «Вечной ночи» лет сто пятьдесят назад. Ну давай, ты расскажешь это лучше! — Я подтолкнула Лукаса локтем, но он словно окаменел. Да, он говорил, что это секрет, но ведь он тогда просто пошутил, так? История, случившаяся более ста лет назад, не может быть секретом. Наверное, Лукас засмущался, но я не понимала, почему он должен стыдиться того, что по сути не имеет к нему никакого отношения. — В общем, он приехал сюда учиться. И вызвал на дуэль другого ученика, может быть, из-за девушки, и они сражались прямо в большом зале. Поэтому там и разбито одно витражное стекло — вы об этом знали? Никто из них не погиб, но его исключили и...
Я замолчала, заметив, что мои родители и Балтазар словно оцепенели, уставившись на Лукаса. Его пальцы впились в мое плечо.
Единственным человеком в комнате, растерявшимся так же, как и я, была Патрис.
— Они что, допускали сюда людей и раньше?
— Нет, — резко ответил Балтазар. — Никогда.
— Так что, твой предок был вампиром? — Это меня поразило. — Лукас, и ты этого не знал? Разве такое возможно?
— Не думаю, что дело в этом. — Папа медленно встал. Он не был слишком высоким, но сейчас так навис над диваном, что это по-настоящему пугало. — Я вовсе так не думаю.
— Сто пятьдесят лет назад. — Мамин голос дрожал. — Как раз тогда... единственный раз, когда они...
Папа не отводил взгляда от Лукаса.
— Да.
И тут он схватил Лукаса за горло.
Я завизжала. Папа что, сошел с ума? Внезапно Лукас просунул ладони в кольцо папиных рук, разорвав его, и его кулак впечатался в папин нос. Хлынула кровь, влажные капли полетели мне на лицо.
— Прекратите! Что вы делаете?! Прекратите! — закричала я, не в силах сдержать слезы.
После этого события стали разворачиваться стремительно. Балтазар оттащил меня в сторону от дерущихся, причем так резко, что я споткнулась и полетела на пол. Балтазар замахнулся, но Лукас увернулся от удара. Патрис обняла меня, пронзительно крича, но не двигаясь с места. Мама с такой силой ударила об пол деревянным стулом, что он сломался. Сначала я подумала, что она таким образом пытается привлечь внимание дерущихся, чтобы выяснить, что за чертовщина происходит, но вместо этого она схватила ножку стула, как дубинку, и с размаху опустила ее на спину Лукаса.
Он вскрикнул от боли, круто повернулся, вывернул маме руку и отпустил. Она отшатнулась, сжимая больное место. Папа и Балтазар разом обрушились на Лукаса, но он двигался быстрее, чем они, и блокировал каждый удар. Я вспомнила пиццерию и драку в ней. Там Лукас показался мне устрашающим, но это было ничто. По-настоящему он дрался здесь, и ему хватало силы, чтобы отражать удары сразу двух вампиров.
Я была достаточно сильной, чтобы вступить в эту схватку, но не хотела драться с родителями против Лукаса или с Лукасом против родителей, пока не пойму, что все это значит.
— Что вы делаете?! — кричала я. — Прекратите это немедленно, прекратите!
Драка продолжалась. Папа замахнулся, чтобы ударить Лукаса в живот, тот уклонился и начал падать, но на самом деле он притворялся, чтобы пригнуться к полу и схватить ножку от стула, которую уронила мама. Папа и Балтазар сразу же отступили, и я сообразила, что теперь у Лукаса есть кол. Может, он и не сможет навсегда убить их, но зато выведет обоих из строя.
Патрис завизжала у меня над ухом, когда Лукас попытался пронзить колом грудь Балтазара. Балтазар отпрыгнул, чудом увернувшись от удара. Я разглядела кровоподтек в форме полумесяца у него на скуле — след от кулака Лукаса. И тут Лукас, к моему ужасу, нацелился на папу. Он буквально пытался пронзить его грудь колом.
— Лукас, не надо! — умоляла я. — Мама, скажи ему... А где мама? — Похоже, она исчезла, пока я следила за дракой.
— Она побежала вниз за помощью! — прорычал отец. — Миссис Бетани скоро будет здесь, и мы все уладим.
Лукас колебался не дольше секунды.
— Бьянка, прости. Пожалуйста, прости меня!
— Лукас?
Наши взгляды встретились.
— Я люблю тебя.
И он побежал — выскочил за дверь и помчался вниз по лестнице. В первый момент мы так растерялись, что не могли двинуться с места, но папа с Балтазаром тут же опомнились и кинулись следом за ним. Я обернулась к Патрис, все еще сидевшей рядом со мной на полу.
— Ты что-нибудь поняла?
— Нет. — Она провела руками по своим гладким, заплетенным в косы волосам, приводя себя в порядок.
Все остальное не имело для нее никакого значения.
Ноги мои дрожали, но я встала и побежала за ними, спотыкаясь на каждой ступеньке. Издалека слышался голос Балтазара, эхом отражавшийся от каменных стен:
— Держите его! Остановите его сейчас же!
Потом раздался ужасный треск, потом серебристый звон осколков стекла, падающих на пол и на стены, и громкий голос отца, сыпавшего проклятиями. Сердце мое так сильно колотилось, что мне казалось, будто я умру, если не остановлюсь; но если остановлюсь, то тоже умру, потому что Лукас в опасности, и я должна быть рядом с ним.
Я то ли сбежала, то ли скатилась с последнего пролета лестницы и увидела Балтазара, папу и нескольких учащихся. Они стояли полукругом и смотрели на единственное окно с простым стеклом в большом зале. Стекло было разбито, и я догадалась, что Лукас воспользовался ножкой от стула, чтобы разбить его и скрыться. У него не было даже той минуты, которой хватило бы, чтобы добежать через зал до двери. Мои родители, вероятно, прекратили погоню за ним только потому, что в зале собралось слишком много учеников-людей, перепуганных и готовых задавать сложные вопросы.
В большой зал вошла мама, сжимая запястье. Миссис Бетани отставала от нее лишь на несколько шагов, и ее темные глаза полыхали с трудом сдерживаемой яростью.
