Ольга Грибова - День гнева (СИ)
Глава 13. «Озеро слез»
— Вот так! – демон хлопнул в ладоши. – Тебе конец.
— То же мне напугал. Ты сильно рискуешь, — заметила Ева. – Стоит ли так открываться?
— Не тебе меня учить.
— Как знаешь, — она переставила белую фишку на несколько делений вперед, смахнув с доски пару черных.
— Ты жульничаешь! – возмутился Дей.
— Не правда. Просто ты не умеешь играть в шашки.
— Да я несколько сот лет убил на это занятие!
— Может, это не твое? – предположила Ева.
С ухода Макса минуло два часа. За это время страх Евы испарился, как лужа в жаркий день. Асмодей, как выяснилось, был милым парнем, если не сосредотачивать внимание на его зубах и когтях. Порой он отпускал сальные шуточки или делал двусмысленные намеки, но что взять с демона похоти? В конце концов, Ева в школе от местных хулиганов слышала и кое-что похлеще.
— И черт с ними! – Дей откинулся в кресле, показывая, что не намерен продолжать игру. Сощурив глаза, он пристально изучал Еву, а потом предложил: — не прогуляться ли нам?
Ева пробормотала:
— Но я думала, мы должны ждать Самаэля здесь.
— Моего брата с вечно недовольным выражением лица? Он ничего не понимает в развлечениях. Решено, — демон поднялся, — мы отправляемся на прогулку.
— Я сегодня достаточно насмотрелась на чудеса Дома, — возразила Ева.
— Кто сказал, что мы собираемся бродить по этому клоповнику? Я приглашаю тебя на вылазку за пределы Дома.
— Вот оно что, — опешила Ева.
Энергия Асмодея била через край и не имела вектора. Остановить его было нереально. Он походил на шквальный ветер, преодолевающий любые препятствия или, если что-то не выходило, крушащий их. Самым мудрым поступком было согласиться на прогулку. К тому же Еве было любопытно, что находится за стенами Дома.
Демон превосходно ориентировался в переплетение коридоров. Он заявил, что знает короткую дорогу к конюшням. Ева не за что бы ни повторила проделанный путь. Они то спускались вниз по широкой лестнице, то карабкались вверх по приставной. Шли направо, потом налево и по кругу. Для нее было сродни чуду, что через двадцать минут казалось бы бессмысленного блуждания они добрались до цели.
В конюшне стоял спертый запах, и Ева прикрыла нос платком. Пробираясь мимо стойл, она увидела то, что предпочла бы не знать. В кормушках лошадей лежало не привычное сено или овес, а разлагающаяся человеческая плоть. За то, что куски тухлого мяса были когда-то людьми, говорили попадающиеся среди них пальцы, ступни и головы. Ева по-новому взглянула на Тенебру, меланхолично пережевывающую ужин.
— Это омерзительно! – скривилась Ева.
— Чего ты ожидала? Это адские скакуны, а не душки единороги. Ты не в Диснейленд попала, недотрога.
Ева поторопилась вывести лошадь во двор. Здесь она могла не думать о вкусовых пристрастиях Тенебры. Ведь это ее милая лошадка. Добрая и ласковая. Кому какое дело до ее кулинарных предпочтений?
Впервые с приезда Ева видела столько демонов. Внутренний двор буквально кишел ими. Им ни за что не выбраться из Дома. Демоны их просто не выпустят. Но вопреки ожиданиям толпа бесов расступилась перед спутником Евы. Тени разбежались по углам и жались там, опасаясь лишний раз выглянуть. Демоны рангом постарше кланялись и отходили, освобождая проход. Ева скосила глаза на Дея. Насколько он могущественен? Внешне он не производил впечатления несокрушимого демона, скорее напоминая подростка наглотавшегося экстази. Он был так же весел, непринужден и фамильярен. Озорная улыбка, не сходящая с полных губ, усугубляла сходство.
— Прокатимся с ветерком, — Дей вскочил на иссиня-черного коня.
Ева замешкалась. За единственную поездку она не превратилась в хорошую наездницу. Откровенно говоря, она и на посредственную не тянула.
— Вот так новость! – Асмодей развлекался. – Предводительница не в состоянии сесть на лошадь. Позволь спросить, недотрога, в Судный день ты побежишь впереди всадников на своих стройных ножках?
— Я поеду на Тенебре, — проворчала Ева.
— Тогда тебе следует научиться ездить верхом.
Асмодей подъехал к Еве, наклонился и протянул ей руку. Не видя подвоха, она ухватилась за предложенную ладонь и в ту же секунду оказалась на коне Дея. Спина упиралась в грудь демона, а его руки, держащие поводья, мешали спрыгнуть на землю.
— Я бы предпочла ехать на своей лошади.
— Я не могу этого допустить, — интимно прошептал ей на ухо Асмодей. – Вдруг ты упадешь и поранишься.
— Но как же Тенебра?
— Не волнуйся за кобылу. Ее отведут обратно в стойло.
Асмодей дернул поводья, и конь тронулся с места.
Куда Ева ни пыталась приткнуть руки, везде натыкалась на Дея, а он только хмыкал у нее за спиной, наслаждаясь ее мучениями. В итоге она обхватила себя за плечи и заерзала, увеличивая расстояние между собой и Деем, в результате чего едва не свалилась с коня. Демон в последний момент удержал ее, обхватив за талию, и прижал к себе.
— Сиди смирно, недотрога. Будет жаль, если с тобой случится беда.
Руку с талии он так и не убрал, мотивируя это заботой о безопасности предводительницы.
— Ты всегда пристаешь к девушкам? – спросила Ева.
— Открою тебе секрет: я пристаю не только к девушкам.
Ева закашлялась. Хотя какого ответа она ожидала от демона разврата?
Почуяв свободу за пределами ворот, конь перешел в галоп. Мимо проносились выжженные равнины. Земля вокруг словно пережила многократное извержение вулканов вкупе с бомбежкой и землетрясением. Небо скрывали облака пепла и дыма, почва покрылась коркой застывшей лавы. По дороге попадались озера раскаленной магмы. Пахло гарью и горелой человеческой плотью.
Натянув поводья, Дей остановил коня и соскочил на землю. Он подал Еве руку, предлагая помощь, но она слезла самостоятельно, пусть и потратив на это немало сил и времени.
— Где мы? – Ева осмотрелась.
— В аду.
Она закатила глаза, услышав откровенно издевательский ответ.
— Я в курсе. Может, расскажешь, как здесь все устроено?
— Для тебя, недотрога, все что угодно, — Асмодей пошел вперед, и конь, как послушная собака, поплелся следом. – За всякий грех предусмотрено свое наказание. За совершенные в жизни деяния ад воздает с лихвой.
— Каждому отдельно?
— Работай мы с каждой душой персонально, у нас бы не было ни единой свободной минутки. Как по мне, личностный подход переоценивают. Подобной чести удостаиваются избранные, чьи грехи перевалили за грань допустимых норм.
Идея о норме греха показалась Ева забавной, и она хихикнула. Можно подумать, существует математическое уравнение, по которому вычисляют степень порочности.
