Кристин Каст - Обожженная
Рефаим спросил, не поднимая век:
— Но почему? Почему я должен отпустить эту силу?
Когда Стиви Рей ответила, он услышал в ее голосе улыбку:
— Потому что она не твоя, глупыш. Ты не можешь присвоить эту силу. Она принадлежит Земле. Ты только одолжил ее, а теперь должен вернуть обратно и сказать спасибо.
Рефаим хотел сказать ей, что это глупо, и что только сумасшедший может отдать силу, которую ему подарили. И раз уже тебе дали силу, нужно не выпускать ее из рук и использовать на свое усмотрение.
Он готов был сказать все это — но не смог. Теперь, когда он был весь наполнен силой Земли, эти слова почему-то показались ему неправильными.
Поэтому пересмешник сделал то, что было правильным. Он представил переполняющую его энергию в виде луча зеленого света и послал этот луч вниз по своему позвоночнику обратно в землю. И когда теплая щедрость покинула его, он тихо сказал:
— Спасибо.
И тогда он снова стал самим собой. Пересмешником, сидевшим под большим кедром на сырой холодной земле, держась за руки со Стиви Рей.
Он открыл глаза.
— Теперь лучше? — спросила она.
— Да. Гораздо, — он разжал пальцы, и на этот раз Стиви Рей тоже отпустила его ладони.
— Правда? Вообще-то я почувствовала Землю и послала ее тебе, и мне показалось, что ты ее тоже ощутил, — она склонила голову к плечу, внимательно глядя на него. — Но ты выглядишь заметно лучше. И глаза больше не больные.
Рефаим вскочил, торопясь доказать, насколько он стал сильнее, и, раскинув руки, с наслаждением развернул свои тяжелые крылья.
— Смотри! Мне совсем не больно!
Она сидела на траве и смотрела на него широко открытыми глазами. Растерявшись под этим странным взглядом, Рефаим поспешно опустил руки и сложил крылья за спиной.
— Что такое? — спросил он. — В чем дело?
— Я... я просто забыла, что ты прилетел в парк. И улетел из парка, — она издала какой-то странный звук, похожий на полузадушенный смешок. — Глупо, да? Как я могла забыть о таком?
— Наверное, ты просто привыкла видеть меня калекой, — ответил Рефаим, пытаясь понять причину ее внезапного отторжения.
— Что вылечило твое крыло?
— Земля, — ответил он.
— Нет, не сейчас. Твое крыло не было сломано, когда мы пришли сюда. И твоя боль была совсем другой.
— Нет-нет. Я исцелился прошлой ночью. А сегодняшняя моя боль была вызвана остатками Тьмы и тем, что она со мной сделала.
— Значит, твое крыло и рука вылечились еще вчера ночью?
Почему-то ему не хотелось отвечать на этот вопрос.
Теперь, когда Стиви Рей смотрела на него широко открытым, осуждающим взглядом, Рефаим вдруг захотел солгать ей — сказать, что это было чудо, сотворенное его бессмертной кровью. Но он не мог ей солгать. Он знал, что никогда не станет этого делать.
— Я призвал к себе силы, подвластные крови моего отца. Мне пришлось это сделать. Я услышал, как ты прокричала мое имя.
Стиви Рей поморгала, и в ее глазах отразилось понимание.
— Но бык сказал, что ты взял его силу, а не силу своего отца.
— Я почувствовал разницу, — кивнул Рефаим. — Но не сразу понял, в чем дело. И не догадался, что получаю силу непосредственно от самой Тьмы.
— Значит, тебя исцелила Тьма?
— Да. А потом Земля залечила раны, которые она мне нанесла.
— Ну-да. Конечно. Хорошо, — Стиви Рей резко встала и отряхнула джинсы. — Тебе уже лучше, и мне нужно идти. Я уже говорила, что теперь мне стало труднее убегать из Дома Ночи, поскольку все наши дико напуганы новостью о пересмешнике.
С этими словами Стиви Рей решительно развернулась, чтобы уйти, но Рефаим схватил ее за запястье.
Она отдернула руку и отшатнулась. Рука Рефаима бессильно упала, и он сделал шаг назад.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга.
— Я должна идти, — глухо повторила Стиви Рей.
— Ты вернешься?
— Я должна! Ведь я обещала! — выкрикнула она, и Рефаиму показалось, будто она влепила ему пощечину.
— Я освобождаю тебя от этого обещания! — взревел он в ответ, вне себя от злобы на то, что какая-то девчонка может привести его в такое смятение.
Ее глаза подозрительно заблестели, когда она бросила ему в лицо:
— Я не тебе дала обещание, поэтому ты не можешь освободить меня от него!
Потом она бросилась бежать, опустив голову, чтобы он не мог увидеть ее лицо.
— Не надо возвращаться ко мне из чувства долга! Приходи только тогда, когда ты этого захочешь! — крикнул он ей вслед.
Но Стиви Рей даже не остановилась и не посмотрела на него. Она просто ушла.
Рефаим долго стоял один под деревом. И только когда шум ее машины растаял вдали, он позволил себе пошевелиться.
С воплем отчаяния он бросился бежать, а потом взмыл в ночное небо, взбивая холодный воздух своими могучими крыльями, поднимаясь все выше и выше, ища теплое термальное течение, которое подняло бы его, поддержало и унесло куда-нибудь — куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Подальше! Прочь, прочь отсюда! Пересмешник направился на восток, в сторону, противоположную той, куда уехала Стиви Рей — прочь от Талсы и от сплошного хаоса, в который превратилась его жизнь после того, как он встретил Красную. Усилием воли он закрыл свое сознание для всего, кроме знакомой радости небес, — и полетел.
Глава 19
Старк
— Я тебя слушаю, Афродита. Ты хочешь, чтобы я выучил наизусть стихотворение, — прокричал Старк по рации вертолета, которую ему страшно хотелось бы отключить. Он не хотел слушать болтовню Афродиты, не хотел разговаривать ни с ней, ни с кем-нибудь еще. Он был занят.
Снова и снова он прокручивал в голове план, который позволит ему и Зои очутиться на острове. Уставившись в окно, он пытался разглядеть сквозь тьму и туман очертания острова Скай, где, по словам Дуантии и решению Высшего совета, ему в течение пяти следующих дней предстояло умереть.
— Не стихотворение, идиот! Пророчество. Неужели ты думаешь, что я просила бы тебя учить стишки? Терпеть не могу все эти метафоры, эпитеты, аллюзии, символы и прочее бла-бла-бла. Да у меня волосы портятся от одной мысли об этой фигне. Нельзя сказать, чтобы пророчества нравились мне больше, однако они, как ни печально, имеют право на существование. В них есть смысл. А если верить Стиви Рей, это пророчество очень важно для тебя. Оно представляет собой нечто вроде запутанной рифмованной карты, — пояснила Афродита.
— Старк, с Афродитой и со Стиви Рей я готов согласиться, — вступил в разговор Дарий. — Зои не раз помогали стихи, сочиненные нашей Крамишей. Думаю, это пророчество тоже не исключение.
Старк нехотя оторвал взгляд от окна.
