Главное правило драконологии (СИ) - Антипова Дария

— Но я ведь пропала, находясь у вас в кабинете, а внизу были гвардейцы, они знают…

— Конечно, знают, — перебивает меня директор, не давая закончить фразу, — только я в это время находился в столице и это тоже выяснят довольно быстро. Как и то, что перо огниво было у Волдента, я ведь не скрывал ни от кого, что он одалживал его у меня, а вот о том, что всё-таки его вернул, говорить не стал.

Профессор Волдент, по-прежнему сидя в углу каменной комнаты и, конечно, слыша каждое наше слово, жалобно замычал.

— А вечером в академию вернётся Луан и расскажет о том, как Волдент похитил тебя из моего кабинете.

Услышав эти слова, сидящий в углу профессор, снова жалобно мычит.

— Сражался до последнего, защищая тебя, — тем временем кряхтит филин, видимо, таким образом изображаясь смех.

К своему ужасу осознаю, что если представить ситуацию так, то она выглядит вполне правдоподобной, а, значит, и правда, скорее всего, не будут даже пытаться искать за пределами академии. Не понимаю я только одного:

— Зачем?

Неужели этот человек до сих пор надеется уничтожишь династию драконов и получить власть? Но всё оказывается гораздо проще.

— Затем, что наш род вымирает и в этом мы не так далеко ушли от драконов. К счастью, в тебе также есть магия неверитов, поэтому наши дети исправят данную несправедливость. Но, не буду скрывать, после того, как ты послужишь делу обеспечения будущего нашей семьи, мне всё-таки придётся тебя убить. Хотя мне и не хотелось бы этого, но, что поделать, ты избранная императора, а упускать шанс избавиться от него, убив тебя, позволить себе я просто не могу.

Он подходит ближе и проводит рукой по моему подбородку и от этого прикосновения я невольно вздрагиваю.

— Ничего, привыкнешь, — уже с гораздо большим ощущением металла в голосе заявляет он, правильно поняв, что его прикосновения мне неприятны.

С трудом проглатываю ком, вдруг образовавшийся в горле.

— Если вы убьёте меня, то власть всё равно не получите. Вряд ли теперь вы сможете убедить Рейнара даже с помощью десяти колец, что его избранная не я а кто-то другой.

Говорю, но уже знаю при этом, что смерть — не самое страшное, что этот человек приготовил для меня в будущем.

— Гентана рассказывала тебе о наших планах? — хмурится он, чуть прищурив глаза.

На секунду замолкаю. Он, конечно, не знает о том, что произошло с Гентаной в подвале дома Рейнара, а, может быть, если Калтрина ничего ему не рассказала, даже о том, что она уже мертва. И уж точно не в моих интересах рассказывать ему об этом

— Конечно, — наконец, осторожно произношу я, — когда готовила меня к тому, что я должна изображать избранную принца.

Молюсь только о том, чтобы моё предположение оказалось правдой, но по реакции Артмаэля получается, что кажется, так и есть. Я объяснила всё правильно. Вот только бы ему не пришло в голову забраться мне в мысли и узнать точно, что ещё мне известно.

— Значит, она рассказала… я всегда предупреждал её, что нужно быть осторожной, предварительно выверять каждый свой шаг. А ещё думать, прежде чем что-то делать. Как можно было напасть на избранную дракона прямо на территории академии, зная при этом, что и дракон находится там. А потом бежать неизвестно куда, — шипит директор, обращаясь при этом даже не ко мне, а просто куда-то в сторону, затем резко поворачивается и следующие слова говорит уже глядя мне прямо в глаза, — тебе известно, где она сейчас?

Быстро отрицательно качаю головой, но интуиция подсказывает, что так просто всё не закончится. Директор смотрит мне прямо в глаза и в висках уже появляется знакомое мне неприятное покалывание, такое возникает тогда, когда кто-то пытается проникнуть в твоё сознание.

— Эерик… я что-то чувствую. Тут кто-то есть, кто-то идёт к нам, — слышатся слова Луана и, к счастью, это прерывает проникновение Артмаэль в мой разум. Он поворачивается и я тоже смотрю на птицу.

Филин в этот момент бешено машет крыльями и при этом как будто растеряно мотает головой. А Артмаэль, не сводя с него взгляда, замирает, словно прислушиваясь к чему-то.

— Да… похоже, что так.

Я в тот момент даже забываю, что нужно дышать, настолько неожиданной оказывается вдруг появившаяся надежда.

— Их нужно убить, — продолжая также быстро махать крыльями, говорит Луан. И в первый момент я думаю, что речь идёт о тех людях, которых они почувствовали, но смотрит филин при этом на меня и профессора Волдента, поэтому не сложно догадаться, что он имеет в виду нас.

— Успеем, — отмахивается от него директор, но в его голосе всё-таки чувствуется беспокойство. Похоже, гости в этих землях очень большая редкость, — это может быть Гентана, особенно, если она скрывает свою ауру.

Он поворачивается, смотрит на меня, после чего берёт за локоть и тащит куда-то по узкому проходу вглубь скалы. В итоге мы оказываемся не в той комнате, где я недавно проснулась, а в месте, действительно, напоминающим пещеру. В ней даже дверь отсутствует и Артмаэль, швырнув меня туда, просто прикрывает проход большим камнем.

И, наверное, это было бы не так страшно, мне были известны заклинания, помогающие двигать предметы, но для их произнесения нужно использовать слова. А, уходя, директор наложил на меня заклинание безмолвия и связал магическими верёвками также и ноги.

Глубоко вздыхаю, пытаясь успокоиться и не думать, что, возможно, сейчас исчезает мой единственный шанс на то, чтобы спастись. В том, что это, действительно, помощь, я почти уверена. А кто ещё может быть? В конце концов, я слишком хорошо знаю, что сестра Артмаэля прийти в каком угодно виде точно не может.

Несколько минут просто сижу, судорожно пытаясь отыскать выход из этой ситуации, но, что делать, совсем не представляю. Даже, если обнаружат директора, никому и в голову не придёт, что в скале за одним из каменных валунов есть эта пещера. А, значит, вариантов два: либо директор вернётся за мной, либо я останусь здесь неизвестно насколько долго, а, кто знает, может быть, навсегда. И я даже не знаю, какой из этих вариантов лучше.

От тяжёлых мыслей меня отвлекает странное шевеление в правом кармане платья. В первый момент даже думаю о том, что возможно это мышь, которой каким-то образом удалось забраться мне в платье, а, может быть, и что похуже, например, паук или сколопендра.

Пытаюсь вскочить на ноги, но, поскольку они всё-ещё связаны, почти сразу, не сумев удержать равновесие, падаю и растягиваюсь на полу почти в полный рост. Но даже не обращаю внимания на боль, потому что не могу сдержать вздох облегчения, когда понимаю, что причиной странного шевеления в кармане был всего лишь доник, закравшийся туда, когда я выходила из дома Рейнара.

Он, слегка подпрыгивая, оказывается почти рядом с моим носом и пещера тут же озаряется пусть тусклым, но всё же исходящим от него светом. Пытаюсь всё-таки подняться хотя бы на колени и, изогнувшись, пусть с трудом, но всё-таки у меня это получается.

Подставляю руки для того, чтобы он запрыгнул и, недолго думая, светящийся комочек оказывается на них. А дальше происходит что-то и вовсе странное.

Доник перекатывается на моих ладонях, оказываясь возле запястий, после чего меняет цвет, становясь сначала розовым, а после тёмно-красным. Я в этот момент, несмотря на то, что чувствую в том месте, где он находится, почти обжигающее тепло, не двигаюсь и не мешаю ему.

И уже через несколько секунд магические путы, связывающие мои руки, исчезают, словно их и вовсе не было. Доник перепрыгиваешь к ногам и делает тоже самое, так что теперь я вполне могу встать.

Вот бы ещё также избавиться от заклятия безмолвия… мой светящийся друг, словно прочитав мои мысли, начинает беспокойном прыгать на руках, а я, поддавшись порыву, подношу его к лицу. Замечаю, что его цвет снова меняется, но почти сразу после этого понимаю, что могу говорить.

Целую своего маленького спасителя и прячу его в карман. Подхожу к выходу из пещеры, тихо шепчу заклинание перемещения и, как только тяжёлый камень, преграждающий мне путь, почти бесшумно отодвигается в сторону, выхожу в тёмный коридор.