Мария Сакрытина - Моё "долго и счастливо" (СИ)
Я ждала, что он бросится на альбионца.
Клинок сверкнул в свете свечей, когда Эд дернул ворот моей накидки, толкая к стене. Острый кончик упёрся мне в шею, прокалывая кожу.
- Прощай, дурочка, - улыбнулся альбионец и бросил в сторону Алена. - Убей её.
***
В следующие минут пять я крепко уяснила две вещи. Во-первых, кинжал против меча работает только в первую секунду - и то на неожиданности. А потом не работает, ибо уже валяется на полу далеко от меня. Во-вторых, капустные одежки, а особенно всякие накидки, это иногда хорошо - из них можно вовремя выпутаться, оставив в руке преследователя.
Альбионский мерзавец, усевшись на кровать и прижав к себе Алена, поглаживая его по голове, как ручного щенка, с улыбкой наблюдал, как я ношусь по комнате, а Эдвард - следом. И явно наслаждался альбионец - в отличие от меня. Комната оказалась слишком маленькой, слишком скудно обставленной, и спрятаться или забаррикадироваться было просто негде и нечем.
Спустя два круга, Эдвард прижал меня к дальнему от кровати углу и в который раз размахнулся. Понимая, что просить или кричать бесполезно, я сделала единственное, что могла - до крови вцепилась зубами в его руку, держащую меня за шею. Принц вскрикнул, рука разжалась, я поднырнула под опускающийся меч… Дальше была куча-мала - мы вместе покатились на полу, у меня неожиданно замерцал медальон, тихонько нагреваясь, Эд вдруг словно обессилел, а у меня перед глазами оказался отброшенный принцем ещё в начале кинжал.
- Как мило, - засмеялся альбионский мерзавец, когда я, сидя на замершем Эде верхом, прижала клинок к его шее. - Можешь убить его, девочка. Его смерть, пожалуй, для меня ещё более желательна, чем твоя.
Я сжала рукоять кинжала. Если я сейчас помедлю, Эд вывернется. И совершенно точно убьёт меня. Я видела мою смерть в его глазах. А ещё - отчаяние. И это было страшно, страшнее, чем когда он меня душил. Потому что сейчас выбирала я. И выбор мне совсем не нравился.
- Сделай это красиво, девочка. И тогда я, может, тебя пощажу, - подал голос альбионец, и я наклонилась к лицу Эда. К его шее. Спорю на что угодно, к тому моменту он уже пришёл в себя, и смотрел на меня с такой обречённостью, с таким убеждением в том, что я послушаюсь альбионского мерзавца, что у меня ёкнуло сердце. И дёрнулась рука. Эдвард замер, кажется, не дыша, когда я наклонилась ещё ниже (позади посмеивался альбионский наследник, я чувствовала его наслаждение почти как напряжение Эда подо мной) и, сжимая кинжал, настойчиво заглянула принцу в глаза.
Моя рука мягко, нежно погладила его пальцы, переплетаясь. Невесомо прошлась по ладони, осторожно, незаметно сжимая пальцы принца на рукояти меча.
Глаза Эдварда изумлённо расширились, и я еле заметно кивнула.
Давай.
И, замахнувшись, рывком свалилась с него, бросаясь к Алену.
Я верно угадала - метаморф Эдом к тому моменту уже не управлял. Зачем, я и так неплохо справлялась, а альбионскому принцу хотелось посмотреть, как я Эда убью, и чтобы принц был в сознании. В том, что убью, он не сомневался - он же мне жизнь в обмен предложил.
Альбионец просто кое-что не рассчитал. Например, то, что вскинувшись, Эд кинется не на меня, а на него. И зачарованный Ален смотрел на сцепившихся принцев и потому, когда я замахнулась кувшином со столика рядом, не успел даже повернуться.
Я прижала обмякшего мальчика к себе и, глядя на мгновенно оживившегося Эда, остервенело гоняющего ругающегося альбионца по комнате (как до этого меня), принялась искать застёжку на ошейнике Алена.
Замочка или чего-то в этом роде не было. Я, судорожно дыша, полезла под кровать, где цепь оказалась прикреплена к маленькому колечку и, ободрав руки и сломав, кажется, все ногти, кинжалом отогнула золотой крючок, сняла колечко, когда меня схватили за локоть и грубо рванули, вытаскивая. Я взвизгнула, дёрнулась обратно, но рука держала крепко. А мгновение спустя пред глазами потемнело, а дыхание знакомо спёрло. Где-то вопили альбионские проклятия, но всё тише и тише.
А когда мы вывались на песок, из звуков остался только свист ветра да вздохи волн. Ну и да, тяжёлое дыхание Эдварда, сжимающего мой локоть.
Пришедший в себя Ален свернулся калачиком рядом, явно пытаясь если не зарыться в песок, то слиться с окружающим пейзажем, став ещё незаметней. Нас он не узнавал - когда я тронула его за плечо и позвала, он только скорчился, сжавшись ещё сильнее и тихонько заскулив.
- Чтобы я ещё раз, - раздался надо мной голос Эдварда. - Ещё раз… глупая, себялюбивая девчонка! Я же сказал делать так, как я прикажу, так какого чёрта ты полезла за мной - я же просил подождать!
- Ты не просил! - прошипела я, поднимая голову. Принц, избитый, усталый, смотрел на меня и был зол, как чёрт. - Чем ещё ты недоволен?!
Эдвард рванулся ко мне - Ален торопливо отполз подальше - и, схватив за плечи, с силой тряхнул.
- Ты будешь сидеть в моём замке. Сидеть и не выходить - никуда. Никуда - без меня! - и рванул с моей шеи медальон.
У меня тряслись от усталости коленки, и хотелось лечь прямо здесь на песочек и не вставать уже никогда.
- Ты клялся честью, что отпустишь меня!
- А мне плевать! - прорычал Эд мне в лицо. - Ты будешь рядом, хочешь ты или нет! Больше я тебя никуда не отпущу! Никогда!
Ха, можно подумать, до этого отпускал.
- Ты хоть понимаешь, как легко могла умереть?! Ты хоть осознаешь, что из-за твоей глупости всё, всё могло пойти крахом! - и, отшвырнув меня, схватив цепочку Алена, потащил послушно засеменившего за ним на четвереньках мальчишку по берегу.
Я тупо смотрела им вслед с минуту, потом побежала - увязая в песке и спотыкаясь через каждый шаг.
- Умереть?! Да это я тебя чуть не убила, высокомерный кретин! А надо было!
Эдвард вздрогнул, роняя цепочку. Оглянулся.
- И не смей так обращаться с моим другом! - вопила я, кинувшись к сжавшемуся мальчику. - Ален! Ален, встань! Посмотри на меня! Это же я! Ну я же, да что с тобой?! Ален!
На этом месте меня накрыла истерика - я плакала рядом со скорчившимся мальчишкой, закрыв лицо руками. Эдвард, кажется, смотрел на меня, потом подошёл, схватил за плечо, поднимая.
- Вставай, - приказал Алену.
Тот затрясся как осиновый лист, но послушно поднялся и, старательно потупившись, подал цепочку Эду.
- Что с ним? - выдохнула я, глотая слёзы, глядя на дрожащего мальчика. - Господи, что с ним?
Эдвард устало потёр лоб и откликнулся:
- Метаморф, прошедший обряд подчинения, превращается в живой.., - дальше шло странное слово на фрэснийском. Поймав мой непонимающий взгляд, Эдвард со вздохом пояснил. - В живой амулет превращается. Как амулет моей невесты. И сотни других. Только очень могущественный и выполняющий приказ того, у кого цепь. То есть почти любого. Поэтому так важно, чтобы его магия была под контролем…
