Сьюзен И - Мир После (ЛП)
Мысленно я бегу через кучу уязвимых частей тела, которые делают размер и силу неуместными.
Глаза, горло, пах, колени — даже у самых крупных, самых выносливых мужчин есть уязвимые точки, которым очень легко навредить. Эта мысль успокаивает меня достаточно, чтобы я могла начать искать выход.
Рассматривая сцену уже меньше паникуя, я замечаю кого-то новенького на лестнице.
Раффи стоит на ступенях так прямо, как статуя, и смотрит на меня.
В сумерках его белокрылое покрытие сверкает, словно звезды на летнем небе. Я бы никогда не догадалась, что под этим покрытием скрыта пара демонских крыльев с острыми лезвиями по краям.
Он меня узнал?
Группа Уриила начинает спрыгивать со сцены и взмывать в воздух, словно единый многокрылый организм.
Велиал последним покидает сцену. Он открывает свои украденные крылья на всю их ширину и начинает бить ими воздух.
Раффи прыгает и хватает его.
Они громко обрушиваются на сцену, но никто не замечает еще одну пару дерущихся воинов. Теперь мы единственные, кто остались на сцене. Ниже нас звуки резни. Над нами, кажется, бесконечная масса скорпионов пробирается через толпу летящих. Между всем этим — пьяный ангел, в рукопашную дерущийся с кем-то, взмыв в воздух.
Сверху на сцену обрушивается окровавленный ангел.
С него течет так много крови, что она попадает на мое платье. Его плечи ужасно изодраны, будто он счесал их об острый конец фонарного столба. Но он, кажется, не замечает этого, когда взлетает вверх, готовый к большему.
Я вдруг остро осознаю, что я — единственный человек вокруг.
Глава 57
Что бы я ни отдала сейчас за меч Раффи.
Окровавленный ангел шагает ко мне. Я хватаю добротный острый нож со стола и избавляюсь от туфель.
Или я пытаюсь.
Одна из моих туфель не хочет сниматься без посторонней помощи. Или моя нога опухла, или туфли были для меня сильно малы.
Я не знаю ни одного боевого искусства, которое не требует хорошей работы ног, и я уверенна, что иметь одну босую ногу, а вторую в туфле на каблуке — не лучшая техника.
Мое платье тоже является проблемой. Оно длинное в пол и обтягивающее. Оно выглядит великолепно, но, точно, не дает мне достаточно пространства для удара. Ноги — самая сильная часть моего тела, и я не собираюсь страдать в бою из-за скромности. Я разрезаю ножом юбку по шву до бедра.
Я направила нож под углом, поэтому он пройдет между ребер, когда я ударю.
Горло — лучшая цель, но я слишком низкая чтобы тягаться с этим зверем. По крайней мере, не первая атака. Второй шаг, после того, как он принял удар, это уже другая история.
Он фактически улыбается моему ножу, как будто это только прибавляет ему веселья. Он приподнимает брови, видя по тому, как я держу нож, что я знаю, как им пользоваться. Но его меч остается нетронутым в ножнах, словно эта резня, и шумиха не заслуживает его использования.
Его глаза сосредоточены на моем ноже и лице. Это легко сделать, потому что мои руки возле лица в боевой позиции.
Но на ноге, что сзади, по-прежнему есть обувь, отчего она кажется на несколько дюймов выше той, что стоит спереди. Ни за что у меня не получится прилично работать ногами, вот так вот хромая. Поэтому я делаю единственное, что могу. Я в упор бью его в лицо каблуком.
Он не ожидал этого.
Ангел отлетает назад на сцену.
— Это действительно ты, — говорит Раффи.
Он смотрит на меня, не веря своим глазам. Его кулак взлетает в воздух, но замирает в процессе выбивания дури из окровавленного и шатающегося Велиала.
Он растягивается в улыбке, расплавляющей мои кости.
Велиал бьет его по голове, прерывая момент. Раффи отшатывается.
Велиал внимательно смотрит на меня. Он улыбается, как будто бы теперь знает секрет. Его зубы в крови, капающей с десен.
Он прыгает на сцену и расправляет крылья.
Раффи прыгает и хватает Велиала за ногу. Отдергивает его, мешая Велиалу взлететь. Раффи собирается вернуть свои крылья.
Я срываю оставшуюся обувь, готовая броситься ему на помощь.
Прежде, чем я могу снова двигаться, окровавленный ангел, которого я выбила со сцены, волочится обратно от груды бушующих тел.
Ну и ну, он выглядит обиженным.
Мой каблук попал ему в нос, который сейчас словно взорвался на его лице. Его когда-то праздничная маска, теперь похожа на нечто из фильма ужасов.
Я возвращаюсь назад, быстро взглянув на Раффи. Он изо всех сил удерживает Велиала от взлета. Это замечательная возможность вернуть свои крылья. Кто будет спрашивать с очередного акта жестокости среди многих других? У него, возможно, не появится такого хорошего шанса снова.
Раффи смотрит на меня, и наши взгляды встречаются.
Ветер раздувает мои волосы по лицу и развивает мое платье с разрезом вокруг ног.
Я не уверена, что более унизительно — что мои чулки отображают весь путь к их верху, или что мои крылья феи развиваются на ветру перед боем.
Мой противник замахивается кулаком для удара, который окажется смертельным для меня, если достигнет своей цели.
Я готова к отвлечению и нападению. Говорю себе что могу победить его, но не могу скрыть того факта, что буду только задерживать неизбежное. Я понимаю, что побеждена.
Его кулак летит в меня.
Прежде, чем я могу среагировать, он отклоняется от предплечья, такого же большого, как его. Раффи со всей силы бьет его, ангел падает назад и остается там.
Велиал парит у края сцены, наблюдая за нами с кровожадным оскалом, словно ему нравится то, что он видит.
Он взмывает в воздух.
На спине Велиала красивые белоснежные крылья Раффи бьются назад и вперед. Раз, два. Размахивая изящное «прощай».
Демон-исполин растворился в дерущейся и улетающей толпе.
Глава 58
Раффи стаскивает пиджак с моего полуобморочного обидчика и оборачивает вокруг меня. Он прикрывает всю верхнюю часть тела, включая мою голову. Прячась в пиджаке большого размера, я могу заглядывать через щель, образующуюся благодаря воротнику.
Теплая рука обхватывает, словно щит, мое плечо и поворачивает меня к краю сцены.
— Оставайся со мной, — раздается знакомый мужской шепот над моей головой.
Даже среди воплей толпы и рева волн, что-то в моей груди раскрывается при звуке того голоса.
Я поднимаю голову, чтобы что-то сказать, но он прикладывает свой палец к моим губам и шепчет:
— Молчи. Ты испортишь мое представление о спасении невинной девицы, попавшей в беду, как только откроешь свой рот.
