Охотник на демонов (СИ) - Вин Милена
– Тише, Ливия, – послышался рядом успокаивающий голос Кая. На щеку легла горячая мужская ладонь. – Все хорошо.
Взор медленно прояснялся, но сердце продолжало гулко биться в груди. Мужчина поднял меня с пола и прижал к себе, медленно поглаживая по спине, по тому месту, где ныли раны, напоминавшие о былой силе.
Судорожный вздох сорвался с моих губ. Я уткнулась носом в плечо Кая, чувствуя, что сердце разрывается на части, и шепнула сдавленно:
– Скажи мне… – Голос на миг оборвался. Слезы начали душить изнутри, даже не пытаясь вырваться наружу. Сглотнув ком, я так же шепотом продолжила: – Ты знал об этом?.. Знал, что не люди лишили меня крыльев? Не люди, а твой… отец?..
– Нет, – сразу ответил демон спокойным, но немного уставшим тоном. – Я не знал.
Нервно сжала пальцы, царапая ногтями кожу. Не почувствовав желанного облегчения, я ждала, что Кай опровергнет это заявление, объяснит, что это не правда. Но он молчал. Молчал, понимая, что его отец мог совершить подобное. Они все могли…
– Что ты увидела? – тихо спросил Кай, не выпуская меня из крепких объятий, отчего-то не согревающих раненое сердце.
– Прошлое.
Он не стал больше мучить вопросами. Хотя мне казалось, что ему не терпится расспросить меня. При желании демон мог бы прочесть все по моим глазам, без промедления залезть в голову, отобрать необходимые воспоминания, но он не смотрел на меня, лишь прижимал к себе, осторожно гладя по голове. Впервые счел правильным не трогать мои мысли, а мне вдруг захотелось, чтобы он все увидел, узнал правду, помог разобраться с терзавшим меня чужим воспоминанием.
– Давай возвращаться, пока не началась метель.
Время словно остановилось. Я не знала – прошли минуты или часы… Мы молча выбрались из дворца и покинули Мортемтер до того, как небо заволок снежный туман. Летя прочь от увядшего дерева, я не оглядывалась. Боялась, что, обернувшись, позволю тьме вновь завладеть сознанием.
Но казалось, что мрак поглотил меня еще тогда, когда я утратила крылья. Демоны забрали мою свободу, не осознавая, что лишили меня возможности покинуть тьму, от которой так старательно пытались уберечь свой мир. Забрали все, а взамен получили еще большее зло.
Глава 24. Метка Тьмы.
Делать вид, что все хорошо, когда от тебя старательно скрывают страшную тайну, – это искусство, которое далось мне нелегко. Отчасти я понимала, какой секрет от меня утаивают, но за последнюю неделю накопилось столько вопросов, что посетившее меня в Мортемтере воспоминание теперь казалось мне всего лишь небольшим кусочком мозаики.
Я молчала об этом видении все семь дней. Несмотря на то, что по ночам меня мучили мысли, я не решалась идти к родителям, чтобы выяснить правду. Да и они тоже не спешили просветить меня…
Беспокойные ночи тянулись нестерпимо долго. Меня мучили сны о горящем дереве, и теперь я не сомневалась в том, что это был Мортемтер. Я видела плотоядные языки пламени, охватившие огромные ветви с зелеными листьями, слышала треск горящей древесины и страшные крики демонов. И лишь к вечеру, когда опускались сумерки и небо окрашивалось нежно-розовым сиянием, я могла ненадолго забыть о мучившем меня чужом воспоминании.
Мои одинокие вечера скрашивала Каларатри. С заходом солнца она прилетала к горе и ждала меня у реки. Не знаю, понимала ли она, как необходима и приятна мне ее компания, чувствовала ли мою боль, но рядом с ней я была как никогда спокойна. Каждый раз Кали поднимала меня высоко в небо, даря возможность насладиться чарующим закатом, а после наблюдать за тем, как небосвод окутывает мгла, как на нем зажигаются звезды, сопровождаемые лунным светом. Большие крылья пегаса и ветер, трепавший мои волосы в полете, порождали глубоко внутри ощущение свободы. Пусть всего лишь на короткий миг, но я чувствовала себя свободной ото всех и от всего.
Когда ночь окутывала землю, Кали возвращала меня к берегу. Вот и сейчас мы спустились к реке, но не поспешили распрощаться. Мягко фыркнув, Кали подтолкнула меня носом в плечо и, сложив крылья, улеглась в снег. Игнорировать ее предложение я не стала – присела рядом и, прислонившись головой к шее лошади, вытянула ноги. Приятный запах роз щекотал ноздри, и я прикрыла глаза, наслаждаясь спокойными минутами в компании Кали, но понимая, что скоро мне придется вернуться в гору и провести под сводом пещеры еще одну бессонную ночь.
В отличие от ночей дни летели ураганом, проходили за изнуряющими тренировками, от которых отчего-то я больше не получала удовольствия. Но лишь проводя тренировочные бои и погружаясь в обучение новобранцев, я забывала о том, что произошло. Далия и Калеб усердно старались чем-нибудь меня увлечь, выяснить причину, по которой я отстранилась ото всех, пару раз вытаскивали на прогулку, но спустя несколько дней сдались и оставили меня в покое. И Кай тоже.
За эту неделю короля я видела только по утрам, когда демоны собирались внизу горы, и пару раз на тренировках, где он следил за процессом. Все чаще я ловила себя на мысли о том, что мне следует поговорить с ним, но моя решительность увядала, стоило поймать внимательный взгляд синих глаз. Что-то тяготило нас обоих. Мы понимали это, но ни он, ни я не решались заполнить возникшую между нами пустоту. Я чувствовала, что теряю что-то важное, что отдаляюсь от него, только не знала – по собственному желанию или по иным причинам. И все же как бы быстро не росла между нами пропасть, нить, связывающая нас, не разрывалась. Магическая связь, о которой я практически ничего не знала, оказалась сильнее наших чувств. А были ли они вообще – эти чувства?..
Сердце заныло при мысли о том, что все мои эмоции, трепет и сладостное волнение, вызванное от близости демона, оказались последствиями нашей врожденной связи. Осознание этого что-то неприятно колыхнуло глубоко внутри. Я не понимала возникшего нового чувства, но оно принесло мне бесконечно много грусти и боли, затмив собой все то светлое, что грело мое сердце.
Из груди вырвался тяжелый вздох, разрезав царившую на берегу тишину, и лошадь недовольно фыркнула в ответ, словно веля мне прекратить думать. Только не это выбило из головы гнусные мысли, а ощущение знакомой энергии.
Я поднялась на ноги и, задрав голову, заметила кружащего в небе белоснежного сокола и черное пятно, которое с каждым мгновением становилось все ближе и больше. Не знаю почему, но уголки моих губ дрогнули в подобии улыбки, а когда отец приземлился на землю и сложил за спиной два огромных крыла, отливающих синевой и фиолетовым цветом, я выдохнула тихо, чувствуя, как по телу разливается нежное тепло:
– Пап…
Он улыбнулся, но его внимание тотчас привлекла крылатая лошадь, которая, не проявляя особого интереса к демону, встала и показательно тряхнула длинным хвостом, прячась за моей спиной. Впрочем, ее попытка скрыться с глаз моего отца не увенчалась успехом – на фоне такого мощного пегаса я выглядела мелкой букашкой, которую в любой момент могли без особого труда придавить копытом.
– Кто это? – спокойно спросил отец.
И хоть его тон показался равнодушным, я заметила мелькнувшее беспокойство в темно-фиолетовых глазах и настороженность, проявившуюся в чуть нахмуренных темных бровях и сжатых скулах.
– Это Каларатри, – сказала почти шепотом и, повернувшись к лошади, осторожно погладила ее крепкую шею.
– Каларатри? – повторил Арон. Его смуглое лицо вытянулось от удивления.
Перед глазами в тот же миг мелькнуло чужое воспоминание, тот момент, когда папа, не веря собственным ушам, изумленно уточняет у матери Элуны про мои крылья. Сейчас его удивление ничуть не отличалось от того, что он испытал в тот день.
– Да, – кивнула, поправив прядки черной гривы пегаса. – Кай сказал, что Кали служила его матери. А теперь… – Губы невольно сложились в мягкую улыбку, и я посмотрела на отца, поймала его вопросительный взгляд, и закончила трепещущую сердце фразу: – Теперь она – мои крылья.
– Вот как.
Папа улыбнулся – искренне, мягко и добродушно. От такой улыбки я чувствовала себя маленькой девочкой, хоть и не помнила, каково это – быть ребенком. Минуты с отцом всегда были безжалостно короткими, но наполненными невообразимой нежностью и родительским теплом. Рядом с этим демоном я понимала, что мне ничего не грозит. Он всегда был со мной, с самого детства, до того мига, пока война не разлучила нас. И я знала, что он боролся за меня. Боролся за своих дочерей, любимую женщину, семью, которая оказалась для него дороже его народа. Вот за этим демоном я готова была пойти куда угодно. За своим отцом, которому доверяю, несмотря на то, что он скрывает от меня прошлое. Они все скрывают его, но я пытаюсь мириться с их молчанием, тягостной тайной, ведь понимаю, что не хочу больше терять свою семью – маму, которая порой забывает о моих чувствах, но пытается уберечь меня от беды; Далию – вечную занозу и обожаемую сестру, и отца, долгие годы мирившегося со смертью своих дочерей.
