Бронислава Вонсович - Я ненавижу магические академии
Неужели он мне совсем не поверил? Но я же правду говорю!
— Я объяснила Фиффи, что такое поведение — недостойно, и он согласился попытаться наладить дружеские отношения с ее семьей. А для этого девочку надо сначала вернуть.
— А почему вы к фьордине Вейль не обратились?
— Так я узнала только вечером, — пояснила я. — Да и заведующая оранжереей меня не очень-то жалует после возникшего между нами недоразумения.
Кудзимоси хмыкнул, поднял вверх голову и посмотрел на ту щелку, к которой я лезла, но так и не преуспела в достижении своей цели.
— Удивляюсь я на вас, фьорда Берлисенсис, — сказал он. — Положим, даже добрались бы вы до этой приоткрытой форточки. А дальше? Как вы собирались спускать мандрагору вниз?
Вот об этом я совсем и не подумала. Мне осталось только смущенно потупиться и поковырять носком спортивной тапочки дорожку.
— Пойдемте, фьорда Берлисенсис.
Он развернулся и пошел ко входу в оранжерею. Приложил руку к двери и открыл ее. Парочка мандрагор были уже около порога и встретили свою представительницу довольным размахиванием листьев. Фиффи прижал свою избранницу напоследок к самой своей сердцевине, погладил ее веточками и отпустил. Мандрагора печально провела листочками по нему и что-то грустно прошелестела. Друг друга они понимали очень хорошо. А мне их было так жалко, что я слезы с трудом удерживала. Но где в моем положении заботиться еще о ком-то? А если у них вдруг, не дай боги, детки появятся? Правда, фазы цветения у них ни у одного пока не было, но ведь при длительном совместном проживании они не только будут, но и совпасть могут.
— Я поговорю с фьордой Вейль, чтобы она разрешила вашему Фиффи навещать свою зеленую подружку, — неожиданно сказал декан.
— Спасибо, фьорд Кудзимоси. И спокойной вам ночи.
— И вам, фьорда Берлисенсис.
Когда меня на следующее утро с первой же лекции вызвали к Ясперсу, я была неимоверно удивлена. Привлечь внимание ректора за ту короткую встречу на диспуте я никак не могла, да и не прилагала к этому никаких усилий — некроманты меня не привлекали, зато привлекали Элену, которой я и обещала помочь. Но отказывать во встрече ректору заведения, где ты учишься, по меньшей мере, непредусмотрительно, так что я безропотно встала с сиденья и прошла в деканат.
— Фьорда Берлисенсис, какие отношения связывают вас и фьорда Кудзимоси? — сразу с порога спросил Ясперс.
— Он декан моего факультета, — немного удивленно проинформировала я его.
Все же мужчине его возраста воздержание крайне вредно — вон уже забывать начал то, что просто обязан знать по роду службы.
— Я имел в виду личные отношения, — мрачно сказал он.
— Какие личные отношения? — пораженно захлопала я глазами. — У него же хвост… Ой, то есть я хотела сказать, он же декан и много меня старше. Он мне почти как отец.
— Двадцать восемь лет — маловато для отца, не находите?
— Я никогда над этим не задумывалась, — честно ответила я и улыбнулась как можно более по-детски. — Честно говоря, меня удивляет, что вы такой вопрос вообще мне задаете.
Он недовольно скривился, повертел в руках ручку, помолчал, вгоняя меня во все большее замешательство, но все же ответил:
— Поступил сигнал. Даже два сигнала, — он брезгливо потряс над столом листочками взятыми взамен ручки. — О том, что вы с фьордом Кудзимоси находитесь в отношениях, недопустимых в нашей Академии для преподавателя и студентки.
Его заявление вогнало меня в ступор. Я пыталась сообразить, что же я такого сделала недопустимого. Возможно, просьба о возврате белья комплектами расценивается как что-то непристойное? Но я же ничего такого не знала. В правилах об этом ни слова.
— Я не знала, что к декану нельзя обращаться с такими просьбами, — на всякий случай сказала я.
— С какими такими просьбами? — Ясперс посмотрел на меня так, что я поняла, речь шла совсем не про это.
— Об обмене вещей, — на всякий случай ответила я. — Но фьорд Кудзимоси так разозлился, что я к нему и не подошла бы во второй раз по этому поводу.
— При чем тут обмен вещей? — сварливо сказал он. — В этих письмах утверждается, что вы с ним состоите в интимной связи.
— Я? — от возмущения у меня голос на мгновение пропал, но тут же появился. — Да как вы смеете, фьорд Ясперс!
— Фьорд Кудзимоси не только принял вас посреди семестра в нарушение всяческих правил Академии, но и добивается нашей опеки над вашим грифоном, — он высокомерно окинул меня взглядом. — И как вы это объяснить можете?
— Фьорд Кудзимоси — очень отзывчивый человек, — мрачно ответила я. Да уж, репутация у меня в этом заведении хуже не может быть.
— И поэтому он вас кормит в элитных ресторанах? — ехидно сказал Ясперс. — Исключительно из чувства сострадания к голодающим?
— Меня туда фьорд Чиллаг пригласил, — запротестовала я. — А подсели мы за столик к фьорду Кудзимоси совершенно случайно, потому что мест не было.
— Ваш декан так и сказал, — важно кивнул головой ректор. — Я бы ему даже поверил, если бы не видел вас с Кудзимоси вчера ночью рядом с оранжереей.
— Ну знаете ли! — возмутилась я. — Это теперь получается, что я с собственным деканом поговорить не могу во время отдыха после вечерней пробежки?
— Вы бегаете по вечерам? — заинтересованно посмотрел он на меня. — Это очень похвально. Но я вас раньше не видел…
— Возможно, мы просто по времени не совпадаем, — ответила я.
И подумала, что нужно будет пару вечеров показательно круги вокруг оранжереи нарезать, чтобы совпасть еще хоть раз с ректорской пробежкой. Впрочем, если брать с собой Элену, то для нее это время вполне с пользой пройдет. Да и вообще, говорят, что бегать по вечерам — очень полезно. Во всяком случае, именно это в разных вариациях, красочно и с примерами мне повторял фьорд Ясперс весь остаток нашей беседы.
Проверить его слова мне довелось почти тут же — второй парой у нас в этот день была физкультура. Фьорд-преподаватель провел с нами небольшую разминку, а потом сказал сделать пять кругов по парку и успокоено уселся на мягкую зеленую травку. Я бы с удовольствием устроилась с ним рядом, но пришлось бежать вместе с остальными. Сделав первый круг, я поняла, что идея вечерних пробежек не так уж и плоха — может, хоть от одногруппников в беге отставать не буду, а то некоторые настолько от меня оторвались, что теперь уже обгоняли, пыхтя от усердия. Я так задумалась об этом, что не заметила, как врезалась в Кудзимоси.
— Фьорда Берлисенсис, нельзя ли быть повнимательней, — недовольно сказал он.
