Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви - Лунёва Мария

Мамия аж расцвела: кажется, она реально сочла ректора хорошей кандидатурой.

– Муарти, в столовую, – взвыл рыжий.

Его тон уже не располагал к пререканиям, и Мамия нехотя отклеилась от ректора и медленно спустилась в холл по широкой лестнице. Я попыталась смыться вслед за ней, да не вышло.

– Алевтина! – Валевски схватил меня за запястье, наградив при этом очень тяжелым взглядом. – Я уже сказал один раз: ты будешь принадлежать мне! И я больше не желаю слышать о твоих подвигах.

Так, да? Я усмехнулась.

– Ну раз уж вы не намерены соблюдать дистанцию, то скажу прямо и я. Да начхать мне, чья я истинная. Ваши проблемы, не мои! Ясно, хмырь плешивый? Надо было той пачкой брокколи по морде настучать и шваброй гнать из магазина.

– Ты рождена, чтобы быть моей!

Скрутив фигу, ткнула ему в нос. Этот задохлик вызывал во мне стойкую неприязнь, как и тогда, в нашем маленьком магазине. Я разозлилась, и что-то темное, нехорошее поднималось из глубины души, грозясь лавиной обрушиться на его голову.

Мир терял краски и становился черно-белым.

Ладони окутала тьма, я двинулась вперед.

– Ни один мужчина не будет мне диктовать, кого любить и с кем быть! Ты слышишь меня, сморчок? Запомни это…

– Алевтина! – громкий окрик Эмеса заставил вздрогнуть.

И оглядеться – я практически загнала ректора в угол лестничного пролета.

Задрав голову, сделала пару шагов назад.

– Ты ошибаешься, Алечка. – В глазах Валевски вспыхнуло зеленое пламя. – Ты родишь мне сына и никуда тебе не деться. Еще ни одна избранная дракона не смогла разрушить связи.

– Было бы что рушить! – рявкнула и ощутила, как на мои плечи легли руки Эмеса.

– Господин Валевски, я полагал, что мы еще в прошлый раз поняли друг друга. – В спокойном голосе слышалось неприкрытое предупреждение.

– Не лез бы ты, ведун. Алевтина была, есть и будет моей. Навсегда! Один раз у меня получилось, выйдет и второй. Методы я знаю.

С этими словами он спешно удалился, поднявшись по лестнице.

– О чем он?

– Не бери в голову, Алевтина. Ректор, кажется, очень не в себе. Обходи его стороной, вот как меня последние дни. Чтобы и хотел найти, а нет тебя. Только впереди фигурка замаячила и – раз, и исчезла. – Он тихо засмеялся. – У меня для тебя письмо и маленькая посылка. – Ведун протянул мне коробку.

– От мамы! – обрадовалась. – Ну хоть что-то хорошее сегодня случилось.

Внутри оказались мои любимые дачные яблоки, журналы для Яни и, конечно же, свежие сплетни из жизни моей родительницы.

Как же мне ее не хватало!

Незаметно подкрались очередные выходные. За окном яростно бушевала непогода. Ветер поднимал такие огромные волны, что брызги летели в наши окна. Это пугало и завораживало одновременно.

Вдалеке на берегу лесная полоса скинула зеленый окрас и запестрила огнем. Осень вступила в свои права.

На спинке моей кровати появился толстый плащ, подаренный Эмесом. Он вручил мне его во время наших дополнительных занятий.

Ночи становились холоднее. Мы с Яни все реже открывали оконную раму, стараясь сберечь тепло.

Мой змей так и не съехал, хотя отведенный ему месяц давно закончился. Эмес предпочитал не вспоминать о своих угрозах выдворить нага, я исправно бегала к нему в лабораторию заниматься, дабы не злить, и все оставались довольны.

Но на этом отличные новости заканчивались.

Единственное, что шло у меня определенно хорошо, – это проклятия. Парочкой слов и косых взглядов я могла испортить жаркое в тарелке Мамии или одной из ее прихлебал. Половина группы бытовых магов сидела у меня на жесткой диете. Собственно, именно это улучшило наши отношения – ссориться с темной не желал никто, есть-то хочется!

А в остальных дисциплинах, увы, я не блистала.

Ни руны, ни магические растения, ни артефакты мне не давались. Вся надежда была на некромантию, но пока у нас шла начитка лекций и муштровка теории.

Но хуже всего дела обстояли со стихийной магией. Я так и не смогла пассом создать пульсар. Ни огненный, ни водный. Воздушные смерчи тоже мимо. Я ночами корпела над учебниками, ломала пальцы – и все впустую. Стихии мне не подчинялись, и это так огорчало. Бездарность…

Наг только смеялся, видя, как я пыхчу над книгами, скручиваю пальцы, пытаясь воспроизвести магический жест и призвать ветер. Призывала лишь хохот соседа.

Завалившись на свою кровать, он рисовал модель очередной юбки. Рядом как пособие – раскиданные журналы, что прислала мама.

Их было так много, что я заподозрила неладное. Не стала бы мамуля так сильно тратиться, да еще на такое. Давно бы накатала письмецо с вопросом, куда мне столько глянца, что, печь топить буду? Но она каждый раз присылала новые номера, еще и машинку швейную пообещала. Подменили ее, что ли?!

Поморщившись, снова свернула фигу на руке, и вдруг – всполох огня!

– А-а-а! Яни, – заверещала на всю комнату, – ты видел? Получилось!

Я подпрыгивала от восторга, сидя на кровати.

– Не ори, душечка моя! – проворчала увлеченная фэшн-индустрией гадюка.

– Но ты видел! Я смогла. Смотри! – Я еще раз скрутила непонятную комбинацию из пальцев, напряглась – и снова возник маленький, почти незаметный огонек. – Огонь! Я чертова повелительница пламени. Видишь, я маг! Ну, Яни, ну смотри! У меня есть сила!

Он покачал головой, мельком взглянул на мои достижения и закатил глаза.

– Аля, ведьма ты переполошенная, вижу я твой огонь. И все бы ничего, но ты делаешь пасс для вызова воздуха…

– Да какая разница, – перебила, – главное – результат!

Он сурово покосился на меня и ткнул пальцем в учебник:

– Учись!

– Фу, какой ты противный. – Я отложила книгу в сторону.

– Алька, не дури. Читай, как правильно пасс делать, чтобы верно раскрывать каналы силы. А то так и будешь, призывая воду, поливать все огнем.

– Не мешай, зануда, – махнула рукой на его ворчание, – у меня наконец-то вышло! Я Алевтина – укротительница стихий.

Взмахнув рукой, чтобы раздуть огонек, потушила его. Только серый дымок взвился. Черт!.. Четкий пасс, и… вау!

Я снова и снова призывала пламя. Оно становилось все больше, а наг – все противней и занудливей. Не то, не так, неправильно. Но кто бы слушал его змеиное жужжание.

Наконец, добившись хорошего результата, я подскочила с кровати, встала в стойку, что была нарисована в учебнике, и, скрючив пальцы, потерла большой об указательный.

– Аля! С ума сошла! – заверещал наг и, скатившись на пол, большими глазами уставился на деяние рук моих.

Я же застыла истуканом, наблюдая, как черное пламя пожирает наш потолок.

Именно в этот момент открылась дверь.

– Алевтина, на выходные бабушка… домой… зовет… – медленно договорил Эмес, глядя на устроенное безобразие. – Хотя нет, дом отменяется, а то ты мне городской особняк спалишь. Сиди лучше тут и желательно рядом со мной. Рески, ты как это допустил? – Ведун зло покосился на рисующего нага.

– Я ей говорил, – отмахнулся тот, – да разве она слушает. Все делает наперекор.

– Но получилось же, – показала на фонтан огня, – горит!

– Не хочу тебя расстраивать, Аля, но горит тут уже все, – как бы между прочим заметил ведун, сделал пасс, похожий на тот, что разучивала я, призвал ветряной смерч и разогнал мой с трудом добытый костерок. – Так, а теперь жду объяснений!

От такого тона сделалось немного не по себе. Правда, только мне – Яни, опять забравшись на постель, продолжал вычерчивать складочки на юбке.

– Что объяснять? У меня получилось! Наконец я смогла. – Покосившись на мужчин, поняла, что рада за себя здесь только я.

Черствые какие, совсем меня не уважают. Впору начать обижаться.

– Аля, душечка, что ты смогла? Добывая ветер, вызвать пульсар? – уточнил Яни.

– Это был не пульсар. Это огонь, вон какой сильный! – взревела.

– Так, – Эмес оценил испорченный потолок, – а ну-ка, девочка, еще раз.

– Легко!

Я самодовольно встала в позу «а-ля маг сотого уровня» и скрутила фигу.