Вера Чиркова - Поверить в мечту
— Ну… не тяни!
— Само собой, Ади будет расстроена… или возмущена, но это нам и нужно. Я предложу ей вступить в отряд Стана и отправиться с нами на Анлезию. У меня есть… идея, как ей помочь. Раньше я бы не решился… но мой новый уровень позволяет надеяться, что старейшины пойдут мне навстречу.
— Вастик… — с чувством пробормотал Тин, — ты знаешь, что я тебя обожаю?
— Догадываюсь, — с облегчением фыркнул блондин, и чуть крепче прижал к себе жену, — а теперь нужно идти на совет… нехорошо заставлять так долго себя ждать.
Инвар ле Бенедли сидел в королевском кабинете, во главе стола, внимательно читал полученные утром донесения и делал пометки в лежащем рядом свитке. Настроение было какое-то двоякое. С одной стороны, с души свалился огромный тяжелый камень, давивший его много лет. Даже не скажешь так сразу, из чего именно он был замешан. Сколько было обиды, сколько оскорбленной гордости, а сколько — безнадежной любви и неистового стремления доказать, что он один достоин быть рядом с ней. И жгучего желания чтоб она поняла, как ошиблась, рассмотрела насколько он лучше, умнее, мужественнее и надежнее замкнувшегося в своих увлечениях Ральдиса.
А с другой стороны — появилась странная пустота и чувство раскаяния. И вины. За то, что жестоко обидел любимую, без которой, как понял слишком поздно, не мил никто другой и ничто остальное. И за то, что не успел предотвратить переворот, оказался бессилен перед змеиным коварством советника и так наивно попал в лапы Ральдиса. А самое главное, развалил королевство, оставил Лиоканию и сына без трона и так не нашел ни тропы к сердцу детей, ни способа защитить Сузерд от вторжения.
— Не рви себе сердце, адмирал, — грубовато прервал тишину кабинета Стан, до этого некоторое время отстраненно прислушивающийся к чему-то, слышному только ему, — все образуется. Ребята что-нибудь придумают… и у меня есть несколько идей… но сначала послушаем моряну.
Ле Бенедли, строптиво вскинувшийся было от не совсем привычной еще фамильярности иномирянина, наткнулся на его сочувственно-понимающий взгляд и заставил себя расслабиться. В конце концов, он сам дал им разрешение так с собой обращаться и к тому же, если рассуждать здраво, в большом долгу перед всеми этими пришельцами. И за то, что они уже сделали и за то, что еще собираются сделать, приняв проблемы Сузерда и его личные как свои собственные. И не оплатить такое ни поместьями, ни золотом… А если еще и не забывать, что все они, по сути дела, целители, и тел, и душ и обстоятельств… тут адмирал тяжело вздохнул, и снова уткнулся в свои свитки.
— А Слава идет? — Моряна расслабленно полулежала в кресле чуть в стороне от стола, и несведущий человек мог бы решить, что она просто наслаждается передышкой в делах.
Но Стан отлично видел постоянно меняющий оттенки эмоциональный фон повелительницы, и понимал, что она обдумывает какую-то новую затею. Наверняка не менее авантюрную, чем прежние.
— Идут… все четверо, — говорить, что Тароса он нашел с помощью унса и заставил идти в кабинет в приказном порядке, старший никому не собирался, — думаю, следует пригласить и Геба с Адистанной.
— Как он? — мгновенно забыл про все дела адмирал, и все поняли что речь идет о Дагеберте.
— Идет на поправку, — отозвалась моряна, проведшая вместе с Тиной прошлым вечером у постели Геба почти четверть периода, — очень запущенный случай… ноги от колен приходится восстанавливать буквально по капле… не хочу всего объяснять… но надежда есть. Нам вчера не хватило Славы… а тревожить ее в такой день было бы неправильно… после совета продолжим лечение. Кстати Инвард… хочу сказать, пока они не пришли… ты должен сделать официальное заявление. При всех… и чтобы Дагеберт тоже слышал. Что объявляешь его своим сыном и наследником.
— Его этим не проймешь, — скептически вздохнул адмирал, — королевская семья намного богаче, чем я.
— А королевской семьи больше нет, — как-то отстраненно сообщила моряна, — они теперь просто знатные господа. Разумеется, совсем не бедные, есть же родовые имения и ценности… ну и личные вещи. А вот королевская казна и королевский дворец теперь переходят федерации. Во дворце будут, во время своего правления жить соправители или их представители, секретари, советники и прочие важные чиновники… а Лиокании после лечения лучше будет пожить где-то в спокойном месте, для здоровья лучше.
— А правители… и их наследники? — Инвард никак не мог понять, во что такие кардинальные перемены выльются на практике.
— Все просто, будут жить как президенты в белом доме, — задумчиво продолжил идею моряны Стан, — вам тут в этом плане намного легче. У вас есть одаренные, можно все держать под контролем. Кстати, никаких наследников. Вам самое время переходить к выборной системе, я как раз на эту тему писал реферат, кое что знаю.
— А как мы сейчас разделим все это… имущество? — Инвард с недоверием переводил взгляд с моряны на командира, — ведь нет никого, кто бы разбирался во всей этой запутанной системе расчетов.
В доказательство он потряс внушительной пачкой бумажек, которые откладывал в отдельную кучку.
— Почему это, никого? — вдруг хитро усмехнулась Афродита, — да у нас есть просто гениальный министр финансов. К тому же досконально знающий происхождение каждой драгоценности во дворце и и каждого золотого в казне.
— Ты имеешь в виду? — встрепенувшись, заинтересованно уставился на моряну старший клон, — слушай! А ведь это мысль! Он и правда все разделит как положено! И еще к нему нужно приставить сообразительных учеников, из обоих народов, и через пару месяцев мы получим очень надежную команду. Нужно сейчас же начинать… в периоды перемен и переворотов всегда активизируются нечистые на руку граждане.
— Инвард, прикажи его привести сюда, — довольно улыбнулась моряна, этот парень хватает ее мысли просто с лету.
— Кого именно? — Вежливо поинтересовался адмирал, очень внимательно слушавший эти рассуждения и пытавшийся убедить себя, что они говорят о ком-то другом, а не о том негодяе, чье имя так и вертелось у него на уме.
— Советника… бывшего, — уточнил Стан и насмешливо фыркнул, — и будущего. Король умер — да здравствует король!
— Но его ведь убьют, — начал понимать суть предложения адмирал, — теперь, когда становятся известны его делишки, у него нет ни одного шанса из тысячи прожить более трех дней.
— Будем охранять, — жестко отрезала моряна, — а всем объясним, что это совершенно другой человек!
— Вы про кого? — заинтересованно спросил Тин, входя в кабинет.
За ним, нежно полуобняв, вел Славу Васт и плелся мрачный Тарос.
