Алисия Дэй - Предательство Атлантиды
Кристоф выразительно посмотрел на Фиону.
— Да, я вижу, куда ты клонишь, но я совершаю свои преступления тайно, к тому же у меня есть помощники, — ответила она на невысказанный вопрос. — Теперь, когда вампиры объявили себя гражданами Европейского союза, они обязаны исполнять наши законы. Тогда, они убили безнаказанно, используя моего отца, чтобы досадить деду.
Она поняла, что ее голос дрожит, и выпила еще воды.
— Они повели себя глупо. Деду было наплевать на смерть моего отца. Его заботило лишь то, что он лишился всего. Вампиры все отобрали, а затем убили и дедушку. Они, наверное, прикончили бы и меня с Декланом, но Хопкинс спрятал нас. Я полагаю, что убив моего деда и присвоив себе его земли и деньги, их уже не так волновала парочка детей.
— Где была ваша мать? — невыносимо нежно спросил Кристоф.
— Она умерла, когда родился Деклан. — Фиона увидела отражение своего горя в его глазах и поняла, что воин сочувствует и сопереживает ей от всего сердца, так как Кристоф в прошлом пережил такую же ужасную трагедию. — Она оставила дом нам, назначив опекуном Хопкинса. До смерти она знала достаточно, чтобы понять: дедушка попытался бы найти способ украсть у нас этот дом, а так по закону он ничего не мог поделать.
— Значит ты стала Алым ниндзя и всю жизнь занимаешься тем, что возвращаешь себе то, что они у вас отобрали, подытожил Кристоф, касаясь ее щеки. — Но ты все отдаешь безвозмездно. Я с трудом сознаю, что ты настоящая.
Она пристально посмотрела ему в глаза, и все присутствующие словно исчезли. Остались только они, испытывающие мгновенное полное понимания.
— Я то же самое чувствую к тебе, — прошептала она. — Ты как будто появился из моей мечты о герое, который существует только для меня одной.
Кто-то откашлялся, и их уединение было нарушено. Она подняла подбородок выше и по очереди посмотрела в глаза всем сидящим за столом.
— Алый ниндзя известен благодаря мне. Я не отрицаю, что ворую, но я краду только лишь у злых и мерзких созданий. И, честно говоря, иногда, я заимствую вещи только для забавы и чтобы поводить за нос стражей порядка.
— Например, Рафаэля? — улыбаясь, спросил Кристоф.
— Да. — Она вздохнула. — Я собираюсь вернуть его шедевр в следующем месяце. Я буду очень скучать по этой картине. Для меня Святой Георгий — герой.
— А у нас есть картина с изображением дракона, с которым он сражался, — небрежно сообщил Аларик. — Полагаю, что этот дракон прожил очень долгую жизнь.
Фиона открыла рот, а затем снова закрыла. Нет. Позже. Сейчас не время расспрашивать про драконов.
— Ну а меч, «Победитель»? Его вы собирались вернуть?
— По правде говоря, нет. Меня мучает чувство вины, но я планировала оставить идеальную копию. Или, во всяком случае, лучшую из того, что я могла достать для выставки. И, возможно, они бы долго не заметили пропажи. Но сейчас столько людей голодает из-за высочайшего уровня безработицы. Так много бездомных, оказавшихся без крыши над головой из-за вампиров, требующих назад свои старые поместья и забирающих свою собственность через суд. Люди нуждаются в помощи, и доход от продажи того меча пошел бы на множество благотворительных программ.
— Включая китов, — напомнил ей Кристоф.
Она покраснела.
— Нет, я же говорила, что внесу взнос из собственных средств. Я передаю деньги Алого Ниндзя только на гуманитарную помощь. Я основала благотворительную организацию «Друзья Фионы», которая перечисляет средства в несколько благотворительных фондов защиты животных.
— Фиона — очень успешная писательница детских книг, — рассказал Кристоф остальным.
Райли улыбнулась.
— Я знаю. Она подпишет книгу специально для Его Королевского Слюнтяйничества. Я так рада, что она напишет следующую историю здесь в садах и нарисует их.
Аларик почему-то застонал, но ничего не сказал:
— Благодарю. Я польщена и надеюсь когда-нибудь воспользоваться вашим предложением. Но сейчас, мне следует направить все силы на очищение моего имени. У Алого ниндзя есть свои принципы. Я была символом надежды для множества беспомощных людей. Я не собираюсь позволять этим ворам разрушить все это, изображая из меня убийцу.
— Мы поможем, — заверил ее Кристоф.
— Если только вы не помешаете нам вернуть «Сирену». Это наша первоочередная задача, — напомнил Аларик.
Кристоф медленно качал головой.
— Я, кажется, поменял свои приоритеты. Я верну «Сирену», но также помогу ей очистить свое имя. Я надеюсь, что вы все поможете мне, но я сделаю это независимо от вашего решения.
— Мы не можем позволить вам забрать «Сирену», Фиона, — пояснил Конлан. — Эту драгоценность дали взаймы английской королеве, независимо от того, знала ли она об этом или нет. Драгоценный камень ждал более одиннадцати тысяч лет, когда мы его вернем. И мы это сделаем.
— Я понимаю, — поспешно ответила девушка. — Я не сделала бы ничего, что могло бы вредить вам или Атлантиде. Так или иначе, финансово мои предприятия обеспечены больше, чем на год, благодаря тому алмазу, что мне дал Кристоф.
— Алмаз? — скривился Конлан, как будто пытался не смеяться. — Ты отдал ей алмаз?
— Это было мое право, — пробормотал Кристоф.
— О, мой друг. Тебя ждет захватывающее приключение. — Конлан не смог сдержаться и расхохотался.
— Это будет нелегко, — предупредил Кристоф Фиону, не обращая внимания на принца.
— Не хочу говорить банальностями, но за все стоящее приходится бороться, — ответила она.
— Тогда мы закончили, — вставая, объявил Конлан. — Нам с Райли пора кормить ребенка. Кристоф, почему бы тебе не показать нашей гостье Атлантиду до того, как вам придется возвращаться?
— Я как раз собирался, — ответил Кристоф.
— Спасибо вам всем, — поблагодарила Фиона. — Так хорошо, что у меня, наконец, появились союзники.
— О, в компании веселей, — пробурчал Аларик. — Опять будут подгузники? Я их просто обожаю.
Райли рассмеялась.
— Не обращайте на него внимания. Он иногда капризничает.
Когда все вышли из комнаты, Кристоф притянул Фиону в свои объятия.
— У нас все получится.
Она посмотрела в его прекрасные зеленые глаза и улыбнулась:
— Я знаю. В конце концов, что может справиться с командой, состоящей из воина-атлантийца и шотландки-ниндзя?
Глава 26
Кристоф наблюдал за Фионой, гуляющей по дворцу и прилегающим территориям и восклицающей в изумлении снова и снова, как дитя. Воин улыбался так много, что лицевые мышцы заныли от натуги. Все во дворце доставляло ей радость, начиная от настенных гобеленов, включая тронный зал и заканчивая кухней. Фиона с таким наслаждением впервые смаковала атлантийские розовики, что член Кристофа затвердел в штанах.
