Марина Дечко - Скрываясь в объятиях тьмы…
Я никогда не смогу узнать, достойна ли была этого задания, не узнаю, чего стоила, не пойму, к чему стремилась. Всю жизнь желая постичь, кем пришла в этот мир, я сейчас могу потерять ту самую возможность, которой у меня уже никогда не будет.
Испытание окажется невероятно сложным, но именно оно, а не Хранительница или кто-то другой, укажет мне на то, кто я есть на самом деле.
С силой толкнув дверь, словно выталкивая этим жестом из своего разума все сомнения, я вошла в кабинет, сталкиваясь полными уверенности глазами с удивленным взглядом Кирова. Мужчина застыл лишь на мгновение, но затем, как и всегда, понял все без слов.
- Мы сделаем это, - коротко сказал он, положив телефонную трубку на место. Подойдя ко мне ближе, положил свою руку мне на плечо, чтобы придать немного уверенности, ободрить. – Я не позволю тебе проникнуть в его прошлое одной. Мы соберем Одаренных, которые станут следить за вашей связью, и которые хотя бы попытаются проникнуть туда, случись что-либо непредвиденное. Мне неизвестно, успеет ли кто-то из них, потому что инкуб, с которым ты столкнешься, гораздо более древний, чем другие демоны, с которыми им приходилось сталкиваться. Тебе придется идти одной – любое изменение извне он заметит. Ваша связь на какое-то время укроет твою сущность от его глаз, потому что к ней он привык за долгие годы. Если у тебя получится, ты, возможно, спасешь свою напарницу, но если нет… Адрианна, ты должна быть готова к худшему. Сегодня на кон станет главное – твоя жизнь. Неверный ход – и он разгадает твое присутствие. Это должен быть твой выбор!
- Думаю, я понимаю риск, на который иду. Когда начнем?
- Хранительница уже созывает Одаренных. Они прибудут с минуты на минуту. А пока пойдем в зал, где ты сможешь настроиться.
Я кивнула и последовала за Кировым. Мы спустились на этаж выше коридора, в котором я впервые очнулась для новой жизни. Отперев дверь, Киров позволил мне пройти первой.
Большая светлая комната, напоминавшая зал в театре. В центре этого помещения стояло мягкое кресло-диван, а вокруг него располагались несколько десятков обычных сидений. Потолок комнаты куполом уходил вверх, оканчиваясь острой вершиной.
- Подобных этой комнате нигде нет. – Пояснил Киров. – Она проектировалась именно для таких миссий. Только здесь в считанные мгновения каждый из присутствующих может пройти по созданной связи.
Я прошла к удобному креслу и расположилась в нем. Передо мной оказалось огромное окно, выходившее на ночную улицу столицы. Глаза видели свет тысячи огней, но о них я не могла думать – жизнь Оли, словно легкое призрачное сияние, могла погаснуть в любое мгновение. Позади меня стали появляться люди, каждый их которых уже знал, для чего он здесь находится. Они тихо входили в комнату и усаживались на свои места, бросая любопытные взгляды на меня. Я же старалась не замечать их печального шороха. Мои глаза устремлялись вдаль, в тихую темноту, царившую за окном.
Смежив веки, я пыталась настроиться на то, что предстоит увидеть. На меня снизошло отрешение от всего, что происходило в комнате. Сейчас существовала только тьма, окружавшая нас снаружи и тишина летней ночи. И тут ее, почти незаметную для других, пронзил легкий звук падающих на землю капель. И в этот раз, как и во все предыдущие, когда мне приходилось встречаться с Марком, нашим союзником становился дождь.
Огромное стекло, омываемое небесными потоками, стало рисовать передо мной необычные картины из моей прошлой жизни, в которых еще не было Его. Видения детства – счастливой поры, когда ты действительно веришь в добро, где нет смертей близких, отчаяния и отчужденности. Затем ощущения одиночества, пришедшие вместе с картинками юношества. Родители, по которым скучала…
И тут, совсем как в прошлый раз, я увидела Марка, стоящего напротив моего окна.
Поднимая в своей памяти каждую черту этого лица, такого красивого и смертельно опасного, я старалась не думать о предстоящем. Мысленный поток, приведенный в порядок усилием воли, был направлен к минуте, на которой инкуб оставил меня.
Сбившееся дыхание. Не знаю, мое или его. Границы, стираемые собственным сознанием, расплылись между нами, позволяя мне чувствовать то, что происходило в нем.
Горячие ладони, поддерживающие лицо, вкус поцелуя на губах.
Глубокий вдох, и…
Комната, в которую я пришла, перестала существовать. Ее очертания, становясь все более размытыми, стали исчезать, как растворяется краска в стакане чистой воды.
Теперь я, а точнее Марк, сидел на кровати посреди огромной комнаты.
Игра света и теней, запахи, звуки – все говорило о том, что у меня получилось.
До конца не веря в это, я лишь еще больше настроилась на его чувства, все глубже угождая в трясину, из которой могла уже не выбраться.
Демон сидел на кровати, которая все еще хранила мое тепло. Как и в прошлый раз, заключенная в тело знакомой девушки, я перестала быть собой. Теперь мы с ним стали единым целым.
Я чувствовала его, знала, будто никогда раньше не была самой собой. Словно родилась инкубом.
Смятые простыни, оказавшиеся свидетелями огненной страсти, не давали ему уйти от воспоминаний. Они тяготили Марка, не позволяя сосредоточится на чем-то важном. На том, что должно случиться совсем скоро. Запах женских – моих - волос, теплый и завораживающий, все еще окутывал его руки, касавшихся легкого шелка струящихся прядей. Он не понимал, что происходит. Не знал этих чувств, нахлынувших так внезапно. Впервые за последние триста лет.
Мне удалось ощутить сумбур в его мыслях и чувствах, как будто ураган неведомой силы заставил их сбиться в единый ком. Удивление, непонимание, отчаяние.
Он с трудом силился, но все же не понимал происходящего. Однако я, жившая в нем, знала, что это. Только поверить себе пока не могла.
Его жертва, та, смерти которой он желал более всего на свете, не выходила из мыслей демона. Она не давала его и без того неприкаянной душе покоя.
«Что случилось?» - Пронеслось в моем мозгу. «Я ждал этого, шел к своей цели столько лет, и вот, когда она почти у меня в руках, я не чувствую радости. Лишь смятение».
Марк сжал кулаки, сдерживая злость на самого себя. Он собственноручно отпустил меня, соврав, что связь, еще не совсем окрепшая, почти угасла. Инкуб пошел на это, чтобы прекратить ласки, способные унести жизнь молодой девушки за грань этого мира. Осознавая риск, лишая себя того, к чему стремился десятилетиями. Чувство голода, смешанное с отвращением к самому себе, захлестнуло его.
Я не могла поверить в то, что ощущала, но Дар еще никогда не подводил меня…
«Я заберу ее жизнь медленно, измучив страданиями любви», - пытался инкуб сказать самому себе, но где-то уже начинал понимать, что Видящая, душу которой он поклялся отнять, осквернив ее память страданиями, оказалась особенной, совсем не такой, как остальные. И уж точно не такой, какой он представлял ее себе, прежде чем увидеть. И особенность здесь заключалась не только в силе ее Дара, которому не находилось равных среди других Одаренных. Подобных ей не просто существовало.
