Желанная герцогиня (СИ) - Любимка Настя
— Наконец-то! — радостно заявил Тирхан, — подъезжаем!
— В лабораторию не пущу. — Снова напомнила учителю. — Нужно послов устроить с комфортом, набрать сиделок, проверить других гостей… Не пущу, Тирхан. Ты мне тут еще нужен.
— Анастейза! — в который раз возмутился учитель. — Ты обещала!
— Обещала. И выполню обещание. Нам еще товар из Куафара разбирать надо.
И только тут я поняла, что кобылу-то я купцу и не отдала! А мы ведь договаривалась, что за стекло, изготовленное по моему образцу, я им таки дам кобылу породы Гражских толкачей.
С другой стороны, я пятерых одаренных вылечила… Можно ли засчитать одного лишнего (они спасли четырех послов, взамен я пятерых их одарённых) как за кобылу? Рассчитается ли с купцом Асим? Совершенно из головы вылетело, так сильно хотела наконец избавиться от пришлых… Ну или уже отпишется мне эдор Рафт, как сам в чувства придет. Чую, ему путешествие с принцем также медом сладким не показалось.
— Ты опять меня игнорируешь. — вздохнул учитель. — Все я понимаю, дел у нас много, но так хочется, хоть одним глазком на чудо посмотреть.
— Ты каждую веху на чудеса любуешься. — Не зло пробурчала я. — И все мало тебе…
— Так то другие чудеса, не такие…
— Да-да, все они не такие, раз не в лаборатории находятся. Тирхан, для того чтобы ты смог посвятить себя экспериментам, сначала необходимо наладить быт, отдать распоряжения, изготовить лечебные отвары и прописать каждому больному режим вехи: от и до. Справишься с этим, так и быть, отпущу тебя к товарам, полюбоваться.
— Злая ты, Хозяйка, стала. Вредная и противная.
— Я бы на тебя посмотрела, если бы тебя три вехи активно домогались и всякие ужасы показывали. — Я рассмеялась вытянувшемуся лицу учителя, но продолжать не стала, карета остановилась. Из-за послов, к слову, в каретах и ехали.
— Хозяйка! — в едином порыве воскликнула детвора, высыпавшая на двор.
Некоторым надо будет по шее надавать за полуголый вид. Но… как же я рада всех видеть! Дома, милый дом, я скучала!
Из кареты мне помог выйти Аррияш, он же и подхватил корзину с Илюшкой, которого даже вопли не разбудили, а в следующий момент меня крепко обняли руки Власена, который тут же отскочил от меня как ошпаренный. Лицо мальчишки было залито краской, куда там помидору.
— Я… хозяйка, там… — смущенно выдал он, я же рассмеялась и притянула уже такого взрослого мальчишку к себе, показывая, что не сержусь на такое проявление радости. — Гости ваши очнулись. Леди и лорд…
«Королева и ее брат?» А вовремя я вернулась!
День моего возвращения можно было назвать самым прекрасным. Потому что я решила, что дети, которые ждали и переживали обо мне — важнее всего остального. В конце концов никуда мои гости не денутся. А детвору пора приучать к себе не только как к грозной опекунше, но и учителю.
Поэтому после непродолжительного отдыха (освежившись, перекусив), отдав все распоряжения касательно послов и ухода за ними, я собрала всех детей на прогулку в лес. Благо снег уже лег мягким ковром и можно было немного подурачиться.
Подурачиться — иногда необходимо всем. Даже семидесятилетним бабушкам.
Конечно же с нами отправились Аррияш с подручными, Интена и Люси, учительница воспитанников Лагода и Кариша… Тирхан вот остался (чую, по возращению придется его любопытный нос от товара отрывать, а то и вовсе в лаборатории ловить).
Чего мы только не делали в лесу! И в прятки играли, и белок гладили (шубку они уже успели сменить), и зайцев за уши дергали и даже пару лис пощупать удалось (спасибо духу), кого покрупнее мы детям показали издалека, чтобы не перепугать народ. Впрочем, к морфу в виде волка все привыкли, может, зря я переживала об этом?
Попутно я, конечно, рассказывала о бытье зверья, о том, кто чем питается, чем может быть полезен человеку и почему нельзя животных истреблять в больших количествах ради обогащения. А то Рудик отличился своими знаниями о ценности меха и грандиозной идеей заработать чуть ли не с воздуха.
Поведала о естественном отборе и пищевой цепи. Понятно, что по весне я еще инструктаж по травам проведу, но и сейчас наше маленькое путешествие вышло и познавательным, и интересным. Тем более сопровождалось все жаренным на костре хлебом и мясом. А также сказками Лагоды, которая ненавязчиво дополняла мои познания о животных, и иногда чуть переиначивала для детских ушей. У нас вообще получились три возрастные группы.
От пяти до десяти лет, от десяти до пятнадцати и от пятнадцати до семнадцати лет. Старшие старались приглядывать за младшими, но, когда я утащила их барахтаться в куче снега, которую для меня собрал и нагнал дух-хранитель, про ответственность они на время забыли и расслабились.
В дом мы вернулись поздно вечером, когда мое чадушко решило, что с него достаточно приключений, и надо бы уже нормально поесть, а еще лучше и поесть, и песенку послушать, а там и поспать… и все, конечно же, одновременно.
Упластались, на самом деле, абсолютно все. И воспитанники, и мои помощники, и я сама. Но это была такая приятная, правильная усталость, от которой сами собой губы в улыбке расплывались. Спать сегодня всем будет сладко.
Всем, кроме меня похоже.
Потому что Тирхан, зараза, таки отправился в лабораторию! И пока весь дом стоял на ушах, готовясь к заслуженного отдыху (поужинали все уж очень шибко), я тихо зверела от невозможности оставить Илюшку на Интену и пойти надавать пенделей старому любителю чудес.
Хорошо хоть дух контролировал его художества, пусть ему больше и хотелось побыть с мелким тираном, который дорвался в единоличное пользование маменькой. То ли у Илиаса второе дыхание открылось, то ли просто свой вреднючий характер начал проявлять. Но после того, как я его искупала, накормила, спела песен пять, ребенок открыл глаза и весело что-то на своем зачирикал, всем видом показав: а спать-то мы и не собираемся!
В момент, когда я решила, что все-таки отдам его нянькам, и схожу за учителем, Илиас решил, что он еще голоден… Поэтому вместо того, чтобы расслабиться и позволить себе лечь в кровать, я жду момента, когда угомонится сын. А там уже отправлюсь проконтролировать питание и отдых Тирхана. Ведь забрать его как это мог сделать дух — нельзя, потому что он там какой-то эксперимент делает. Торчит над пробирками в плохо отопленном помещении! Специально запретила духу направлять жар туда, и не помогло! Засранец!
— Интена, бери это чудовище, которое надо мной издевается. — Спустя еще минут двадцать, не выдержала я. — Он не ест, он играется, и кусается.
Илюшка такому повороту рад, конечно, не был. И вой поднял, и что-то грозно заворчал.
— И чего рычим? — я дождалась пока взгляд сына сфокусируется на мне. — Ты делаешь мне больно. Не хочешь есть, а хочешь баловаться — тогда оставайся без кормушки.
Я еще по Сережке знала, что понимание у детей есть, может и на уровне рефлексов, но есть. Начинают жевать сосок в кровь, нечего терпеть. Пару раз отнять, переждать бурю, и ребенок начинает осознавать, что кушать надо аккуратнее, бережнее.
— Приглядите за ним, девочки, — отдав снова орущего Илью Интене с Люси, я собралась покинуть комнату.
Как раз самое то настроение, чтобы прописать целебных подзатыльников. Но ничего сделать я не успела: ни выйти из комнаты, ни тем более попасть в лабораторию.
Раздался взрыв. Бабахнуло знатно. Нет, дом не шатнуло, просто сильный звук, который резанул по ушам, да в нутро камнем упал.
Когда все утихло, я выругалась. Громко и грязно, только так как умеет озверевший русский человек. Совершенно не заботясь о том, что у меня есть слушатели.
То, что с Тирханом все хорошо, я знала наверняка. Как в общем-то и с лабораторией. Потому что дух за пару секунд до взрыва очаг этого самого взрыва перенёс на лесную опушку, изолировав ее магически. И с учетом, что бабахнуло знатно, не будь духа — тут на воздух бы мы все отправились!
Прибью! Вот доберусь до старого маразматика, и прибью! Собственными руками придушу!
