Наследница старой башни (СИ) - Ром Полина
Элли прибежала помочь мне собраться почти одновременно с Лестой. Пожалуй, малышка получала от этой суматохи больше всех удовольствия и была страшна довольна, когда, усадив ее рядом со мной, Леста дала ей шкатулку со шпильками и попросила "помочь". Сейчас, понимая, что скоро я, такая вот красивая, уеду без нее, девочка начала кукситься.
-- А скажи-ка мне, солнышко, что ты ела сегодня на завтрак?
Глазки у Элли забегали, она явно не хотела врать и не очень понимала, что нужно ответить. Потому захлопала ресницами и отвела взгляд в сторону. Я жестко отстранила служанок и присела на корточки рядом с дочерью, требовательно заглядывая в глаза:
-- Давай-ка, рассказывай.
Из ее путаного повествования я поняла так, что Нору срочно потребовала куда-то старшая экономка, и та отвела Элли ко мне в комнату, по дороге наказав, чтобы малышка поела у меня. Только вот увидев такое разнообразие всяких красивых вещей: от туфелек и платья, до шкатулки с колечками и сережками, Элли забыла про все свои благие намерения. Я слегка нахмурилась: самоуправство старшей экономки мне не понравилось. Нянька ребенка должна быть вместе с ней неотлучно: в замке полным-полно незнакомых людей. Скандал поднимать я не стала. Будет время еще побеседовать с прислугой. Просто отправила одну из горничных на кухню с требованием принести кашу и молоко. Вторую горничную я отправила на поиски Норы.
Пока Элли с аппетитом завтракала, прибежала взмыленная Нора, которую припахали на кухне, и принялась оправдываться:
-- Я ведь, госпожа баронесса, не своей волей… Кантина сама в комнату к нам пришла и строго-настрого наказала бегом бежать… Я ведь малышку-то одну не оставила, к вам отвела.
-- Нора, оставайтесь с Элли здесь, пока мы не вернемся из храма. Если тебя попытаются куда-то забрать на помощь, так всем и отвечай: госпожа баронесса запретила!
***
По местным правилам ехать жених и невеста в храм должны были в разных каретах. Когда я вышла во двор, то меня ожидал небольшой экипаж и семейная пара Турнетто. Сопровождали нас в храм шестеро солдат барона фон Розера под предводительством мрачноватого капрала.
Барон с женой были польщены такой честью и всю дорогу рассказывали мне, каким славным мужем окажется Варуш фон Розера:
-- А ежли вы, пресветлая госпожа, еще и сына ему родите, то жизнь ваша будет сплошной мед с молоком! Если бы вы только знали, как я свою Фифину баловал, когда первый сын у нас народился! – барон прихватил сухонькую ручку своей жены и чмокнул в порыве чувств.
Очевидно, ему было приятно вспоминать, как появился на свет наследник. Я сидела в полумраке кареты все с той же резиновой улыбкой и машинально кивала головой на все его разглагольствования. Молчаливая жена барона смотрела на меня с несколько рассеянной улыбкой: похоже тоже погрузилась в приятные воспоминания.
У входа в храм стояли солдаты барона, образуя некое подобие коридора. За их спинами толпились любопытные горожане и шныряли шустрые стайки мальчишек. Они высовывали чумазые моськи прямо в просвет между телами замерших солдат. Кто-то из сопровождающих барона начал кидать в толпу мелкие монеты. Раздались восторженные возгласы и визги, толпа заколыхалась и заволновалась, пытаясь поймать медяшки. Кажется, где-то там даже возникла драка. Идти сквозь этот коридор было очень неуютно, и барон Турнетто с женой, которые сопровождали меня, тоже шагали торопливо.
Храм был убран первоцветами: то тут, то там вспыхивали лимонно-желтые, сиреневые и голубые охапки цветов, обрамленные резковатой травянистой зеленью. Думаю, дети из церковного хора заработали на этих цветочках небольшое состояние. Впрочем, меня это все мало трогало.
До процесса венчания нас пригласили в комнату на подписание брачного договора. Свидетели уже ожидали там вместе с бароном. Присутствующий мэтр Фонкер зачитал все, что было написано, и мы с бароном, а потом и свидетели поставили свои подписи. Молча расписался отец Инкис, барон Фернандо Биор, одобрительно оглядев меня, улыбнулся волнующемуся жениху и поставил широкий росчерк, приложив баронскую печатку. Старшая сестра Селиора подписала с ничего не выражающим лицом.Технически я уже была замужем, но предстояла еще церковная церемония.
Барон лично провел меня по ковровой дорожке между двумя рядами скамеек. Дальнейшую службу я запомнила плохо. Что-то нараспев бубнил местный священник, периодически вступал небольшой детский хор, и их голоса мне казались ужасно визгливыми. Нас окуривали какой-то травой и заставили выпить вина из большого неудобного кубка. Я заметила, что барон приложился от души и брезгливо передернулась. Потом снова пел хор и снова что-то бубнил священник, наконец, громогласно произнеся:
-- Обменяйтесь кольцами, дети мои.
Дальше произошла маленькая неприятность. Мое кольцо оказалось великовато и соскользнуло с пальца, скатившись с дорожки, оно громко звякнуло о каменную плиту пола.
Среди гостей на скамейках кто-то из женщин не сдержался и громко вскрикнул, раздался шепот и шиканье, мальчик-служка поднял кольцо и снова подал его барону. Привычный ко всему настоятель храма вел себя так, как будто ничего не случилось:
-- Сын мой, а теперь ты можешь поцеловать невесту!
Поцелуй барона больше всего напоминала шлепок медузы по лицу. И тут во мне что-то словно сломалось. На глаза набежали слезы, и, как я не старалась их сдерживать, потекли по щекам, оставляя мокрую холодную дорожку. Не поворачиваясь к гостям, я торопливо размазала по щекам влагу, радуясь тому, что здесь не принято краситься. Сделала несколько быстрых вдохов-выдохов. Я теперь действующая баронесса фон Розер, и мне нужно держать лицо.
На выходе из храма гости окружили нас плотной толпой. Барон, расплываясь в улыбке, выслушивал пожелания добра, детей, богатства и всего остального, что принято говорить в таких ситуациях. Он подвел меня к карете, в этот раз к той самой, с гербами на дверцах. В замок нам предстояло возвращаться вдвоем. Кучер прикрикнул на коней, и карета начала слегка покачиваться. А барон, поелозив рядом со мной, нашел мою руку и поглаживая сказал:
-- Я видел твои слезы, Любава…
Я только молча пожала плечами: а что он, интересно, хотел увидеть? До самого замка Варуш молчал, но руку мою так и не отпустил.
В холле нас встречали обе дочери барона и довольная румяная Элли: девочкам выдали цветочные букеты. И старшая Матильда тоненьким неуверенным голоском пожелала нам счастья и еще чего-то там. За нашей спиной толпились гости, ожидая приглашения к столу, но для меня девочки были значительно важнее. Я присела на корточки, по очереди обняла каждую и расцеловала в щеки. Затем нашла взглядом в толпе встречающих слуг Нору и приказала проследить чтобы девочкам достались все сладости со стола. Мой приказ слышали не только гости, но и слуги, и старшая экономка. Честно говоря, я и произносила те слова так громко только для них.
Трапезная также пестрела цветными букетами. Думаю, все окрестные лужайки и лесочки этой весной обобрали начисто. Гостей рассадили за столом согласно табели о рангах, и прислуга начала разносить блюда. Первый кусок полагался барону как хозяину дома, второй – мне, а дальше – гостям по старшинству.
