Ками Гарсия - Непобедимые
– Ты что, мне не доверяешь?
Прист криво ухмылялся, но тон его был совершенно серьезным.
Я сунула диски в карман.
– Я выиграю для тебя это время, – сказал Прист и обернулся к Аларе. – Придется тебе вернуться на стул.
Она с безумным видом отпрянула.
– Ты что, спятил?! Я даже близко не подойду к этой штуке.
– Все будет хорошо. Я отсоединю провода…
Прист взял ее под локоть и подвел к стулу, а я выскочила в коридор.
Глава 31. Дьявольский капкан
Я бросилась к серой металлической двери в противоположном конце коридора.
Я была в этих стенах единственной среди живых и мертвых, кто хотел очутиться в камере, – тем более что камера принадлежала призраку маньяка-убийцы. Но уничтожить его можно было всего одним способом, и если я хотела это сделать, мне нужен был элемент неожиданности. И около восьми минут.
Именно столько времени требовалось на то, чтобы нарисовать ту единственную штуку, которой Дариен не смог бы воспользоваться в своем фокусе с исчезновением.
Дьявольский Капкан.
Я переступила порог камеры и воспроизвела в памяти замысловатый узор: пентаграмму внутри круга, заключенную в гептаграмму внутри еще одного круга, – каждую черточку, каждый завиток, каждую буковку на неизвестном мне языке.
Квадратная камера была крошечной. Если нарисовать внешний круг достаточно большого размера, он будет соприкасаться со стенами, и таким образом вне круга останутся только четыре угла. Дариену волей-неволей придется вступить внутрь символа, когда он войдет в камеру.
«Каким образом я заманю его внутрь?»
Если я не успею дорисовать Дьявольский Капкан, это будет уже не важно.
Из дальнего конца коридора донеслись крики.
Моя рука пришла в движение. Я рисовала быстро, положившись на ту часть моего мозга, которая до мельчайших подробностей помнила все, что было изображено на долларовой купюре, а также кто где стоял на групповом снимке из детского сада. Я отключилась от всего, кроме голоса своей памяти.
«Семь имен вдоль окружности – Самаэль, Рафаэль…»
Расположив все письмена в идеальном порядке, я по памяти скопировала непонятные символы, как будто каждый из них уже писала сотни раз. Я очень старалась, потому что мне не давала покоя запись из дневника Джареда – про ту ночь, когда Легион вызвал Андраса.
«А вдруг я где-нибудь ошибусь?»
Я остановилась, на миг парализованная этой мыслью, пока меня не вывел из оцепенения лязг двери в конце коридора.
Трясущейся рукой я вывела последние несколько символов.
– Где ты? – послышался взволнованный голос.
Дариен.
Как же мне сделать так, чтобы он не увидел Дьявольский Капкан до того, как переступит порог камеры?
Я выглянула в крошечное окошечко в двери, надеясь, что призрак не настолько близко, как это кажется по его голосу. Размером оно было не больше восьми дюймов. Если встать прямо перед ним, Дариен не увидит ничего, кроме моего лица. С подгибающимися коленями я шагнула к двери, держа в руке последнюю часть Орудия.
Он мчался по коридору.
– Эй, я здесь!
Я подняла цилиндр, глядя прямо в окошко.
Когда он просочился сквозь дверь, нас разделял едва ли один шаг. Я забилась в угол – один из четырех крохотных пятачков, оставшихся за границами Дьявольского Капкана.
Дариен взглянул на свои ноги, твердо стоявшие в кругу, и в его глазах отразился точно такой же ужас, какой я видела на лицах, которые вспыхивали, сменяя друг друга, на лице пристегнутой к электрическому стулу Алары.
Он бросился вперед, но едва его пальцы коснулись края круга, как какая-то сверхъестественная сила швырнула его обратно в центр.
– Что ты натворила?!
– Думаю, мы оба это знаем.
Я съежилась в углу, прижимая к груди корпус Орудия.
– Кеннеди! – послышались из коридора голоса Джареда и Лукаса и топот ног.
Дариен сосредоточился на двери. Послышался скрежет металла, и массивный засов с лязгом вошел в паз.
Лукас с Джаредом с разбегу налегли на дверь с той стороны. В окошечке показалось лицо Лукаса.
– Ты в порядке?
– Угу.
Я поднялась, продолжая вжиматься спиной в стену. Чтобы заманить Дариена в круг, мне пришлось начертить его вплотную к самым краям стен.
Но только теперь я поняла, что тем самым я отрезала себе путь к отступлению.
– Не шевелись, – сказал Лукас. – Если ты окажешься внутри круга, он может причинить тебе зло. Стой где стоишь. Дьявольский Капкан должен уничтожить его.
Должен?!
Похоже, они сами не были до конца в этом уверены.
– Сколько времени на это понадобится? – спросила я.
– Я не знаю, – ответил Лукас.
А вдруг Дариен найдет способ вырваться на свободу?
Дариен не обращал на Лукаса никакого внимания. Его взгляд был устремлен на цилиндр у меня в руках.
– Ты должна вернуть его на место, или погибнут невинные люди. Так она сказала.
– Кто – «она»?
– Та, которая попросила меня спрятать его.
– Ты имеешь в виду демона, – крикнул из-за двери Лукас.
Дариен упал на колени. Его плечи обмякли, как будто у него не осталось сил держаться прямо. Символ медленно убивал его во второй раз.
– Его мне дала одна женщина. Она сказала, что я могу искупить свои грехи. Сделать в своей никчемной жизни хоть что-то полезное.
О чем он вообще?!
– Он лжет. – (Я немедленно узнала голос Джареда.) – Духи мщения лгут точно так же, как демоны.
Дариен нахмурился:
– Я убил шестерых человек в этой тюрьме, защищая эту вещь, и закончил свою жизнь на электрическом стуле. Это не ложь. Верните ее туда, откуда взяли, пока не начали гибнуть люди за пределами этих стен.
В окошечке появилось лицо Джареда.
– Не слушай его. Он знает, что мы можем пустить Орудие в ход, чтобы уничтожить Андраса.
Глаза призрака в ужасе расширились.
– Орудие не уничтожит Андраса. Оно освободит его.
– Что ты сказал? – переспросила я.
– Если собрать Орудие, оно открывает врата, – медленно и раздельно произнес Дариен.
– Лжец! – закричала из коридора Алара.
На осунувшемся лице призрака отразилась паника, и он бросился на меня. У меня не было времени увернуться, прежде чем Дариен вновь ударился о внешнюю границу круга. Его тело забилось в конвульсиях, как будто он напоролся на проволоку, сквозь которую был пропущен ток. Потом его отбросило назад, и он повалился набок на бетонный пол.
– Кеннеди, собирай Орудие, – крикнул Прист. – Если оно способно уничтожить Андраса, то, может быть, и с ним справится тоже.
– Я лучше подожду, пока…
