Анна Яновская - Однажды (СИ)
- Я думаю, с этим ощущением нужно провести несколько дней. Вы придете ко мне еще раз, и сами расскажете, что теперь будете делать.
Она уходит. А я помечаю себе в бумажках на следующий раз: найти контакт с ее взрослой частью, чтобы брать на себя ответственность за принятые решения, даже если они ошибочны... Как же не просто взрослеть...
Глава 32. Новый клиент 13:00 Орстен.
Высокий, плечистый, гибкий. Серьезное лицо, короткая стрижка, прямой взгляд. Одежда подтянутая, строго по фигуре, застегнут на все пуговицы. Покрой напоминает мундир. Мысленно называю его офицером, хотя не имею понятия о роде его деятельности.
- Здравствуйте. Разрешите войти?
- Здравствуйте, меня зовут Ася, как мне обращаться к вам?
- Я выбрал имя Орстен. По правилам я не могу сообщать вам свое настоящее имя.
- Хорошо, Орстен, выбирайте себе место, устраивайтесь.
- Когда я должен оплатить консультацию? В инструкции на двери не указано точное время.
- Вы можете сделать это прямо сейчас, или в конце, как вам будет удобнее.
Он коротко кивает, кладет на стол мешочек с оплатой и наконец-то усаживается в кресло. Спина прямая, ладони на коленях, взгляд строго в глаза.
- Моя проблема заключается в том, что меня беспокоят боли в животе. Никто не может установить причину и помочь мне, я обращался в центральную больницу, к личному королевскому лекарю, к травникам, к гномьим альтернативным наукам, к лучшим эльфийским целителям. По результатам всех диагностик и превентивных манипуляций я абсолютно здоров. На королевском приеме моя жена слышала, что вы лечите такие случаи. Вы будете меня обследовать? Где я могу снять одежду?
Я несколько теряюсь от такого напора. Ему нужно рассказать, как работают психологи, а то ведь и впрямь сейчас обнажаться начнет. Хорошо, что у дяди не геморрой.
- Нет, раздеваться не нужно. Я расскажу вам о психологических методах работы, а вы сами решайте, хотите ли опробовать это на себе. Сразу предупреждаю, что психосоматические симптомы лечатся очень медленно - иногда годами интенсивной терапии.
У каждого человека есть сознание - то, что мы думаем, ежедневно чувствуем, то, что мы способны осмыслить. И бессознательное - там обитают какие-то смутные импульсы, стремления, фантазии, страхи, травматический опыт. Бессознательное влияет на нас, заставляя вести себя нелогично и непоследовательно, чрезмерно на что-то реагировать. Иногда оно вынуждает нас раз за разом повторять один и тот же жизненный сценарий, например, выбирая себе в партнеры совершенно одинаково неподходящих людей. А еще это самое бессознательное защищает психику от непереносимых переживаний, создавая при этом какой-то симптом. Грубо говоря, лютый противник однополых отношений не сможет допустить в сознание мысль, что ему самому нравится мужчина. От этого понимания бессознательное его защитит, но сформирует симптом - мужское бессилие. И тогда работа психолога заключается в том, чтобы достать из бессознательного какое-то переживание, понять и принять его, чтобы необходимость в симптоме-болезни отпала... Не всегда импотенция имеет в своей причине гомосексуальные наклонности. Это я для примера привела.
Всматриваюсь в его лицо, понимает ли он меня?
- И какую же мысль я не допускаю в свою голову? Отчего у меня болит живот?
Основную идею он все-таки понял. Но не все так просто.
- Я не знаю. У каждого человека это индивидуально. Мы можем с вами вместе понаблюдать за тем, как обычно вы реагируете в разных ситуациях. И поискать какие-то напряженные места. Найти закономерности между событиями в вашей жизни и характером боли. Мы сможем эту боль фантазировать, рисовать, лепить, разговаривать с ней. Совершать любые действия, которые помогут понять - зачем она вам нужна и от чего она вас защищает.
- Защищает? У этой... невыносимой... выворачивающей душу... сводящей с ума боли... может быть задача ЗАЩИТИТЬ меня от чего-то???
Мне не верят.
- Видимо... то душевное переживание, которое она за собой скрывает... еще мучительнее.
Молчим. Я не могу его ни в чем убеждать. И браться за такую сложную работу без его осознанного согласия тоже не могу. Это я еще не сказала ему, что психика начинает защищать себя болезнью тела, как последним бастионом, уходя от срыва, от полного распада личности, когда другие, более щадящие защиты уже не сработали или не были достаточно сформированы в детстве. Если честно, я не хочу браться за этого клиента. Это будет тягостно, муторно, медленно и тяжело. Я буду ощущать вину за то, что ему все еще больно, что никаких изменений нет... он будет на меня злиться и обесценивать то, что я для него делаю... У меня сейчас у самой недостаточно сил, чтобы работать с таким клиентом. Был бы у меня выбор - просто не взялась бы. Но выбора у меня нет. Военный, определенно. Наверняка высокого ранга. От него может зависеть... не знаю... война какая-нибудь. Или решение на совете. А если приступ не даст ему вовремя что-то сделать правильно, то Миосситию завоют. Я легко могу представить его своим целевым клиентом. У него точно больше шансов, чем у невыносимо неопределенной Марлы... Все еще жду его решения.
- Я все равно уже все перепробовал. Тратить на вас сотню золотых и час моего времени два раза в неделю я могу. Если через три месяца будет минимальный прогресс, значит это работает. Если нет - я больше не буду искать у вас помощи.
Все четко и внятно, мне нравится.
- Только я должна вас предупредить. Прогрессом будет и усиление боли, и появление ее в другом месте. Любое изменение будет знаком, что мы идем в верном направлении.
Он слегка бледнеет, но кивает.
- Теперь расскажите мне об этом больше. Когда появился симптом в первый раз, при каких обстоятельствах, как часто проявляется. И немного о себе, все, что посчитаете возможным, без указаний на конкретные места и личности.
- Мне восемьдесят пять лет, лорд, человек, потомственный военный. Последние тридцать лет женат, двое детей. Вредных привычек не имею, за здоровым питанием слежу. В первый раз приступ случился четырнадцать лет назад. Ничего особенного тогда не происходило. Целитель не помог, прошло само. Повторяется достаточно регулярно, но без системы. Может неделю не беспокоить, может каждый день. Я уже изучал влияние климата, магического фона, еды, физической нагрузки. Никаких закономерностей. Готов отвечать на ваши вопросы.
Да уж. Информации минимум. Это не Марла, которая на второй же встрече травмирующее воспоминание вытащила. Но работать все равно нужно. Потомственный военный - возможно жесткий отец и физические наказания в детстве, запреты на ошибку. Нужно узнать, что происходило на работе во время первого появления симптома - все-таки отношения с начальником часто отражают отношения с отцом.
