Между делами (ЛП) - Джинджелл Вэнди

— Зачем ему лгать о том, что он прочитал твоё сообщение?

Я сказала с кислотой в желудке:

— Точно.

От этой мысли мне стало так плохо, что мне пришлось уйти из дома.

Разозлившись по-настоящему, Зеро спросил:

— В чём ты его подозреваешь?

— Без понятия, — сказала я, хотя на самом деле знала. Если Атилас знал больше, чем ему следовало знать, когда речь заходила о проникновении в дома убитых эрлингов, если он намеренно позволил ранить себя, чтобы отвести подозрения, тогда… тогда…

— Позволь мне успокоить тебя, — холодно сказал Зеро, и я поняла, что он прекрасно меня понял. — Если тебе действительно это нужно, у меня есть история, которая не так уж сильно отличается от твоей. Однажды ночью я проснулся после того, как прокрался в комнату своего брата, чтобы поспать, и обнаружил его… мёртвым.

— Ты не… ты не обязан рассказывать мне об этом, если не хочешь, — сказала я. — Ты можешь просто сказать мне, что доверяешь Атиласу, и я попробую…

— Не перебивай, Пэт, — сказал он ледяным тоном. — Ты хотела знать правду, и теперь ты получишь её без всяких возражений! В то время мне было десять, и я не знал, что мой брат использовал мою привязанность к нему, чтобы держать меня поближе к себе до тех пор, пока он не предпримет попытку… изменить порядок наследования в Семье. Поэтому, когда я нашёл его разорванным на куски в его комнате в мёртвой ночной тишине и услышал за спиной тихий шёпот, я схватил первый попавшийся меч и бросился в погоню за убийцей.

— Ты об этом упоминал, что ты находился одной комнате с убийцей, — сказала я, холодно осознавая это. — Меч…

— Да. Это был первый раз, когда Меч Эрлинга пришёл ко мне.

— Блин, — сказала я очень тихо. По крайней мере, до тринадцати лет у меня были родители, и они были хорошими родителями. Я не была наполовину сиротой и не потеряла брата или сестру. — Ты видишь его?

— Его тень, ничего больше. Даже запаха его не было.

— Когда ты понял, что это был тот же самый чувак, который убивал других людей?

— Оружие, которое он использовал для убийства, осталось прежним, — тихо сказал Зеро. — Костяной нож с односторонним лезвием.

— Блин, — сказала я ещё раз, делая глубокий вдох. — Так вот что это делает — сразу отрубает голову? Костяной нож?

— Он, наряду с силой, свирепостью и знанием того, где лучше всего резать.

— Всё ещё похоже на Атиласа, — пробормотала я. Я заметила гнев в его глазах и сказала так прямо, как только могла: — Сначала ты подумал, что это он, не? Ты должен был так подумать.

— Он показался мне подходящим кандидатом, — сказал Зеро, и мне показалось, что он стал менее сердитым. — По приказу моего отца он уже делал это — это не важно. Я был неправ.

— Да? Как ты узнал?

— Мой отец чуть не убил его той ночью во время тренировки, — сказал Зеро. — Когда я вернулся, я нашёл его в своём номере, в состоянии ненамного лучшем, чем у моего брата. С тех пор я не сомневался в нём — не тогда, когда дело дошло до этого..

— Да, думаю, этого было бы достаточно, — сказала я. Я достаточно наслышалась о том, как тренировали Атиласа, чтобы быть уверенной, насколько сильно он был ранен и кто это с ним сделал. Интересно, сопротивлялся ли он вообще, когда это сделал отец Зеро. Я судорожно вздохнула от растущего облегчения и сказала: — Я всё ещё удивлена, что кто-то до сих пор не убил твоего отца.

— Поверь мне, — сказал Зеро без тени юмора, — моему отцу ещё предстоит расплатиться за это.

— Хорошо, но что тогда насчёт…

— Второй этаж, — решительно заявил Зеро, — это единственный разумный вход в этот дом: настоящий вход связан как с миром людей, так и с миром Между. Я увидел его, как только добрался туда. Если бы ты не сказала мне, в какую сторону идти, я бы всё равно пошёл этим путём.

— Лады, — сказала я. Не то чтобы я не хотела, чтобы меня убедили: мысль о том, что Атилас может быть причастен к убийствам более серьёзно, чем я когда-либо подозревала, мне тоже не очень понравилась. Но теперь, когда я знала, что мои родители погибли из-за меня, мне стало совершенно необходимо сделать всё, что в моих силах, чтобы найти их убийцу. Если я не собиралась позволить ужасному чувству внутри меня остановить меня, я, конечно, не собиралась позволять чему-либо другому сделать это.

— Тогда, как только Атилас немного поправится, мы начнём всё сначала, — сказал он. — И, возможно, было бы полезно вспомнить, насколько серьёзно Атилас пострадал из-за тебя — и не один раз.

— Я помню, — сказала я. — Но я также помню, что он убивал меня шесть раз, так что не притворяйся, что у меня не было причин для подозрений.

Зеро издал вздох, который мог быть раздраженным, но мог и позабавить.

— Очень хорошо, — сказал он.

В смысле, не сказать, чтобы я хотела верить во что-то подобное об Атиласе, но и не то чтобы он не был достаточно изворотлив и смертоносен, чтобы правдоподобно сыграть эту роль. И всё же, когда через пятнадцать минут я вернулась в гостиную с чайным подносом, он выглядел таким хрупким, что это подозрение заставило меня почувствовать лёгкую вину.

— Я надеюсь, ты готова продолжать, Пэт, — сказал он.

Зеро взглянул на меня с другого конца комнаты, но, когда я с готовностью сказала «Ага», он вернулся к какому-то хитросплетению магии, которое он творил в углу комнаты.

— Ага, — снова сказала я. — Но я тут подумала об этом и решила, что у меня есть лучший способ получить реальную информацию. Возможно, о чемпионах и… о других вещах.

— Как это практично, — сказал Атилас.

Если я собираюсь доверять ему, мне лучше сделать это: не оглядываясь назад, просто выложить карты на стол.

— Мои воспоминания, — объяснила я. — Они не хотят всплывать: Я думала, что это просто из-за того, что я чего-то не помню, но всякий раз, когда я что-то ненадолго вспоминаю, воспоминания пытаются ускользнуть и притвориться, что они не важны или реальны. Я не думаю, что это магия, но такое ощущение, что мой собственный разум борется против меня. И два дня назад, когда отец Зеро набросился на меня, в моей голове всплыло воспоминание, которого раньше у меня не было, но я не могу заставить его всплыть.

Серые глаза Атиласа задумчиво остановились на мне.

— Понимаю. И ты хочешь знать, есть ли способ вернуть эти воспоминания.

— Было бы неплохо, если бы воздействие Джин Ёна действительно подействовало на меня, — пробормотала я. — Тогда он смог бы вытянуть из меня правду. Подумала, что у тебя может быть идея, что может сработать.

— У меня есть идея, но я очень боюсь, что она тебе не понравится, — сказал Атилас. — Кажется, ты как-то описывала свою встречу с отцом господина так, будто у тебя в мозгу завёлся маленький червячок.

— Блин, — сказала я, снова почувствовав дурноту. — Я боялась, что ты это скажешь. Ты тоже знаешь, как это делается?

— К счастью для тебя, моя дорогая, у меня есть опыт в обеих областях этой магии, — сказал он. — Я могу как применить необходимую магию, так и объяснить, как противостоять таким атакам.

— Может быть, тот момент, когда я даю ему что-то пожевать, и есть правда, но не даю той правды, которую он ищет? — спросила я. — Потому что это то, что я делаю, когда отец Зеро становится немного любопытным.

Я оторвалась от своего кофе и увидела, что Атилас снова пристально смотрит на меня.

— Я начинаю понимать, почему и как ты не смогла вернуться ко всем своим воспоминаниям, — сказал он со вздохом. — Моя дорогая, этот метод очень эффективен для того, чтобы отбить у других охоту копаться в твоих мыслях, но, если ты усвоишь его слишком хорошо, он начнёт действовать против тебя всякий раз, когда ты узнаешь что-то, о чём тебе не особенно хочется вспоминать.

— Ты хочешь сказать, что я сама во всём этом виновата?

— Я хочу сказать, что, возможно, ты научилась делать это в столь юном возрасте и с таким мастерством, что тебе удалось пустить пыль в глаза и самой себе.

— Получается, что ты ничего не можешь с этим поделать?