Принц и Ида 5. Новая кровь (СИ) - Вальц Карина

— Ты такая бледная, что светишься в темноте. Можно подумать, это у тебя кишки лезут наружу, — прохрипел Дарлан. Он лежал на спине, глаза его были закрыты, непонятно, когда успел мою бледность заприметить.

Рука Дара прижималась к животу, дыхание было частым и судорожным.

В этот момент я поняла, что на ногах он стоял каким-то чудом и больше ни за что не встанет. Он вообще… умрет, если не помочь ему прямо сейчас. Без гнилости он бы умер еще в подвале.

— Дар, ты придурок, — покачала я головой.

— А ты повторяешься.

— Потому что сейчас почти не соображаю, придется подождать дней несколько, тогда и подберу другие эпитеты… ты же, мать твою, уснешь до утра как минимум, если все сделать сейчас. А мне что делать? Стеречь тебя и бояться? Ведь если нас найдут раньше… все зря. А на руках я тебя не унесу далеко.

— Нас не найдут, ты собьешь след, пока я буду лежать.

— Удобно утроился.

— Прости, в следующий раз обещаю все рассчитать так, чтобы кишки лезли из тебя, а я у речки под звездами прогуливался… — он закашлялся и засипел, затем перевернулся на бок и сплюнул кровавый сгусток.

Я только и смогла головой покачать. Прогулка под звездами… это почти смешно, но вот смеяться пока не получалось. Раны Дара слишком серьезны, чтобы идти дальше, выход у нас и правда один. Уйти как можно дальше под покровом ночи не выйдет, придется ждать следующего наступления темноты, а до того прятаться, голодать и надеяться на удачу. И на мои таланты по сбиванию следа.

Я закатала на Даре рубашку, очистила его рану и затолкала туда побольше земли. Дар принимал испытание стойко, только морщился иногда… и это человек, который в жизни любит поныть по любому поводу. Хотя боевые раны я вижу на Дарлане впервые, откуда мне знать, как он умеет терпеть… закончив с животом, я принялась за остальное. Тяжелее всего пришлось с головой — рана на затылке так опухла и вздулась, что походила на вторую голову, этакий запасной вариант. Дарлана трясло, когда я касалась раны, трясло до тех пор, пока он не потерял сознание.

Некоторое время я сидела рядом, прислушиваясь к его дыханию. Сначала оно было хриплым, судорожным, а потом выровнялось. Лицо Дара перестало походить на восковую гримасу, кажется, все шло как надо. А ведь я о гнилости и думать забыла, у меня все заживало без нее. Из-за этого на Дарлане исцеление могло не сработать… буквально все могло пойти не так этой ночью.

Я тяжело поднялась и засуетилась вокруг спящего Дара, оставлять его как есть — не лучший вариант. Я нашла небольшое углубление в холме, перетащила туда его тело (очень согрелась даже под пронизывающим ветром), накидала рядом камней… теперь его можно было увидеть лишь с близкого расстояния, по крайней мере, ночью. А к утру он должен проснуться.

Бодрым и отдохнувшим, в отличие от меня.

Мне еще возвращаться к реке и путать следы.

ГЛАВА 25. могиллА

До рассвета я слонялась вдоль реки, оставляя «зацепки» для преследователей и стараясь за этим делом не попасться. И не потерять Дарлана. С последним не получилось, пришлось поплутать вокруг холмов, выискивая знакомые ориентиры. В результате на Дара я наткнулась едва ли не случайно, уже потеряв надежду и с подгибающимися от усталости ногами.

Я села рядом и прикрыла ненадолго глаза.

О сне, даже быстром, приходилось лишь мечтать. Местность возле реки прочешут, возможно, уже начали, и я должна увидеть людей Хала первой. Увидеть и что-то предпринять. Жаль, револьвер утонул в реке где-то между Тенетом и… ничем. До Аллигома отсюда далеко — вот, что я знала точно. А желудок тем временем уже напоминал о себе и требовал внимания, но в ближайшее время придется потерпеть. Дарлану будет еще хуже — после исцеления всегда хочется есть до умопомрачения и цветных пятен перед голодными глазами.

День обещал быть пасмурным, с набрякшим серым небом и злым ветром. Солнце так и не выглянуло, о его положении можно было лишь догадываться. Казалось, я ждала долго, но это из-за напряжения: я все время прислушивалась и опасалась, что нас обнаружат. И зачем-то представляла, что будет дальше, если вдруг это случится… с Дарланом все понятно — его ждет мгновенная казнь, а вот со мной сложнее. У Хала свое понимание добра и зла, свои границы. Мне он навредить не сможет хотя бы в физическом плане, а в остальном… что он сделает? Запрет меня? На ум приходил только такой вариант. Не за стену же он меня отправит, в самом деле. Хотя… вдруг Хал надумает освободить меня от страданий? Он же знает, как я не люблю взаперти сидеть. И как будто в таких условиях выход для меня только один — прилечь на казнь рядом с Дарланом.

Конечно, всерьез в такое не верилось, но скудная фантазия не позволяла выдумать что-то удобоваримое. Правда в том, что невозможно предсказать, как Хал поступит, если найдет меня. Что он поставит выше: чувства или корону? Он сделал ставку в случае с Дарланом, и пусть в этом раскладе поучаствовала я со своими возражениями, все же ситуация касалась меня лишь косвенно. Не меня Хал казнить собирался, а всего лишь предателя-Бурхардингера. В этот раз выбор будет сложнее.

И лучше бы Хал с ним не столкнулся.

— Жрать хочу, — первое, что пробормотал Дарлан, даже не открыв глаз и не успев пошевелиться.

— Ну и выражения у вас, альтьер, — поморщилась я.

— В этой ситуации лучше не выразиться… — он перевернулся на бок, а затем сел. Осмотрел ранения и остался доволен — все сработало. Даже голова вернулась к нормальным размерам, что обидно — Дарлану шел этот жуткий двойной череп, особенно в сочетании с новоприобретенными белесыми паклями.

Дарлан огляделся, потер ладонями лицо и серьезно сказал:

— Нет, я правда от голода сейчас откинусь. Есть идеи?

— Если доживем до темноты, можно поймать рыбу в реке.

— Понял, идей нет.

— Чем плох вариант с рыбой? — обиделась я.

— Да буквально всем, Иделаида. В темноте, да голыми руками, мы точно наловим рыбы, ага. Но даже если нам повезет по какой-то невероятной причине, дальше начнутся трудности — разделать рыбу нечем, придется жрать в сыром виде вместе с чешуей. Костер-то мы все равно не разведем, тем более ночью — опасно. И ты хоть раз ела местную рыбу? Прямо из мертвой воды? Говорят, она жесткая и ужасная на вкус даже в приготовленном виде.

— Значит, потерпим.

Дарлан промолчал, но его выражение лица вопило — он уже терпит из последних сил.

— Еда — не самая большая из наших проблем, — пришлось напомнить о наших реалиях, а то Дарлан, кажется, вообще обо всем на свете позабыл, кроме ноющего желудка.

— Самая. Голодным я плохо соображаю.

— В смысле — еще хуже обычного?!

— Оставь иронию при себе, будь добра, — серьезно сказал Дарлан.

На это я ответила не менее серьезно:

— Стоило оставить тебя на растерзание Актеру.

— Хорошая идея, но несвоевременная. Типичная Иделаида: сначала натворит делов, а после рассуждает, что и как надо было сделать… но теперь увы, придется мириться с моим существованием.

— Долго это не продлится, ты ж от голода собрался умереть.

— Не напоминай, я только отвлекся, — Дар болезненно поморщился и резко поднялся. Я бы даже сказала — нагло, учитывая, что мы беглецы и играем в прятки со всемогущим альтьером Актером. Но Дарлан решил себе ни в чем не отказывать: потянулся, размялся… выглядел он жалко: одежда порвана и в крови, волосы грязные и все слиплись, а лицо похоже на бледную маску с черными кругами вместо глаз.

— Решил, что голодная смерть — не самая приятная, и лучше поймать пулю?