Евгения Александрова - Сковать шторм (СИ)
Он должен рискнуть и постараться обезопасить не только своих близких, но и многих других.
— Посмотрим, — снова заговорил Алекс. — Но увидеть это можно только там, где происходит самое важное: где расставляют фигуры на поле боя. Идём в Эмариш. — Он повернулся к морю. — И завтра утром казним мятежников. Нет больше времени на них.
Глава 14. Возмездие
Вахта уже закончилась, но Эрик не уходил с марса, вглядываясь вдаль. Встречаться лишний раз с Серым не хотелось. По вантам уже поднялся Ирвин и спросил:
— Чего, ночевать здесь остаешься? Так ты место-то не занимай, я может тоже подремать хочу, пока у нас гости на борту.
Эрик лениво отозвался:
— Чего говорят-то?
— Да чё-то там про войну, подслушали парни. Ох, чую, там в Ивваре начинается веселье…
— Ладно, не нагнетай, — Эрик отмахнулся и отправился на палубу.
Что, он в самом деле будет торчать там до утра, пока визитеры не свалят? Хрен-с-два, он тоже имеет право на отдых, тем более последние два дня выдались у него, откровенно говоря, так себе.
До бака дошли слухи, что только что скончался ещё один марсовый, Аренхилд. Пара матросов с вахты попозли в лазарет попрощаться с почившим другом, а Эрик спустился в кубрик, глотнул полкружки грога и уже мечтал залезть в койку и наконец вытянуться.
Напоследок он пошёл отнести пустую кружку на камбуз и вдруг столкнулся в полумраке с Серым лицом к лицу. Даже не почуял его присутствие! Демон его подери, какого его сюда-то понесло? Эрик отшатнулся, пропуская Серого мимо, но тот явно что-то почуял. А Алекс предупреждал, что они чуть ли не следы магии видят. Этого сейчас не хватало. Эрик собрался пройти мимо, но Серый осторожно стиснул его рукав и вгляделся в лицо.
— Вам что-то надо? — усмехнулся Эрик, высвобождаясь из хватки.
Интересно, если он по-тихому придушит его в углу, а потом скинет труп в море, кто-нибудь его заподозрит?..
Серый сощурился.
— Возможно, это вам что-то надо, молодой человек.
— Не понимаю вас.
— Дайте мне вашу руку, и я смогу сказать точнее, — он взял его за ладонь.
Почуял. Хочет обвинить в колдовстве. Попытается уволочь за собой? Но у Эрика есть последний козырь. Слово Верховного ведь должно чего-то значить для таких святош.
Эрик не стал ждать «проверки» и вытянул правую руку. Серый увидел сложную татировку, частично скрытую под рукавом, и к удовольствию Эрика тут же перемнился в лице: уверенность и надменность будто языком слизали, он отпустил ладонь.
— Верховный Служитель Бриньяр, — медленно и почтительно проговорил он, а потом забормотал одними губами что-то вроде «потеря границ», «жизнь» и ещё какую-то чушь.
— Теперь вы оставите меня в покое? — Эрик наконец вырвался.
Серый неожиданно ухмыльнулся.
— Думаю, покой вам скоро будет обеспечен. Только помните, что Бриньяр не привык ждать, — он не стал ничего пояснять, а просто развернулся и ушёл наверх, на палубу, где уже раздавались голоса.
Отчаливают. И скатертью дорожка.
Эрик ещё долго не мог прийти в себя, даже зная, что времени на сон у него всё меньше. Что же за дрянь набили у него на предплечье? Этот Серый аж побледнел. Вчера и позавчера Эрик несколько раз ощущал, будто переставал себя контролировать. Вот и в мятеже не думал пользоваться магией, однако это точно против его воли произошло, когда один из наёмников бросился на него как бешеный.
Тогда Эрик будто выпал из реальности. Увидел и бешеную злость, и эмоции через край… и тут же присвоил их себе мимолётным касанием. А ведь не хотел. Но то был будто не он, а его стало двое, трое, десяток, множество. И мир тогда будто стал меньше, живой мир, который он невольно вобрал в себя, став многоголовым, многоруким чудовищем с сотней разных мыслей и страстей.
Хмарь и бред! Такое и в страшном похмелье не привидится.
Уставившись на хитросплетённые линии, Эрик бездумно потянулся за ножом. Вырезать к демонам — и всё. И ничего она ему не сделает. К Тёмному. Боли он не боится. Эрик коснулся лезвием чёрной линии, не раздумывая сделал надрез — и тут как солнце вспыхнуло перед глазами. Он будто ослеп. Мгновенно затошнило, а руки и пальцы стали деревянными. Нож выпал, а сам Эрик скорчился на палубе в диком приступе. Он задыхался, лёгкие отказывались повиноваться, мышцы сковало судорогой, а перед глазами повисла непроглядная, тошнотворная кроваво-синяя пелена.
Сдохнуть вам в пекле, демоновы Служители! Сдохнуть, сдохнуть самим за такие штуки! Что за дрянью они связали его по рукам и ногам!
Покой вам будет обеспечен?!
Провались в бездну, Серый!
Эрик наконец смог пошевелиться. Но остался лежать в углу за трапом. «Эта метка убьёт меня», — только сейчас понял Эрик со всей ясностью. Вопрос только, когда. Ну, ещё бы! Отпустили бы они его на волю, не привязав ошейником так, что этот узел разрубить только вместе с жизнью. Что за ушлая сволочь был тот маг в подвале демонова храма?! И тот Серый?
… Свет от факелов, казалось, двоился и троился, становился ярче, а потом гас, оставляя в полном мраке. Но вот в конце кошмарного коридора показалось пятно. Эрик сощурился изо всех сил и различил плывущую фигуру ещё одного Серого. Тот ждал его.
— Если хочешь жить — слушай молча.
— Молчу, — прохрипел с ухмылкой Эрик.
И тут же прилетела оплеуха от стоявшего сбоку стражника. Ладонь в перчатке с металлическими заклёпками разбила нос и разодрала щеку, но Эрик всё равно не удержался от ехидной улыбки, даже чувствуя, как кровь капает по губам и попадает в рот.
— Заткнись, — прошипел на ухо стражник.
Его поставили на колени, а к горлу прижали оголенную саблю. Серый нахмурился.
— Нам нужен свой человек, свой матрос на корабле капитана Дельгара. Он скорее всего опасен и скорее всего — колдун. Проследишь за ним, выяснишь и докажешь это — получишь свою паршивую жизнь. Целости и сохранности не обещаю, но смертную казнь Верховный Служитель обещал пересмотреть. Хоть одна глупость — и ты видел, что ждёт тебя в темнице. А мы тебя везде найдём.
Что-что, а соображать быстро Эрик давно привык.
— Значит жизнь в обмен на слежку? Звучит несложно, — он сплюнул кровь и хмыкнул. — И вы меня отпустите на свободу? Хорошие условия, я согласен.
На это заявление Серый почему-то доброжелательно улыбнулся, поднял голову Эрика за подбородок и почти ласково, по-отечески проговорил:
— Два месяца, сынок. У тебя два месяца.
* * *Эрик поднялся и добрёл до ведра, умылся ледяной водой, щедро плеснув в лицо. Вытащил из сумки полотенце и обтёрся, пытаясь смыть с себя бред. Дерьмовый день.
