Кассандра Клэр - Город потерянных душ
— Разве тому, кем я был раньше, было не все равно, доверяешь ты мне или нет?
— Тебе просто что-то от меня нужно.
— Может, мне просто нужна сестра?
Услышав это, она растерялась.
— Ты не знаешь, что такое семья, — наконец сказала она. — И ты не знаешь, как вести себя с сестрой. Если бы она у тебя была…
— Она у меня есть, — тихо сказал Себастьян. — Я дал тебе шанс убедиться, что мы с Джейсом поступаем правильно. А ты дашь мне шанс?
Клэри подумала о том Себастьяне, какого знала в Идрисе. Дружелюбный, ироничный, отстраненный, веселый, злой… Но она ни разу не слышала, чтобы он просил о чем-то с мольбой в голосе.
— Джейс доверяет тебе, — сказал он. — А я — нет. Он верит, что ты любишь его настолько сильно, что способна предать все свои убеждения ради того, чтобы быть с ним.
Она сжала зубы.
— А почему ты думаешь, что я на это не способна?
Он рассмеялся:
— Потому что ты — моя сестра.
— Мы с тобой ни капли не похожи, — со злостью ответила Клэри и увидела, как лицо Себастьяна расплывается в улыбке. Она прикусила язык, но было уже слишком поздно.
— Вот-вот, — сказал он. — Но признай это, Клэри. Ты здесь. Ты связала свою судьбу с Джейсом. Та к будь же последовательной и иди до конца. А потом, может быть, ты подумаешь… и обо мне.
Глядя на мраморный пол, она едва заметно кивнула.
Себастьян протянул руку и убрал волосы, закрывавшие ей глаза. Свет ламп упал на пластину, перетягивающую его запястье. Клэри прочла выгравированную на ней надпись: Acheronta movebo.
— Что это значит? — спросила она.
— «Такова участь тиранов». Я сделал ее, чтобы помнить о Конклаве. Говорят, так кричали римляне, когда убили Цезаря. Цезарь ведь мог стать диктатором.
— Они — предатели, — сказала Клэри.
Темные глаза Себастьяна сверкнули.
— Или борцы за свободу. Историю пишут победители, сестренка.
— И ты собираешься вписать в историю свою главу?
Он ухмыльнулся:
— Еще бы!
12. Небесный материал
Когда Алек вернулся в квартиру Магнуса, свет был выключен, но гостиную освещало синевато-голубое пламя. Он не сразу понял, что оно исходит от пентаграммы.
Сбросив ботинки у двери, Алек прошлепал в спальню. Там было темно, единственный источник света — электрические рождественские свечи, стоявшие на окне. Магнус спал на спине, положив руку на живот, лишенный пупка.
Алек быстро разделся до трусов и забрался в постель, надеясь не разбудить друга. К сожалению, он забыл о Председателе Мяо, который занял его место под одеялом. Локоть Алека опустился прямо на хвост кота, и Мяо взвизгнул. Магнус проснулся, сел и заморгал:
— Что происходит?
— Ничего, — ответил Алек, молча проклиная кошек. — Я не мог заснуть.
— Ты выходил на улицу? — Магнус дотронулся до обнаженного плеча Алека. — Ты холодный, и от тебя пахнет ночным городом.
— Ну, немного воздухом подышал.
Алек был рад, что в комнате темно и Магнус не может разглядеть его лица. Он чувствовал себя ужасным вруном.
— И где же ты воздухом дышал?
Что там Камилла говорила про тайну, без которой не бывает отношений?
— В разных местах… Ну, знаешь, в таинственных местах.
— В таинственных местах?
Алек кивнул.
Магнус откинулся на подушки:
— А ты принес мне что-нибудь оттуда?
Алек наклонился и поцеловал Магнуса в губы.
— Только это, — сказал он и хотел лечь, но Магнус, на лице которого появилась улыбка, уже держал его за руку.
— Ну, если уж ты меня разбудил, то докажи, что сделал это не зря, — сказал он и притянул Алека к себе.
Учитывая, что они уже провели ночь в одной постели, Саймон не ожидал, что ему будет так некомфортно. На этот раз Изабель была трезва, не спала и, очевидно, чего-то ждала от него. Но он боялся даже подумать о том, чего именно. Он дал ей свою футболку и вежливо отвернулся, когда она, переодевшись, залезла под одеяло и подвинулась к стенке, оставив место для него. Сам Саймон просто снял обувь и носки и юркнул к ней, не снимая джинсов. Некоторое время они лежали рядом на спине, а потом Изабель повернулась на бок и неуклюже положила на него руку. Они столкнулись коленками. Ноготь большого пальца ноги Изабель оцарапал лодыжку Саймона. Он попытался лечь поближе к ней, и они стукнулись лбами.
— Ай! Разве ты не умеешь обращаться с девушкой в постели? — проворчала Изабель.
Саймон был обескуражен:
— С чего ты взяла?
— Ну, ты столько ночей провел в нежных платонических объятиях с Клэри, — сказала она, уткнувшись в его плечо. — Вот я и подумала…
— Да мы просто спали вместе, в прямом смысле, — сказал Саймон. Ему не хотелось говорить о том, что лежать рядом с Клэри для него казалось так же естественно, как дышать, что запах ее волос напоминал ему о детстве, о том, как они невинно льнули друг к другу.
— Понимаю. Но я не сплю просто так, — раздраженно сказала Изабель. — И с кем угодно не сплю. И не остаюсь ночевать. Никогда.
— Ты же хотела…
— Заткнись, — сказала она и поцеловала его.
Саймон ничего не имел против. Он уже целовал Изабель раньше. Ему нравилась нежность ее губ, нравилось перебирать ее длинные темные волосы. Все испортил щелчок, с которым обнажились его клыки.
Он поспешно отпрянул.
— Что такое, Саймон? Ты не хочешь поцеловать меня?
— Хочу, — попытался сказать он, но клыки мешали.
Глаза Изабель расширились.
— Ой, да ты голоден, — сказала она. — Ты когда в последний раз пил кровь?
— Вчера, — с трудом выдавил он.
Она откинулась на подушку. Глаза у нее были бездонными.
— Может, тебе лучше попить? Ты знаешь, что бывает, если этого не сделать.
— У меня с собой нет крови. Мне придется вернуться к себе, — сказал Саймон и сел на постели. Его клыки уже начали втягиваться назад.
Изабель поймала его за руку.
— Тебе не придется пить холодную звериную кровь. Я здесь.
Он вздрогнул:
— Ты шутишь?
— Нет, не шучу.
Она стянула футболку. Ее голубой бюстгальтер был вполне целомудренным, но у Саймона все равно пересохло во рту. Рубин сиял меж ключиц Изабель красным стоп-сигналом. Словно читая его мысли, она отбросила волосы за спину, оголив шею.
— Разве ты не хочешь?..
— Изабель, не надо, — взмолился Саймон. — Я не могу себя контролировать. Я могу причинить тебе боль, даже убить тебя.
— Не убьешь. — Ее глаза засверкали. — Ты ведь умеешь сдерживаться. С Джейсом, я знаю, сдержался.
— Джейс меня не привлекает.
— Ни чуточки? — засмеялась она. — Что ж, жаль. Это было бы сексуально. Слушай, не важно, привлекает он тебя или нет. Ты умирал от голода и укусил его, а потом сдержался.
