Ева Фёллер - Волшебная гондола
В конце концов, я решила, что он уже достаточно проспал. Я осторожно потрясла его за плечо.
— Себастиано? Уже скоро полдень. Разве мы не должны что-то ... предпринять?
Вместо ответа он только простонал, что он мог поспать еще пару часов.
Обеспокоенная, я потрогала рукой его лоб - и испугалась, так как под пальцами чувствовался жар. Я не имела понятия об уходе за больными, но то, что у него был жар, заметил бы и самый глупый.
— У тебя жар, — сказала я ко всему.
— Дай мне просто немного поспать, хорошо?
Моя обеспокоенность переросла в панику. Жар мог означать что угодно. К примеру, что рана воспалилась и смерть была поблизости.
Ему нужно срочно к врачу! Конечно, к настоящему, не к тем шарлатанам, которые назывались врачами в этом столетии и главным образом отличались тем, что пускали другим людям кровь.
Мне не оставалось выбора. Я была вынуждена его оставить одного и привести помощь.
Монна Фаустина недоверчиво посмотрела, когда я ей объяснила, что моему супругу необходимо еще поспать и никто не должен его беспокоить.
— У него было напряженное путешествие, — сказала я, что было чистой правдой.
Затем я отправилась в путь. Из тех денег, которые я взяла в кошельке Себастиано, я наняла гондолу. Гондольер осмотрел меня сверху донизу, и когда его взгляд остановился на моем вырезе, я поняла, что все еще одета в бальное платье со вчерашнего вечера и, кроме того, я разгуливала без накидки на лицо. При этом желтый платок Доротеи все еще был у меня с собой. Я крепко завязала его вокруг плеч.
Гондольер причалил у Дворца Дожа, я дала ему несколько монет и попросила его подождать.
На Пиаццо Сан Марко господствовало оживление. Люди толпились плотными группами вокруг обеих высоких колонн у маленькой площади. С дрожью я посмотрела, что же привлекло их внимание. Между колоннами был представлен прикованный мужчина, его грубо толкнули на землю и дернули голову к правому блоку. То, что его должны были обезглавить, я поняла только тогда, когда увидела палача с огромным мечем-права. Находящиеся вокруг люди кричали и смеялись, как будто предстоящая казнь была первоклассным спектаклем. Большинство даже принесли еду и напитки, чтобы скоротать время.
Потрясенная, я отвернулась и начала проталкиваться сквозь толпу. Я прошмыгнула вдоль Дворца Дожей, затем вокруг базилики и через узкий переулок в направлении магазина масок.
Я упорно стучала в дверь, но никто не открывал. Я бы могла сюда вообще не идти.
Когда я вернулась к набережной, казнь уже прошла и люди начали рассеиваться.
Несколько человек грузили на тележку прах умершего преступника, но я это увидела лишь краем глаза, так как старалась смотреть в другую сторону. Пахло кровью и смерть, отчего мне свело желудок, и съеденный на завтрак хлеб подступил к горлу.
Гондольер привез меня к дому Мариэтты, но и здесь я терпела неудачу. Хосе там не было, и куртизанка также отсутствовала. Я объяснила служанке, которая открыла мне ворота, куда нужно прийти одноглазому Старцу, как только он появится.
— Ему сразу же нужно прийти, так как речь идет о жизни и смерти Себастиано, — умоляла я. Мне нужно было придумать, что-то еще более убедительное, чтобы никому не пришла в голову идея, что я преувеличивала. — У него ужасный жар.
Потрясенная, служанка кивнула и пообещала передать все госпоже или испанцу.
Я торопливо забралась в гондолу, чтобы добраться до ближайшего к магазинчику трав причала. Я и здесь дала гондольеру деньги и попросила его подождать.
Остаток пути я прошла пешком. Идя по улицам, я заметила, что люди бросали на меня любопытные взгляды из-за моего внешнего вида.
У Матильды глаза вылезли на лоб, когда я вошла в лавку.
— Ты опоздала, — сказала она. — Мы договаривались, что ты начинаешь работу в девять утра.
Словно громом поражённая я вспомнила, что обещала Матильде каждый день приходить помогать. Как же я могла забыть!
Ну, меня чуть не убили. Это было довольно хорошее оправдание моей забывчивости. Мне нужно было позаботиться об одном путешественнике во времени, у которого была высокая температура, и от чьего здравия зависело, попаду ли я обратно домой. Тот, кто мог думать о подметании и уборке, обладал стальными нервами, у меня же таковых не наблюдалось.
— И вообще, как ты одета? — неодобрительно заметила Матильда. — Ты и в прям хочешь работать в этом обмундировании?
— Вообще-то я хотела взять лекарство от температуры, — правдиво ответила я, дальше уже приврав, — Моя соседка по комнате в монастыре заболела, — еще скорее добавив, — И я все это время за ней присматривала и поэтому забыла переодеться.
— А что будет с работой?
— Я приду, как только смогу, как только дам ей лекарство. — Это снова было вранье или, по меньшей мере, не совсем правда. Я не могла здесь работать, зная, что Себастиано не был здоров. Ему нужна была моя помощь больше, чем Матильде или Клариссе.
Кларисса появилась в лавке, а того светящегося облика, который у нее был накануне, и след простыл. Волосы были как обычно заплетены в косу и поверх простого коричневого платья был надет засаленный халат, который она всегда носила, работая в мастерской.
Мне показалось, будто она вовсе не была рада меня видеть.
Я, извиняясь, откашлялась.
— Я знаю, слишком поздно, но... кое-что произошло. Я могу с тобой поговорить?
Недовольно она пожала плечами.
— Иди за мной.
Я прошмыгнула мимо Матильды и старалась не обращать внимания на ее громкие поругания, когда шла за Клариссой. На кухне сидел старик Якопо, как обычно, занятый резьбой по дереву.
— Посмотрите-ка, — сказал он, дружелюбно улыбаясь, увидев меня. — Маленькое солнышко! Да в каком красивом наряде!
— У меня не было времени переодеться.
— Небось была бурная ночь, — подмигнул он.
— Ну не то чтобы, скорее всего ... досадная. Мне пришлось заботиться о своей соседке по комнате.
— Будем надеяться, что она вскоре поправится, — посочувствовал он.
— Я пришла за лекарством от температуры.
— Кларисса тебе что-нибудь завернет, — ответил Якопо.
Кларисса приняла это к сведению, возмущенно кивнув.
— Оно непременно поможет твоей соседке, — продолжил Якопо. — Кларисса, чего же ты ждешь?
Кларисса и пальцем не пошевелила, чтобы выполнить его просьбу.
— Кларисса, — сказал он огорченно, но с ноткой раздражения в голосе. — Такую я тебя не знаю! Разве ты не хочешь помочь Анне?
Кларисса лишь пожала плечами, словно раздумывая, потом отвернулась и сказала:
— Пойдем со мной.
Она распахнула заднюю дверь, и я последовала за ней через внутренний дворик в подсобку, где хранились лекарственные травы. Как обычно, толстые мухи жужжали около уборной и напомнили о том, что мне предстояло, если я не сделаю все возможное, чтобы заслужить возвращение обратно в двадцать первый век.
