Анна Гаврилова - Покорение Огня
Лучше… продлить агонию. И, если судьба снова повернётся неприглядным местом, сбежать домой непосредственно из империи. Тем более там нет стационарных порталов и, следовательно, догнать меня никто не сможет.
— Ну надо же, — ворвался в круговорот мыслей тихий смешок Эмиля. — А я-то думал, что до рассвета допрашивать будешь.
Блин! Не скажи он этого, я бы действительно промолчала! Но теперь…
— И всё-таки ты странный… — призвав на помощь весь актёрский талант, выдохнула я. Эмиль после этих слов ощутимо напрягся, я же не постеснялась продолжить: — Понятия не имею, что о тебе думать. Иногда ты ведёшь себя нормально, но порой…
— Что? — подчёркнуто ровно уточнил норриец.
— Порой ты реально неадекватен.
— Например?
— Примеров много, — ответила я. — Взять хотя бы ту объяснительную. Ты прекрасно знал, почему я опоздала на лекцию, так зачем заставил меня оправдываться, а? Только не говори, что ради конспирации. Никто бы и ухом не повёл, если бы ты закрыл глаза на этот крошечный проступок.
Лорд декан не ответил, и его молчание стало поводом для широкой улыбки.
Видишь, любимый, я не единственная, кто не всегда ведёт себя здраво. Ты тоже, что называется, грешен!
Это осознание, вкупе с заполнившей спальню тишиной, подарило удивительное умиротворение. Уже через минуту я широко зевнула и начала проваливаться в безмятежную темноту.
Моё дыхание стало ровным, тело ослабло, сознание поплыло. Но прежде чем окончательно погрузиться в сон, я услышала предельно тихое, и явно для моих ушей не предназначенное:
— Смейся, милая. Смех гораздо лучше ненависти.
Я не вздрогнула, нет! Но мысленно нахмурилась. А через миг в сознании вспыхнул давно позабытый эпизод — пустая лекционная аудитория, стёртый в пыль амулет Ваула, и Эмиль, которой говорит:
— Даша, пожалуйста, сделай вид, что обижена на меня. А лучше… пусть все думают, будто ты меня ненавидишь. Хорошо?
И мой ответ:
— Будто? Мне жаль, лорд Глун, но это слово тут неуместно.
Точно помню — после этого заявления куратор первого курса факультета Огня дёрнулся, как он пощёчины, а в моём сердце вспыхнул огонёк мстительной радости.
Тогда это казалось незначительной, но приятной мелочью, а здесь и сейчас…
Здесь и сейчас картина происходящего заиграла новыми красками, а все нелогичности в поведении Эмиля резко обрели смысл.
Он действительно взрослый! Следовательно, не может не понимать, что реакции тела не всегда подчинены желаниям души. Душа может ненавидеть, а тело — хотеть. А тело без души… кому оно нужно?
Эмиль убеждён — я ненавижу. И если приглядеться, всё, что он творил в последнее время — чистой воды манипуляция. Это стремление вытеснить из моей памяти события прошлого и заставить вспоминать о другом, о том же реферате, «объяснительной», или… поцелуе, который пропалила Велора.
Это попытка приручить!
Не знаю, как я должна была отнестись к подобному знанию. Вероятно, мне следовало расстроиться или разозлиться. Но вместо злости я ощутила радость — он готов бороться? Что ж, пусть попробует.
Желания признаться Эмилю в том, что ненависти в моём сердце никогда не было — тоже не возникло. В конце концов, ничто не мешает норрийцу задать прямой вопрос, но ведь он предпочёл идти другим путём, верно? А раз так, то… сам себе дурак. Пусть мучается, пока не поумнеет.
Последняя мысль вызвала ещё одну улыбку, а спустя пару минут я всё-таки уплыла в благословенную страну снов.
Утро выдалось сказочное! Несмотря на то, что небо снова хмурилось, отчего на чердаке царил полумрак, мне хотелось петь, танцевать и творить безумства. Жаль только, возможности расслабиться не имелось — вопреки всему, мы с Эмилем проспали, и я снова опаздывала.
В результате, носилась по чердаку, как больная белка — одной ногой впрыгивала в джинсы, второй рукой собирала сумку, третьей… эм… ну, в общем, параллельно пыталась причесаться, накраситься, и вообще подготовиться к занятиям. Причём тот факт, что первую пару ведёт Эмиль, меня ничуть не успокаивал, а совсем наоборот.
В итоге, время моего опоздания сократилось до привычных десяти минут, что стало поводом немного расслабиться и отправиться на выход в ещё более радостном настроении. Но когда я отодвинула все три щеколды и распахнула дверь, случилось непредвиденное.
Нет, никаких гостей и явных ЧП. Проблема была маленькой, круглой, и угольно-чёрной. Она лежала посередине последней ступеньки и…
Впрочем, нет. Ни на что этот чёрный кружок не намекал. Тем не менее, дверь я благоразумно закрыла и логично обратилась к кшерианцу:
— Зяб, у нас тут какая-то фигня на пороге.
— Что конкретно? — откликнулся Кракозябр.
— Нечто чёрно и круглое, — пояснила я.
А в ответ услышала:
— Та-ак… Неужели метку прислали?
Моя настороженность усилилась, и я невольно сделала несколько шагов по направлению к напольному зеркалу.
— Чёрная метка, — продолжил пояснять Кракозябр, — это символ, предупреждающий о вызове на дуэль или скорой расправе.
Страх? Нет, не было такого. Только лёгкое удивление и ещё один закономерный вопрос:
— А есть способ определить, что именно обозначает метка? Дуэль или расправу?
— Мм-м… — протянул монстр. — Возможно, это написано на обратной стороне.
Я не сразу сообразила, что мне предлагают взять чёрный кругляшок в руки и тут же поморщилась. Просто это Полар! Мир, наполненный магией! Вдруг эта метка заколдована? Вдруг я умру от одного прикосновения?
— Даша, что? — ворвался в мысли требовательный голос монстра.
— Боюсь, там какое-нибудь заклинание, — пояснила уже вслух.
Ответ прозвучал не сразу и был несколько неожиданным:
— А пусть Кузьма посмотрит.
— Кузьма?
Услыхавший своё имя твир тут же спрыгнул с кровати и посеменил к двери. Я, подумав, последовала за ним.
Прежде чем подпустить «котика» к метке, мне пришлось выглянуть из убежища и убедиться, что коридор пуст. А парой секунд позже, когда Кузя обнюхал чёрный кругляш, я услышала писклявое:
— Магии не-ет.
Вот только брать эту штуку в руки по-прежнему не хотелось. Поэтому, едва твир отошел, я снова закрыла дверь и отправилась за косметическим пинцетом. Именно с его помощью подняла со ступени чёрный кружок и внимательно осмотрела на предмет каких-либо надписей или символов.
— Ну что там? — не вытерпев, спросил Зяба.
— Ничего, — ответила я. Вновь закрыла дверь и поспешила к напольному зеркалу.
Короткая демонстрация метки, выполненной, кстати, из материала внешне похожего на тонкую резину, результатов не принесла — Зяба, как и я, никаких надписей-символов не увидел. Но тут же выдвинул версию:
